Детям войны уже за 90 лет: какими они помнят эти годы и День Победы
В Иркутском областном госпитале ветеранов к 9 Мая открылась необычная экспозиция - в ней собраны воспоминания о Великой Отечественной войне, которыми поделились пациенты. Со времен тех событий прошло без малого 80 лет, но они помнят все, словно это было вчера.
Первыми выставку увидели врачи госпиталя и студентки медицинского колледжа. Простые и искренние слова стариков, решившихся рассказать, как война прошла по их жизням, тронули их до слез. "Тех, кто знал ту войну, становится все меньше, - вздыхает главный врач госпиталя Игорь Демин. - Мы посчитали очень важным записать и собрать рассказы тех, кто еще жив, об их детстве и юности, по которым прошла война. Вот читаю - и мороз по коже, они ж совсем детьми были. Пусть эти воспоминания будут нашей скромной лептой в общую народную память".
Утром проснулись, а охраны нет
Пелагея Ивановна Ячменева: Страшное было время, никому не пожелаешь. Фото: Лада Степанова
Пелагея Ивановна Ячменева, 98 лет:
- В концлагерь в Германии я попала из деревни Черный Олех Курской области, где родилась и жила до 15 лет. В декабре 1941 года к нам в село пришли немцы. Искали коммунистов, расстреливали всех, кто имел отношение к советской власти.
Однажды пришли к нам, я одна дома была. Меня забрали как есть - в одном платьишке, я только телогрейку старую успела с вешалки захватить.
Погнали нас в Суджу - 18 километров пешком, все голодные, без сил. До Бреста ехали четверо суток в вагоне для скота, потом нас перегрузили в немецкие вагоны, проехали еще ночь. Потом увезли в деревню Альтхабендорф, на фабрику "Электромеханик".
В бараках мы жили по 100 человек, дощатые нары в два этажа, вода холодная для умывания, туалет прямо в бараке. Кормили один раз в день - кусочком хлеба и баландой из брюквы и капусты. Там, помню, чешка одна работала, всегда пыталась нам сунуть кусочек съестной, жалела нас. Так там три с половиной года и проработала.
Нас освободили 9 мая 1945 года. Утром проснулись, а охраны нет, собак нет, только грохот приближается. На дорогу вышли, смотрим, танки наши со звездами едут. Мы так все плакали, и танкисты плакали, сестренками нас называли, накормили, все пайки отдали. Мы поверить не могли, что в живых остались.
А барак с военнопленными (он рядом с нашим стоял), они тоже на фабрике работали, пустой оказался - немцы их угнали. До нас, как я понимаю, у них просто руки не дошли.
Я прожила длинную жизнь, много всего было, иногда не хочешь, а все помнишь. Например, яблоки, которые мы тайком рвали, когда нас на фабрику гнали, военнопленных, с которыми мы работали. Страшное было время, никому не пожелаешь.
Страшно не было, что поймают
Ирина Павловна Балашова: Как тогда красиво танцевали - танго, фокстрот, вальс! Фото: Лада Степанова
Ирина Павловна Балашова, 96 лет:
- В 1943 году мне исполнилось 16 лет, Киев был тогда занят немцами. Во время оккупации мы с ребятами собирали сведения о том, где немецкие войска стояли. Нашим разведчикам передавала. Страшно не было, что поймают. Наверное, потому что совсем молодая была.
Папа мой погиб под Ленинградом, похоронка пришла, и было горе горькое.
В 1944 году я начала работать, окончила медицинское училище, проработала в прифронтовом госпитале девять месяцев. Тут война и закончилась.
После войны вышла замуж за военного летчика, познакомилась с ним на танцах. Как тогда красиво танцевали - танго, фокстрот, вальс, все как сейчас помню. Жили с мужем за границей, в Румынии, потом его списали по состоянию здоровья, и мы вернулись в Киев. А тут его отец заболел в Иркутске, так мы здесь и оказались.
Много работали, старшим помогали
Галина Никитична Лылова: Нас было шестеро детей в семье, я - самая младшая. Фото: Лада Степанова
Галина Никитична Лылова, 90 лет:
- Родилась я в селе Таюры Усть-Кутского района Иркутской области, сейчас его уже нет на карте, никто там не живет. К началу войны мне исполнилось 7 лет.
Жила я с отцом - мама умерла перед самой войной. Нас было шестеро детей в семье, я - самая младшая. Отцу в то время уже было 62 года, он на войне не был. А вот братья воевали. Слава богу, вернулись. Александр, правда, рано умер. Сильное ранение у него было, так и не оправился.
Мы, дети, во время войны очень много работали, помогали взрослым в поле, пилили кубики березовые для тракторов, хлеб подсушивали перед посадкой, возили пшеницу и сдавали ее государству, заготавливали дрова в лесу. А там снег выше пояса, работать тяжело, но все равно надо. Дерево сначала подрубишь, потом пилишь и наклоняешь в сторону, чтобы на тебя не упало. Ветки большие убирали, распиливали на чурки, а потом эти чурки уже колуном кололи. На морозе они легко кололись. Потом в лесу поленницу делали. Жили тяжело.
Мы радовались - и кричали, и плакали
Галина Дмитриевна Зубарева: Сижу, бумаги заполняю, а слезы так и капают. Фото: Лада Степанова
Галина Дмитриевна Зубарева, 96 лет:
- Я иркутянка, родилась и выросла здесь. О начале войны узнала в пионерском лагере. И потом по ночам был звук самолетов - это наши их на фронт перебрасывали. Мы не спали, лежали и слушали, страшно было.
Ребята, кто меня постарше был чуть-чуть, уже в 9 классе учились, все пошли добровольцами на фронт. Все погибли.
После семилетки пошла в кооперативный техникум учиться на бухгалтера, и нас на все лето отправили на Ольхон на рыбный завод. С нами еще студенты были, все вместе омуль солили для фронта. Потом котлован копали под какое-то здание, грузили муку на баржи. Все вещи, которые с собой привезли, за лето выменяли на муку и простоквашу.
Дипломы по окончанию техникума нам выдавали только после отработки. Работала в военкомате. Работа не трудная. Но туда люди и за похоронками приходили - сколько горя было, сколько слез. Я сама, бывало, сижу за столом, бумаги заполняю, а слезы так и капают. Там же, в военкомате, мы узнали о Победе - военком прибежал и кричит: "Победа, девоньки, победа!" Как мы тогда радовались - и кричали, и плакали, кто-то танцевал.
Ребята, у нас великий праздник!
Виктор Михайлович Устюжанин: Отец мой на фронте был тяжело ранен. Фото: Лада Степанова
Виктор Михайлович Устюжанин, 87 лет:
- Когда война началась, мне всего 4 года исполнилось, я еще мало что понимал. А 1944 году пошел в 1 класс. Хорошо помню День Победы.
Мы долго ждали учительницу, а когда она, наконец, пришла, села за свой стол и долго-долго плакала, говорить не могла. Мы все притихли, сидим, смотрим на нее, а она успокоилась чуть-чуть и говорит: "Ребята, у нас сегодня великий праздник - война закончилась". Уже позже я узнал, что у нее немцы всю семью расстреляли за связь с партизанами. Она одна уцелела.
Отец мой на фронте был тяжело ранен, год лежал в госпитале, потом работал там инструктором. Был председателем колхоза. Болел он после ранения часто.
