«Какие-то СМИ в России успели передать, что мы чуть ли не погибли». Мозер о том, как вместе с Волосожар и Траньковым пережила землетрясение в Японии

В этот день Мозер вместе с Максимом Траньковым и Татьяной Волосожар прилетела в Японию для прохождения сбора перед чемпионатом мира по фигурному катанию. ЧМ в итоге был перенесен из Токио в Москву. 

«Мы сели в поезд в направлении Фукуоки, отъехали от Токио километров 50, остановились на какой-то станции – и тут несколько резких толчков вперед-назад. Так бывает, когда локомотив меняют у состава.

Помню, как Стас Морозов в шутку сказал: вот японцы, парковаться не умеют! А я поворачиваю голову в окно и вижу, как на перроне стоит молодая женщина, держится за столб и глаза у нее в два раза шире обычного. Тоже помню, нелепая мысль мелькнула: надо же, первый раз прилететь в Японию и сразу же увидеть пьяную японку. Но тут я вижу, как она, держась за столб, медленно поднимает голову наверх. Я делаю это вслед за ней и вижу, что столб качается. В этот момент Максим говорит: «Нина Михайловна, кажется, землетрясение. Представляете, если бы это произошло во время нашего выступления, в момент, когда бы я Таню в подкрут бросил?»

В это мгновение выключается свет. Стоим час, другой. А связи ни с кем нет: дело в том, что перед вылетом мне подарили новый телефон, и, как оказалось, на него не перенеслась старая записная книжка.

Мы с Танюшей пошли на перрон за водой, и я решила узнать, что происходит. А по-английски никто практически не говорит вокруг. Наконец, останавливаю какого-то японца, который произнес слово «землетрясение». И по его квадратным глазам я поняла, что не обычное. Стояли в итоге около четырех часов. В 19:35 поезд тронулся. И вдруг из сумки начали раздаваться звонки: оказалось, абсолютно случайно я взяла с собой старый телефон мамы, царствие ей небесное, на нем была небольшая сумма денег. Как рука помощи из прошлого, знаете. 

Николай Морозов позвонил, потом Александр Горшков, (замминистра спорта России) Юрий Нагорных... Только от них узнали, что происходит вокруг. И более того, какие-то СМИ в России уже успели передать, что мы чуть ли не погибли.

Моему сыну начали звонить друзья, обещать помочь деньгами. Он именно в тот момент начал курить, знаю это точно. Вскоре дозвонились до нас и репортеры из «Вестей» – мы им сообщили, что с нами все в порядке. Доехали мы в тот вечер только до Осаки. Дальше поезд не пошел. Надо было устраиваться на ночлег, мест нигде не было, но благодаря Мики Андо нам удалось поселиться в одном из отелей неподалеку от вокзала.

Мы раздобыли с Танюшей еды, и в этот момент позвонил Нагорных – стал нам перечислять все то, что уже случилось в стране – цунами, руины в эпицентре... Я пересказываю это Максу и помню его возгласы: «Ой», «Ой», а потом фразу: «Во жесть! Во попали!» Включили телевизор – а там перед глазами трансляция всего этого ужаса. <...>Нам взяли в итоге билеты до Москвы с пересадкой в Сеуле. Только там мы смогли нормально подключить все телефоны к интернету – и на них посыпались сообщения от друзей: «Напиши хоть одну букву, что ты жива».

Меня так это тронуло, что я всех поблагодарила и одновременно отправила ответ: «Люди, не надо дожидаться форс-мажора, чтобы говорить друг другу хорошие слова», – сказала Мозер.