Внук генерала Ватутина рассказал о семейных историях и об увековечении памяти

Легендарный советский генерал Николай Ватутин во время Великой Отечественной войны командовал 1-м Украинским фронтом. 15 апреля 1944 года он скончался в Киеве от ранения, которое получил при нападении украинских националистов на его колонну. В 2023 году на Украине демонтировали памятник на месте его захоронения, а ещё раньше был переименован проспект, носивший его имя. Внук генерала Александр Ватутин рассказал RT, каким был его дед в семейном кругу, как бабушка хранила память о нём и почему, по его мнению, прах всех погибших на войне солдат надо вернуть на родину.

— Александр, каким в семье знали генерала Николая Ватутина?

— Про деда мне рассказывала бабушка, Татьяна Романовна, которая мне в детстве практически заменила маму.

Она вспоминала, что Николай Фёдорович был человек сугубо семейный, любил своих детей. Каждое утро, прежде чем уйти на службу, приходил к ним в спальню, садился на стул и смотрел, как они спят. Он уходил очень рано, а приходил поздно и почти не видел их, только спящими. Поэтому у него был такой ритуал — хоть так, но он всегда должен был с ними утром попрощаться.

Выходные случались редко. Однажды, в 1940 году, у него была операция по поводу аппендицита, после которой врач Пётр Мандрыка, один из ведущих военных хирургов, велел ему быть дома десять дней. Он выдержал неделю. Но моя мама потом всю жизнь вспоминала эти дни, которые они провели вместе: ходили гулять по Москве, в зоопарк. Он очень любил семью, но весь был на службе. В то время он был заместителем начальника Генерального штаба.

Кроме того, товарищ Сталин очень любил ночные посиделки. Он приглашал к себе вечером на приём, который часто переходил в ночной обед или ужин, а заканчивался в 4-5 утра. Сталин мог лечь спать, а остальные должны были вернуться домой, помыться, побриться и ехать на службу, потому что военные люди были. Поэтому для Николая Фёдоровича два часа сна уже было счастьем.

— Часто он был участником посиделок у Сталина?

— Ватутин не входил в ближний круг, но, как первый заместитель начальника Генштаба и начальник Оперативного управления, он отвечал за планирование в войсках. И все приказы, о которых много сейчас говорят, из тех, что были изданы накануне войны, 20 и 21 июня, писал Ватутин, а Жуков только правил. Георгий Жуков, который возглавлял Генштаб, был стратегом, но не писателем.

У Николая Фёдоровича было великолепное военное образование. Он фактически окончил три академии, последняя — академия Генштаба.

— Как взаимодействовали Ватутин и Жуков?

— У каждого были свои амбиции. Были моменты, когда Ватутину поручали очень сложные вещи, например доложить на Политбюро о ситуации с железными дорогами в СССР накануне войны. Ватутин серьёзно этим занялся, написал доклад, в котором очень критиковал состояние железнодорожного транспорта.

Тогда они вместе проработали каждое слово доклада, каждый параграф, и Ватутин с ним выступил. Доклад был секретным, его слушали только члены Политбюро. Баталии при обсуждении начались серьёзные. Он делился потом с бабушкой, что был готов к аресту. Каганович был в ярости. Рассудить всё должен был лично Сталин, который произнёс: «Я согласен с товарищем Ватутиным. Товарищ Каганович, вы что-то недосмотрели. Наверное, вы и рельсы редко меняете, и вообще плохо хозяйничаете. Вы, наверное, на своём месте засиделись». Возникла пауза. Но доклад был принят.

До войны оставалось два месяца. Исправить что-то было практически невозможно. Многое вытащил на своих плечах Андрей Хрулёв, который отвечал за тыл армии. Благодаря ему был наведён порядок в железнодорожных войсках. Так что дед мой выиграл такую маленькую битву с Кагановичем.

— Как познакомились бабушка с дедушкой?

— Дед жил в деревне Чепухино, которая теперь называется Ватутино и находится в Белгородской области. А по соседству был деревня Вороновка — или, как они там на суржике говорили, Воронивка.

Дед уже был красноармейцем, приехал домой на побывку. Шёл вечером через Вороновку к себе в Чепухино. А там девушки сидели на завалинке, песни пели. Одна ему очень понравилась, и он через пару дней пришёл к ней свататься. Её родители не смогли отказать. Они были из бывших крепостных, а дед мой — из казацкого рода. Ватутины никогда не были крепостными. Бабушка окончила церковно-приходскую школу, а доучивал её уже дед. Да так, что она в пожилом возрасте так считала хорошо, что даже меня учила проценты вычислять, когда я в школу пошёл.

— Как начиналась военная карьера генерала Ватутина?

— До революции Николай Ватутин получил хорошее среднее образование и почти окончил реальное училище. Он был грамотен, начитан и, если бы не гражданская война, наверное, стал бы хорошим инженером, а может быть и учёным.

Военную карьеру он начал в Луганске. Потом окончил Полтавскую школу красных командиров. Известный военачальник Михаил Фрунзе направил его на командирскую работу.

Затем он окончил Киевское высшее командное училище. Многое у него было связано с Украиной.

После окончания обучения Ватутин служил на Северном Кавказе, в Осетии. В 1935 году он был командиром отдельного отряда, который поднял на гору Казбек бюст Сталина. После этого руководитель страны принял у себя всё подразделение, и так они лично познакомились.

— Сколько детей было у Ватутиных?

— Трое. Первый сын родился в 1924 году. Назвали Николаем. Но он не выжил. Дед тогда служил на Северном Кавказе. Условия были очень тяжёлые.

Моя мама родилась 22 августа 1929 года. Она рассказывала, что, несмотря на занятость, в день её рождения отец всегда ей что-то дарил и обязательно поздравлял. А в 1943 году она его ждала, но он так и не пришёл.

И в 1932 году родился мой дядя, Виктор Ватутин.

— Когда Николай Ватутин получил звание Героя Советского Союза?

— Спустя 20 лет после войны, уже посмертно. Это случилось благодаря Леониду Брежневу, который воевал на 1-м Украинском фронте, которым командовал генерал Ватутин. Брежнев часто с ним встречался и хорошо помнил его.

До этого бабушка прилагала усилия к тому, чтобы он не был забыт. Однажды я нашёл её письмо к Никите Хрущёву, где она стыдила его за то, что погибший генерал не получил заслуженной награды.

— Как погиб Николай Ватутин?

— Он умер от ранения, которое получил в селе Милятино, недалеко от города Ровно, на Западной Украине. Ровно — это был город, где украинские националисты чувствовали себя хозяевами. И когда туда пришли наши войска, началась практически партизанская война. Помимо того что мы били и гнали фашистов, мы ещё воевали и в тылу.

Милятино находилось в 40 километрах от фронта. Ватутин ехал из одного штаба подчинённой ему армии в штаб генерала Черняховского, с которым они были очень дружны. Но он до него не доехал. Как только они въехали в Милятино, началась перестрелка. Там в это момент находились бандеровцы, которые грабили наш конный обоз. И вдруг они увидели машины и закричали: «Там генерал москальский едет». Завязалась перестрелка. Дед тоже вылез из машины и стал стрелять, но был слишком на виду: ни окопов, ни укрытия там не было. Он был ранен в бедро. Рана по военным меркам была не тяжёлая. После таких ранений бойцы через две недели возвращались в строй.

Ватутина доставили в Киев, он даже шёл на поправку, две—три недели нормально себя чувствовал, приказы отдавал, поскольку оставался командующим 1-м Украинским фронтом.

Совинформбюро передавало информацию о нападении на Ватутина. Он был очень известен, особенно после Сталинграда, и в СССР, и за рубежом. У него был подарок от Черчилля, а американский президент подарил ему автомобиль «Шевроле». После известия о нападении вся антигитлеровская коалиция присылала раненому генералу подарки. Посылки шли из США, Англии, Латинской Америки. Чилийцы прислали несколько ящиков вина.

Бабушка была с дедом в Киеве, она всю войну была с ним рядом. Она рассказывала, как Никита Хрущёв подходил к нему и говорил: «Вы же взрослый мужчина, что вы тут кричите? Вам действительно больно или вы капризничаете?»

Николай Ватутин умер 16 апреля 1944 года в Киеве. На следующий день он был похоронен на том месте, где до 2023 года ему стоял памятник.

— Почему бабушка заменила вам мать?

— Я родился в 1951 году, когда маме было 22 года. У меня был старший брат, который умер в десять лет от рака мозга. Он был очень умный и подавал большие надежды. Его назвали Николаем, в честь деда.

В 1958-м мама вышла замуж за офицера чехословацкой армии, который учился в Москве в Военной академии им. Куйбышева, где мама работала. Мы уехали жить в Чехословакию. Там родился мой младший брат Андрей. Мой отчим был настоящим коммунистом и патриотом своей страны. Он с большим уважением относился к Советскому Союзу, и у нас с ним были хорошие отношения.

Но в 1968 году я принял решение вернуться в СССР. Корни давали о себе знать. Я русский человек и стремился домой. Бабушка изначально не хотела, чтобы я уезжал, поэтому была очень рада моему возвращению. Помню, как в октябре 1968 года я приехал на Киевский вокзал, а в Москве было очень морозно. Я вернулся в лёгкой одежде из Европы, без головного убора, а меня в шубах встречали две дамы — бабушка и её подруга.

— Как часто вам удавалось бывать на могиле деда?

— В последний раз я там был в 1989 году, перед развалом СССР, на 45-летие его смерти. Нас туда с мамой пригласили: она приехала из Праги, а я из Москвы.

Встречались с братом деда, который жил в Киеве. Мой двоюродный брат, тоже Николай, работал кинооператором на «Киевнаучфильме». После Чернобыльской аварии работал на месте катастрофы, получил там большую дозу облучения.

— Как вы восприняли известие о том, что на могиле Ватутина снесён памятник ему?

— Мы с братом ждали, что это произойдёт. Дело в том, что с ним связались из украинского посольства в Чехии и просили связаться со мной и получить разрешение на снос памятника. Притом что я не прячусь, но со мной никто не связывался. Брат им ответил очень резко. Он очень востребованный специалист в IT-технологиях, закончил академию ПВО в Чехословакии, отлично разбирается в компьютерных технологиях, может до любой информации докопаться.

Он любит Россию, с удовольствием сюда приезжает. В прошлом году ехал через Латвию на машине, где четыре дня стоял у границы. Они то открывали проезд, то закрывали. Когда пересёк всё-таки границу в Псковской области, то гнал сюда очень быстро.

У него даже в чешском паспорте написано не как у них через «О» — Ондрей, а по-нашему, через «А» — Андрей, как положено.

— После сноса памятника вы предложили перезахоронить генерала Ватутина в Москве?

— Да. Но это касается не только деда. У меня в принципе такая позиция: любой русский солдат, погибший во время войны, должен быть похоронен на родине. Чтобы не случалось таких казусов, когда ломают памятники, выкапывают или оскверняют могилы. Их прах должен покоиться. Я считаю, что всех нужно перезахоронить. Если задаться целью, то это не так и сложно. Прах не требует большой могилы. Достаточно урны. Есть воинский мемориал в Мытищах, есть в других городах России. У людей была бы возможность прийти, поклониться, возложить цветы.

— Чем вы занимались после возвращения в СССР?

— Я поступил на исторический факультет МГУ. А позднее стал журналистом. Много лет работал в программе «Время», куда меня за собой привёл друг Сергей Фролов. Потом долго работал на радио.

— Чем занимаются ваши дети и внуки?

— У меня один сын. Закончил РЭУ им. Г.В. Плеханова, работает в сфере ЖКХ. И один внук — зовут Андрей, как брата. Ему десять лет, и он хочет стать врачом.