Огонь и пепел «Крокус Сити Холла»: неделю спустя

Прошла неделя с трагических событий в «Крокус Сити Холле». И пока не поставлена окончательная точка в расследовании теракта, пока не установлены заказчики, сподвижники и все соучастники, имеет смысл рассудить, а добились ли наши враги желаемого? То есть речь не о самом преступлении, а о том эффекте, которого они хотели.

В чем главный замысел заказчиков теракта

Мир ожидаемо содрогнулся. И даже сквозь ненависть коллективного Запада к нам проступали черты сочувствия. В частности, представитель внешнеполитической службы Евросоюза Петер Стано заявил: «ЕС осуждает любые формы нападения на гражданских лиц. Наши мысли со всеми пострадавшими российскими гражданами».

И все же главным замыслом заказчиков было желание посеять страх и внести раскол в российское общество.

Обратный эффект

Первое, что мы увидели в «Крокус Сити Холле», — это целая череда отважных поступков наших соотечественников во время нападения боевиков. От эвакуации групп людей школьниками Исламом Халиловым и Артемом Донсковым до обезвреживания вооруженного преступника мужчиной, который потом даже не назвал своего имени.

Сразу же после трагедии сотни неравнодушных потянулись к еще охваченному огнем концертному залу, чтобы возложить цветы к стихийному мемориалу, и поток скорбящих людей не иссякал в течение нескольких дней.

Наутро после теракта выстроились километровые очереди в донорские пункты страны. То, что порой приходилось стоять по несколько часов, не стало помехой для желающих оказать помощь пострадавшим. В итоге за три дня почти 25 тысяч человек сдали свою кровь. Общество сплотилось вокруг общей беды. Это и был тот самый непредвиденный для кураторов преступления эффект. Вместо разобщения — консолидация, вместо страха — воля и терпение.

На одном языке

Человеческое горе на время заставило говорить на одном языке и расколотое музыкально-артистическое сообщество. И если реакция одних стала ожидаема — «Реквием» SHAMAN, его пожертвования, мемориальный концерт «Пикника» в Санкт-Петербурге, — то многие голоса впервые за долгое время обрели искренние человеческие интонации. Соболезнования прозвучали даже из уст целого ряда артистов, признанных иноагентами в России. Тот же Моргенштерн (внесен Минюстом РФ в список иноагентов) сделал пожертвование в адрес Ислама Халилова, спасшего более 100 человек.

Акций и слов поддержки в эти дни было немало. Несколько частных случаев проявления неуважения к трагедии в социальных сетях вызывали у людей настоящий гнев и общественное порицание. Подобное сплочение никак не входило в замысел террористов. Похоже, они добились обратного эффекта.

Место скорби для Пугачевой

В эти трагические дни весьма показательной стала и реакция артистки, претендовавшей когда-то стать властительницей умов и иконой стиля. У Примадонны был отличный шанс не только проявить сострадание к жертвам теракта, но и постараться проложить назад к своей родине дорожку, которая все больше зарастает сорняками. Ее слов ждали, но напрасно.

Когда говорить уже было поздно, то последовало оправдание, заключенное в философскую форму. «Скорбь должна быть в душе, а не в Instagram (деятельность в РФ запрещена)», — написала Примадонна в своих соцсетях. Таким образом, Алла Борисовна по традиции попыталась противопоставить себя всем, включая бывшего и нынешнего мужей. И нельзя быть уверенным, что, желая пристроить свою скорбь, она легко сумела обнаружить место ее назначения — душу.