70 лет назад, 1 мая 1954 года во время праздничной первомайской демонстрации в Архангельске прогремели выстрелы. Стрелял один из демонстрантов, а его целью были представители областного руководства, стоявшие на трибуне. Всеобщая растерянность сменилась паникой, а стрелок продолжал стрелять пока у него не кончились патроны. Первомайским террористом оказался дважды судимый Николай Романов, а его жертвами стали два человека, еще трое получили ранения. Историю террориста-одиночки и его резонансного преступления, омрачившего один из главных праздников в СССР, вспомнила «Лента.ру».

«Из последних рядов колонны лесников и служащих промбанка вышел человек среднего роста в сером кепи. На нем было черное демисезонное пальто, такого же цвета брюки и ботинки. Замедлив шаг, он поднял руку с пистолетом и не спеша, прицельно дважды выстрелил в стоявших на трибуне людей». Из статьи в газете «Правда Севера», 1990 год.

***

Николай Романов родился в Архангельске в 1928 году и жил в доме на Новгородском проспекте с родителями и братом Василием. Отец Николая работал шкипером, мать была домохозяйкой и занималась воспитанием детей — зарплаты главы семьи хватало для безбедного существования.

С детства Романов отличался неугомонным характером и часто попадал в передряги, заставлявшие его родителей изрядно волноваться. Однако в школе мальчик учился прилежно и, окончив ее, отправился осваивать профессию механика в местный техникум.

Но специальность Николай так и не получил: в 1945 году он отправился за решетку на пять лет по обвинению в групповом изнасиловании. Наказание Романов отбывал на острове Ягры в Белом море, где в суровых северных условиях работал на строительстве заводов и жилья для местных жителей.

Тяжелый быт сказался на его здоровье: пару лет спустя Романов подхватил туберкулез, из-за которого его освободили по УДО.

Романова обвинили в хулиганстве и посадили на четыре года. Но Николаю повезло: после смерти Сталина в 1953 году глава МВД СССР Лаврентий Берия объявил амнистию. Вернувшись в Архангельск, рецидивист решил взяться за ум и начал искать работу.

Но из-за судимостей и отсутствия образования Романова не брали туда, куда он хотел, а работать мотористом или слесарем он не желал. Кроме того, из-за туберкулеза состояние его здоровья постепенно ухудшалось. Сменив несколько мест работы, Романов осел дома и вскоре впал в депрессию.

Мститель-неудачник

Одним из немногих развлечений Романова, кроме чтения книг и газет, было радио, но постоянное прослушивание передач о процветании СССР, передовиках производства и всевозможных успехах привело к тому, что Николай постепенно проникся ненавистью к советскому руководству и жителям страны.

Весной 1954 года у 26-летнего Романова созрел план: уголовник решил устроить расстрел на первомайской демонстрации, которая должна была пройти на площади Профсоюзов в Архангельске.

Главной мишенью рецидивист избрал военных и партийных лидеров региона. При этом Романов полагал, что живым не уйдет и погибнет в перестрелке с милиционерами. Продумав план преступления, Николай стал готовиться: в апреле он начал посещать репетиции первомайской демонстрации, про себя отмечая все ее детали.

Оружие злоумышленник достал благодаря брату: в феврале 1952 года, пока он второй раз сидел в тюрьме, Василий Романов вместе с приятелем ехал в трамвае на танцы и увидел в окно спящего в сугробе военного. Это оказался лейтенант Бобрецов — командующий разведвзводом одного из танковых полков, базировавшихся в ГДР.

В состоянии сильного алкогольного опьянения лейтенант упал и отключился рядом с трамвайными путями у здания Архангельского лесотехнического института (АЛТИ).

Этим и воспользовался Василий Романов с приятелем: выскочив из трамвая, они вытащили у Бобрецова из карманов деньги, пистолет ТТ и документы, которые выбросили на соседней улице. Оружие Василий спрятал дома на чердаке, а потом рассказал об этом вернувшемуся из колонии Николаю.

К слову, из-за халатности ответственных лиц украденный ТТ до списания продолжал числиться за Бобрецовым. Позже за утерю пистолета лейтенант отделался двадцатью днями на гауптвахте и строгим выговором. Между тем Николай Романов, достав ТТ из тайника накануне Первомая, убедился, что оружие исправно, и нацарапал на рукоятке фразу «За свободу русскому народу».

Для того чтобы пистолет не нашли в случае досмотра, Романов отпорол правый карман своего пальто и разрезал подкладку, а ТТ засунул в карман пиджака — через разрез в пальто оружие можно было достать за считаные секунды.

Выстрелы на трибуне

Первого мая Романов слился с колонной демонстрантов, которая в девять утра начала свое шествие от Приморской улицы. Подозрений у дежурных милиционеров Николай не вызвал и спокойно дошел до трибуны на площади Профсоюзов, где уже собрались большие архангельские чиновники, руководители предприятий и военные.

На подходах к трибуне Романов замедлил шаг и тут же получил замечание от шедшей позади женщины, которая попросила его ускориться. Тогда Николай сместился к правому краю колонны и вышел из общего строя.

Внимание милиционеров он не привлек: в каждой колонне шли представители руководства разных предприятий, которые иногда выходили из строя и поднимались на трибуну. На руку Романову сыграло и то, что трибуну в то время не оцепляли, а милиционеры и чекисты, отвечавшие за порядок на демонстрации, были без оружия.

Первая пуля попала в зампредседателя Архангельского горисполкома Спиридона Харитонова, который произносил торжественную речь у микрофона. Для 48-летнего чиновника ранение оказалось смертельным. Следом Романов выстрелил в первого секретаря Архангельского горкома КПСС Дмитрия Томилова.

Пуля попала в него, но не задела жизненно важные органы, и Томилов выжил. На трибуне тем временем началась паника: после крика одного из военных «ложись!» люди начали падать на пол.

Но тут путь ему преградил капитан первого ранга Василий Судейко, который попытался задержать стрелка. Со словами «на тебе!» Николай выстрелил в него, тот успел уклониться от пули, но потерял равновесие и упал. Это не остановило террориста, и он еще раз выстрелил в лежащего капитана.

«Чтобы отомстить советской власти»

Василий Судейко выжил чудом: Романов выстрелил ему в живот, но пуля застряла в спичечном коробке, лежавшем в кармане шинели капитана. Стрелять в него дальше террорист не стал: вместо этого он вбежал на трибуну и открыл огонь по находившимся там людям.

Он ранил заведующего сельхозотделом обкома КПСС Михаила Огаркова и помощника командующего войсками округа генерал-лейтенанта Александра Соловьева.

Остановить разъяренного стрелка удалось офицеру-пограничнику Сергею Бобкову, который во время нападения вместе с женой и детьми шел в колонне демонстрантов. Услышав выстрелы, Бобков кинулся к трибуне и вбежал туда, когда Романов собирался произвести очередной выстрел.

Пограничник бросился на террориста и попытался его скрутить. На помощь Бобкову пришел член военного совета Беломорской военной флотилии, генерал-майор Григорий Рыбаков: он перехватил руку Романова с пистолетом и за секунду до выстрела успел направить ее вниз.

После этого военные сразу же передали пистолет одному из находившихся на трибуне чекистов. Затем Бобков и Рыбаков стащили стрелка с трибуны на площадь, где его сразу же окружили разгневанные демонстранты и стали пинать ногами.

От самосуда Романова спасли трое милиционеров: они подхватили его под руки и доставили в здание Арктического пароходства. Преступник находился в состоянии эйфории и своим поступком явно бравировал.

Дождавшись, когда стрелок немного успокоится, милиционеры приступили к допросу. На вопрос, зачем он устроил стрельбу, Романов отвечал: «Чтобы отомстить советской власти».

«Колонны радостно кричали "Ура!"»

Тем временем с трибуны унесли зампредседателя Архангельского горисполкома Харитонова без признаков жизни, а прибывшие на место скорые повезли пострадавших в госпиталь.

Спасти генерал-лейтенанта Соловьева медики не смогли: он скончался от ранений по пути в больницу. Томилов и Огарков, которых ранил Николай Романов, вскоре пошли на поправку. Между тем, несмотря на кровавый расстрел, празднование Первомая в Архангельске власти решили продолжить.

Первомайская демонстрация на площади Профсоюзов в Архангельске. 1 мая 1960 года

Следствие по делу террориста шло несколько месяцев. За это время находящийся в СИЗО Николай Романов успел написать трактат «К трудящимся всего мира», где рассказал о мотивах своего преступления и безуспешно пытался добиться его публикации.

В декабре 1954 года военный трибунал Беломорского военного округа приговорил террориста к высшей мере: в начале марта 1955 года Романова расстреляли. После его нападения на всех массовых демонстрациях в СССР вокруг правительственных трибун в обязательном порядке стали выставлять двойное оцепление.

Но большинство советских граждан даже не догадывалось о причинах подобного усиления мер безопасности: вся информация об «архангельском инциденте» была засекречена. Лишь 4 мая 1954 года в местной газете написали о смерти Спиридона Харитонова с формулировкой «трагически погиб».

И хотя людская молва быстро разнесла по городу все подробности теракта, дальше Архангельска информация не пошла. Первые упоминания об обстоятельствах этой трагедии появились в СМИ лишь в 1990 году.