Мариин век

В этом году Мария Филипповна Емельянова отпраздновала 99-й день рождения. Её поздравляли семеро детей, множество внуков и правнуки. До того, как наступило мирное семейное счастье, в судьбе Марии Филипповны было много горя. В 17 лет она была угнана на работы в Австрию. Накануне Международного дня освобождения узников фашизма мы попросили женщину рассказать, как она жила и выживала в годы войны. Мария Малышева (девичья фамилия Марии Филипповны) родилась в селе Малышево Знаменского сельсовета Медвенского района в многодетной семье зажиточного крестьянина. У неё было шестеро братьев и сестёр. В 1933 году, не пережив раскулачивания, от сердечного приступа умер отец. А семья переселилась в Константиновку Донецкой области. В 1938 году ушла из жизни и мама. Мария, младший ребёнок в семье, в 13 лет осталась сиротой. Жила у старших братьев и сестёр: присматривала за племянниками, помогала по хозяйству и продолжала учиться на отлично. В 1940 году девушка поступила в техникум стекольной промышленности. Но пришли холода, а у неё не было тёплой одежды. И техникум пришлось бросить. А потом началась война. Плен 22 июня 1941 года Мария, как всегда, работала у себя в артели. – Во время обеда в столовой объявили по радио, что началась война, – вспоминает она. – И уже никто не думал о еде. Наступило полное оцепенение. Фашисты пришли в Константиновку в октябре. Муж сестры Марии ещё до войны вступил в коммунистическую партию и с первых дней фашистского вторжения ушёл на фронт. Сестра Антонина боялась, что оккупанты не пощадят семью коммуниста. 12 марта 1942 года Мария, Антонина и двое маленьких детей – Женя и Валя – отправились в Курск. Чтобы объехать линию фронта, нужно было дать большой крюк: Запорожье, Харьков. За два месяца беженцы прошли около 900 километров. – Чтобы сохранить сухой обувь, приходилось босиком переходить залитые водой места, – вспоминает Мария Филипповна. – От ледяной воды заходились ноги. Ночевать просились в деревенские избы. И если во время ночлега не удавалось просушить обувь, надевали мокрую, на морозе она становилась колом. Не ели иногда и по три дня. Просили у людей еду – побирались. Вернувшись на малую родину, сестра Антонина с детьми осталась жить у свекрови. Для Марии места в доме не нашлось. Так она осталась практически на улице. К тому времени, как сёстры прибыли в Малышево, село было занято фашистами. Оккупанты угоняли молодёжь на работы в Германию. Среди молодых людей, попавших в неволю, была и Мария. – Точно не помню число, но где-то 7 или 10 июня 1942 года полицейские и немцы с собаками доставили нас в Медвенку, где был сборный пункт для депортации в Германию, – вспоминает женщина. – Дальше нас всех пешком погнали до Рыльска, где посадили в вагоны и повезли в Германию. Везли в товарных вагонах. Грязь, вонь, духота… Давали немного хлеба, а на обед – брюквенный суп. Казалось, дорога никогда не кончится. Я заболела. Кто-то донёс немцам, что у меня тиф. Пришёл немецкий врач с переводчиком, осмотрел меня, спросил, что болит. По совету подруги я не призналась, что страшно болит голова. Ответила, что просто устала от истощения. Меня оставили. Иногда из вагона уводили девушек, которые больше не возвращались. Я думаю, это были еврейки. 17 июня мы прибыли в Австрию, город Линц. Я так измучилась, что мне уже было всё равно, что со мной будет. На вокзале всех заставили помыться холодной водой под кранами на улице, я вымыла голову, к моему удивлению и радости, она перестала болеть. На последнем осмотре нас остригли. Многие девушки плакали, не давали остригать волосы, но мне было всё безразлично. Потом подъезжали машины и увозили людей группами. Мария попала в последнюю. Её привезли в деревню. Вокруг – лес. Стали приезжать «покупатели» и набирать себе рабочих. Курянка была очень худой, и на неё никто не обращал внимания. – Не знаю, что было бы, если бы не сжалился один фермер, который забрал меня уже последней, – вспоминает она. – Так я оказалась «остарбайтером» в семье Крикнер. Хозяина звали Йоган, а хозяйка оказалась тёзкой – Мария. Жили в местечке под названием Обердунай. Марии повезло: её хозяева не были жестокими людьми и работников не били. – Комната мне досталась на втором этаже дома, – вспоминает Мария Филипповна. – На окнах – решётки. Два месяца каждую ночь её запирали на замок. Все советские граждане обязаны были постоянно носить нашивки с надписью «остарбайтер». Рабочим из других стран разрешалось ходить без нашивок. Мария доила коров, косила траву, вязала снопы, присматривала за хозяйскими детьми, кормила свиней, возила навоз на пашню, сажала, копала землю. В общем – делала всё, что прикажут. У хозяина был ещё один работник – серб. Вместе они трудились от рассвета и до темноты. На сон оставалось часов по пять. – Вечерами, несмотря на усталость, я открывала дневник, куда записывала все свои детские воспоминания, – вспоминает наша собеседница. – Большую часть записей составляют мои воспоминания об отдыхе на Кавказе, потому что это были самые счастливые дни моего детства. Дневник помогал заглушить тоску по Родине. Хозяйка говорила, что немцев они тоже ненавидят: Австрия была насильственно присоединена к Германии в результате аншлюса. Я слушала, а сама надеялась, что вернусь домой. В Россию хотелось всегда. Освобождение и мир Освобождение случилось 5 мая 1945 года. – В Константиновку я вернулась уже в августе, – вспоминает Мария Филипповна. – Сразу пришла в дом к старшему брату Владимиру. Меня встретила его жена. Она рассказала, что Володю убили на фронте. Пришла похоронка и на брата Григория. А третьего брата, Александра, как и меня, угнали в плен. Там Саша пропал без вести. Очень хотелось повидать сводную сестру Веру, которую я очень любила. Я пришла к ней вечером. В полутёмной комнате сестра узнала меня не сразу. Я в шутку попросилась переночевать. Когда Вера узнала голос, радости не было конца. Встреча была и радостной от того, что мы остались живыми, и грустной от воспоминаний и от потерь. Сестра отдала мне письмо брата Григория, которое он присылал с фронта Владимиру. Его я храню и сейчас. Уже в 2012 году мои дети на сайте MEMORIAL.ru нашли данные о гибели и захоронении Володи и Гриши. В феврале 1947 года 22-летняя Мария Малышева вернулась в Курскую область, в Дубовец. Здесь она встретила свою судьбу. Иван Петрович Емельянов был на 15 лет старше своей избранницы. Жил в соседнем селе Китаевке. Они полюбили друг друга, вскоре поженились. В семье родились девять детей. Мария Филипповна назвала их в честь своих братьев и сестёр. 18 февраля 1973 года Ивана Петровича не стало. В 48 лет Мария Филипповна осталась вдовой с шестью несовершеннолетними детьми. К тому времени только старший сын Александр устроил свою жизнь: женился, жил в Москве, растил дочь. Григорий работал, жил с матерью, Михаил служил в армии, пятеро детей учились, а младшая дочь ещё не ходила в школу. Сейчас, вспоминая те годы, Мария Филипповна сама не может представить, откуда она взяла силы, чтобы выжить. Надеяться приходилось только на себя и на помощь детей. Средние и старшие уже с 13 лет работали с мамой в колхозе: пололи свёклу, убирали зерно. Дома тоже было большое хозяйство: две коровы, свиньи, большой огород. Сыновья косили, все вместе обрабатывали землю. На деньги, вырученные от продажи картофеля, покупали одежду и обувь. После смерти мужа Марии Филипповне предложили отдать детей в интернат. И хотя было очень трудно, она и подумать об этом не могла. В 2001-м в дом пришла беда – трагически погиб сын Григорий, а в 2019 году умер сын Михаил. Пережить трагедию матери помогли только любовь и забота близких. Сейчас, как и в прежние годы, дом Марии Филипповны многолюден: дети уже сами нянчат внуков. Когда все собираются у бабушки в гостях, с трудом размещаются за огромным столом. – Я счастливая женщина, у меня счастливая старость, – говорит Мария Филипповна. – Если Бог даёт пройти через испытания, то лучше их пережить в молодые годы. СПРАВКА «КП» В годы Великой Отечественной войны более пяти миллионов мужчин, женщин и детей были насильственно вывезены в Германию с оккупированной немцами территории СССР. Уровень смертности среди угнанных в Германию был очень высок. Из общего числа угнанных советских граждан после окончания войны было репатриировано на родину 2,7 млн человек, 2,1 млн человек погибли или умерли в плену. Елена ГАМОВА Фото из семейного архива Марии Филипповны Емельяновой