"Горел металл и бетон": Историк-поисковик о штурме главной высоты Севастополя

Эмоциональный рассказ военного историка, севастопольца Андрея Кудрякова о взятии войсками Красной армии Сапун-горы со слов его деда-танкиста.

Когда нужно описать весь накал боев за Сапун-гору, историк, писатель, автор документальных фильмов о войне, руководитель поискового движения "Миус-фронт" Андрей Кудряков говорит просто: горело даже то, что не могло гореть - металл, бетон, земля. Настолько мощной была концентрация огня на подступах к самой защищенной крепости черноморского побережья. Гитлер, подчеркивая важность этого рубежа обороны, присвоил оккупированному его войсками городу звание города-крепости. Это значило, что сдавать его нельзя было ни при каких обстоятельствах, так как именно здесь лежал ключ к контролю над всем Черным морем. Нашим войскам потребовался один день.

Такие противотанковые немецкие пушки Pak 40, установленные на горе, были настоящим проклятьем для наших танкистов. Фото: Тагир Раджавов/ РГ

Сапун-гора возвышается над огромной Балаклавской долиной, где когда-то разворачивались баталии первой обороны Севастополя 1854-1855 годов. Вся долина видна как на ладони. На что же рассчитывали наши войска, которые концентрировались здесь перед решительной битвой?

По словам Андрея Кудрякова, расчет заключался во внезапности и обманных маневрах.

Немцы думали, что наши войска будут наступать с севера, но они пошли с самой неприступной стороны обороны. Внезапность ошеломила немцев.

Балаклавская долина, откуда наступали штурмовые группы Красной армии Фото: Тагир Раджавов/ РГ

- Мой дед Евгений Ткачев, старшина Красной Армии, воевал в танковом экипаже и был свидетелем начала штурма, - рассказывает Андрей Кудряков. - Ожидал команды на прорыв, чтобы отрезать немцев от путей эвакуации.

Когда танкисты получили команду выдвигаться, весь склон горы был усыпан трупами немецких солдат.

- Мы никогда не видели, чтобы горел камень, плавился металл, рассказывал дед, - передает его слова Андрей Кудряков.

Бабушка Кудрякова Ольга Ткачева, которая была медсестрой и также участвовала в штурме, рассказывала, что возле каждого немецкого дота лежали тела наших солдат и немцев.

Каждый сантиметр земли был в буквальном смысле полит кровью.

Фрагмент боя на диораме "Штурм Сапун-горы 7 мая 1944 год" Фото: Тагир Раджавов/ РГ

На определенных точках (как правило, это были занятые нашими укрепленные позиции) устанавливались красные флаги. Так танкисты видели, какие точки уже заняты.

Но Сапун-гора продолжала огрызаться сотнями немецких стволов, замаскированных на местности. Танкисты методично выбивали их по мере обнаружения. Помогала и штурмовая авиация.

Когда нужно описать весь накал боев за Сапун-гору, историк Андрей Кудряков говорит просто: горело даже то, что не могло гореть - металл, бетон, земля... Фото: Тагир Раджавов/ РГ

- Самым сложным в этой гуще боя было не попасть по своим, - говорит Кудряков. - Обстановка менялась каждую минуту: вот только здесь работал дот, а вот уже над ним развивается красное знамя - точка занята нашими.

Все штурмовые действия были отработаны советскими войсками заранее на натурном макете: оттачивали тактику действия штурмовыми группами по 20-25 человек, которую ранее применяли при обороне Сталинграда.

Штурм укреплений Сапун-горы проводили части 63-го стрелкового корпуса Кошевого и 11-го гвардейского стрелкового корпуса Рождественского. Шел он девять часов.

При штурме Сапун-горы погибло свыше 17 тысяч бойцов и командиров Красной армии. В память о них на самой вершине установлен обелиск. Фото: Тагир Раджавов/ РГ

Использование небольших штурмовых групп оправдало себя. Советские воины вклинивались в оборону врага, рукопашные схватки вспыхивали то тут, то там в траншеях. Немцы отчаянно сопротивлялись, зная, что дороги назад не будет. Эвакуироваться из города смогут далеко не все, учитывая работу нашей авиации. В итоге немецкий 5-й армейский корпус был разгромлен. Захват Сапун-горы и всей гряды предрешил развал системы обороны немецкой армии и освобождение Севастополя.

9 мая 1944 года оборона немецкой армии была окончательно сломлена, хотя в городе еще оставались отдельные очаги сопротивления.