Железногорец Игорь Зимин рассказал об участии в ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС

Железногорский ликвидатор аварии на Чернобыльской АЭС Игорь Зимин спустя 38 лет после техногенной катастрофы пытается понять её причины. Он уверен, что каждый, кто был тогда на атомной станции и выжил, переосмыслил ценность человеческой жизни. «Отдавай долг Родине, о семье позаботятся» Игорь Владимирович Зимин родился в 1964 году в Железногорске. Окончил школу №7, затем – железногорское профтехучилище №26 (сейчас этого учебного заведения в городе уже нет). Потом отслужил в Советской Армии и в 1984 году вернулся домой. «Успел жениться, в 1986 году у нас с женой Натальей родилась дочка. И в июне 86 мне пришла повестка в военкомат, – рассказал Игорь Зимин. – Я, честно говоря, думал, что из-за рождения ребёнка меня, так сказать, отставят. Но нет, сказали: «Служи, отдавай долг Родине, а о семье, если что, позаботятся». О том, что случилось в Чернобыле, Игорь Зимин, по его признанию, не знал почти ничего. «Знал в общих чертах про Хиросиму и Нагасаки, да наши ядерные испытания, вот и всё. Смотрел телевизор, жена мне ещё говорила, что ничего страшного. Ведь и парады проводили в 1986 году, и шествия майские. Но я как-то почувствовал, что нет, что-то очень серьёзное произошло. Не фигня, как молодёжь нынешняя сказала бы. В электричке от Киева до нашей части мы стояли в тамбуре – молодые, оптимистичные, смеёмся… А рядом парень не наш, вид у него был убитый какой-то. Разговорились, оказалось, он уже три недели, как оттуда. Я тогда подумал: «Хлебнул он по полной, и нам придётся». Ждали Рыжкова, приехала Пугачёва Игорь Зимин с товарищами попал в инженерно-позиционный батальон. Их группа сменила тамбовских специалистов. Работать довелось, как и «на гражданке», экскаваторщиком на машине на базе КрАЗа. В основном занимались рекультивацией земель, строили земляные дамбы, чтобы река Припять не разливалась в половодье и не вбирала в свои воды новые радионуклиды. «Каждый день – наряды от командиров, работа. Как-то поглотила рутина, быт. Страха не было, было осознание того, что работу надо выполнить. Но иногда приходили мысли: «Эх, тебе всего 22 года, и уехать отсюда можешь в цинковом гробу», – рассказывает Игорь Зимин. Но успокаивало то, что трудились не на самой Чернобыльской АЭС, а в окрестностях. Однажды им велели навести на территории вокруг атомной станции порядок – ждали приезда Николая Рыжкова, председателя правительства СССР. Но он так и не приехал. Зато концерт для ликвидаторов аварии дала Алла Пугачёва. «Она мне как певица нравилась в её ранний период – песни Дементьева, Паулса. Потом уже не очень. И слава за ней как за человеком шла, прямо скажем, не очень. Но вот то, что она приехала, дала концерт, это, конечно, поступок. Кто, кроме неё, приезжал из артистов? Да никто», – вспоминает ликвидатор. (От автора: вместе с Пугачёвой в пос. Зеленый Мыс под Припятью выступили также Иосиф Кобзон, Александр Барыкин, Ирина Понаровская. Позднее в программе на одном из федеральных телеканалов эту поездку Алла Пугачёва назвала ошибкой, артисты и музыканты не понимали реальной ситуации и последствий для здоровья). По две минуты на крыше Игорю Зимину и его товарищам довелось пробыть в зоне катастрофы четыре месяца. Его батальон выполнил свою задачу, и планировалось, что технику повезут в Тамбов, к месту постоянной дислокации. Машины по несколько раз отмывали, с виду чистые, они где-нибудь под крылом «фонили», дозиметр показывал повышенный уровень радиации. «И вот однажды нас вечером построили и поставили задачу: завтра – дезактивация на крышах, прилегающих к разрушенным энергоблокам. Эту работу надо было сделать перед сооружением первого саркофага, – рассказал Игорь Зимин. – Нам сказали: «Зайдите в ленинские комнаты (комнаты для политинформации – авт.), там привезли средства защиты. Весь батальон после развода – туда, всем же интересно, что за средства защиты. Думали, скафандры какие-нибудь. Заходим, а ленинская комната завалена листами свинца размером примерно 40 на 30 сантиметров. Командир говорит: «Берём два листа, ножи, ножницы, мотки верёвки. Продырявливаем листы – нагрудник и наспинник и соединяем их верёвками. Кто хотел, мог вырезать себе такую «защиту» для ног. И вот с такой амуницией и респиратором – на крышу атомной станции». На крыше каждому отводилась конкретная задача, времени давалось одна-две минуты. «На мониторе заранее показывали: вот это – твоё. Берёшь лопатой и пытаешься отковырнуть прикипевшие к крыше куски битума. Не сможешь, после сигнала спускайся, твою работу продолжит другой. А если получилось, дойди до красной линии и выбрось в пролом. Так мы и делали. На обратном пути мы снимали с себя и «защиту», и одежду. Так наш батальон, 600 человек, «прогнали» через эту крышу буквально за два-три дня. У каждого потом с дозиметра, который был под куском свинца, химик снимал показания и записывал. Я на работах в окрестностях АЭС получил суммарно около 15 рентген, а на крыше – около 5 рентген. А ещё у одного парня из Железногорска на крыше за раз вышло 15 рентген, мы над ним ещё подшучивали: «Куда, мол, тебя занесло?». Знакомого сержанта (он был женат, был ребёнок) как-то вечером увезли на скорой в Киев, и больше мы его не видели. Он, как рассказали, на крыше не мог что-то отковырнуть лопатой и сделал это руками». Чтобы цифры полученных ликвидаторами доз облучения не казались читателю небольшими, уточним: 20 рентген, которые Игорь Зимин суммарно получил за время командировки в Чернобыль, это радиационное излучение, которое при естественном фоне в 15 микрорентген в час человек получит больше чем за 152 года. Это фото очень дорого Игорю Зимину. На нём – его товарищи, с которыми он работал на территории Чернобыльской АЭС. Из 11 человек на фото в живых остался один «Словно закрылась дверь...» На вопрос о том, не было ли ликвидаторам обидно, что «кто-то прошляпил, а мы разгребаем», Игорь Зимин отвечает так: «Где-то в разговорах проскальзывало, что, мол, повезут, наверное, нас домой в цинковых гробах». Но лично для меня словно закрылась дверь в прошлую жизнь и началась новая. Вроде и дом был, и семья, и ребёнок, а словно не стало этого на тот период, что были в Чернобыле. Потом вернулся домой и само это уже было счастьем. После командировки получил «букет» болезней, которые дают знать до сих пор. После 40 лет начало приходить какое-то философское отношение к произошедшему. Если авария на Чернобыльской АЭС стала чередой случайностей, невольно задумываешься, может, эти случайности не случайны? Может, это нам дано было для чего-то? Например, для понимания ценности человеческой жизни. По его словам, какое-то переосмысление прошёл наверняка каждый, кто был на Чернобыльской АЭС и участвовал в ликвидации техногенной катастрофы. К теме о том, всё ли власть сделала для ликвидаторов, что в своё время обещала, Игорь Владимирович относится тоже философски: «Конечно, нас не встречали дома с оркестром, как нам обещал уже покойный железногорский военный комиссар. В Тамбове, куда мы доставили технику, на которой работали, нас поблагодарил маршал инженерных войск Сергей Аганов. А в Железногорск привезли нас и мы буднично разошлись по домам. Можно говорить о санаторном лечении, лекарствах, льготах и так далее. Но для меня самое важное вот что – мне уже 60 лет и я живой». Крупнейшая техногенная Чернобыльская атомная электростанция (АЭС) им. В.И. Ленина расположена на территории современной Украины, в 4 км от г. Припяти, в 15 км от г. Чернобыля и в 160 км от Киева. Авария на ЧАЭС, которую считают крупнейшей техногенной катастрофой ХХ века, произошла в ночь на 26 апреля 1986 года. В 1 час 23 минуты в результате взрыва ядерного топлива в реакторе был разрушен 4-й энергоблок станции, на АЭС начался пожар, который был потушен к 6 часам утра. В атмосферу взрывом было выброшено, по некоторым оценкам, до 30% ядерного топлива из реактора 4-го энергоблока – в виде газов, аэрозолей и т. д. Дежуривший на АЭС персонал и прибывшие пожарные приняли на себя первый удар и получили огромные дозы радиации, многие из них в первые же дни или позднее скончались, в том числе от острой лучевой болезни. 27 апреля были эвакуированы все жители Припяти, позднее – жители 30-километровой «зоны отчуждения» вокруг АЭС. В 1986 – 1987 гг. в ликвидации последствий аварии принимали участие около 240 тысяч человек, всего до 1990 года – около 600 тысяч со всего Советского Союза. Радиационному заражению подверглись значительные территории Украины, Белоруссии, России (в т. ч. и Железногорск), стран Западной Европы. В 1986 году над 4-м энергоблоком АЭС был установлен первый саркофаг («Укрытие») из железобетона, в 2010-е годы над ним возвели второй, стальной («Новый безопасный конфайнмент»). В 1986– 1987 гг. были введены в эксплуатацию 1-й, 2-й и 3-й энергоблоки АЭС, но к декабрю 2000 года все три работавших энергоблока были закрыты. По данным «Википедии», согласно принятой в 2009 году программы прекращения деятельности Чернобыльской АЭС, ориентировочно, до 2045 г. запланирована выдержка реакторных установок для снижения радиационного излучения до приемлемых уровней, а примерно до 2065 года – демонтаж реакторных установок и очистка площадки АЭС. ​Их называли биороботами Такое прозвище получили ликвидаторы, которые непосредственно убирали (дезактивировали) крышу Чернобыльской АЭС перед сооружением первого саркофага («Укрытия») осенью 1986 года. По данным федеральных СМИ, в этих работах участвовало более 3800 человек. Доставленные из Германии и Японии настоящие роботы помочь в ликвидации последствий не смогли, из-за высокого уровня радиации их электроника выходила из строя. К сведению По данным Николая Родионова, руководителя Железногорской организации ликвидаторов аварии на Чернобыльской АЭС, на станции в разные годы после катастрофы работали 275 жителей Железногорска и Железногорского района. Из них сейчас в живых –94 человека.