«Великий исход»: История интриг и афер вокруг Черноморского флота

В наше трудное время господа чиновники хотят осчастливить нас новым праздником – столетием спуска Андреевского флага на кораблях Черноморского флота, угнанных Врангелем в Бизерту в декабре 1920 года.

24 октября 1924 г. Франция установила дипломатические отношения с СССР, а через 5 дней французский морской префект в Бизерте адмирал Эксельманс потребовал у командующего эскадрой адмирала Михаила Беренса спустить флаги на кораблях и мирно разойтись. Что и было оперативно исполнено.

О существовании Бизертской эскадры знают менее 5% россиян, а об обстоятельствах спуска флага – несколько десятков человек. Но к октябрю 2024-го на нас обрушится очередной вал лжи и дезинформации о «белых героях», не пожелавших спускать Андреевский флаг… даром.

Увы, история угона кораблей Черноморского флота и всё существование Бизертской эскадры – это череда интриг и нечистоплотных сделок.

Начну с того, что с точки зрения тогдашнего международного права Бизертская эскадра в 1920-1924 годах была… пиратской. Согласно международному праву и всем Гаагским конвенциям, войска или корабли воюющей стороны, заходящие на территорию нейтрального государства, в течение 24 часов должны разоружиться, а личный состав – разойтись или направиться в лагеря для интернированных. В противном случае не разоружившиеся части считаются бандформированиями, а корабли – пиратскими.

7 марта 1939 г. в Бизерту пришла испанская республиканская эскадра в составе трёх крейсеров, восьми эсминцев и подводной лодки. Все суда были интернированы, а затем в течение недели переданы франкистам. И это притом, что на момент прихода республиканской эскадры Франция ещё не признала режим Франко. Другой вопрос, что в конце марта диктатор захватил власть во всей Испании. Таким образом, Париж в 1939 г. повёл себя в полном соответствии с международным правом.

Аналогично поступили и англичане. 28 декабря 1938 г. на британскую базу Гибралтар прибыл испанский республиканский эсминец «Хосе Луис Диас». Он был немедленно интернирован, а в марте 1939-го передан франкистам.

Так было всегда и везде. 24 июня 1905 г. в румынскую Констанцу пришли восставшие броненосец «Потёмкин» и миноносец № 267. Местные власти предложили экипажам обоих судов уехать за рубеж или вернуться в Россию. Оба корабля уже 9 июля были возвращены Черноморскому флоту.

А французы, победив в Первой мировой войне, стали игнорировать международное право.

Эмигрантские и либеральные историки создали целый эпос – «Великий исход 1920 года» и титаническую фигуру барона Врангеля уровня Александра Македонского. Кстати, именно так в октябре 1920 г. крымские газеты величали барона. Не лишённый чувства юмора генерал-лейтенант Слащёв по сему поводу выдал: «Александр Македонский – великий полководец, но зачем же стулья ломать?»

Слащёв был недалёк от истины – барон в ноябре 1920 г. был «свадебным генералом». Творцами «Великого исхода» были командарм Михаил Фрунзе, командующий французской эскадрой контр-адмирал Шарль Дюмениль и капитан французской разведки Зяма Пешков – приёмный сын Алексея Максимовича Горького и родной брат Якова Михайловича Свердлова.

То, что радиопереговоры между сторонами велись и довольно много, официально признано французским правительством. Но их полный текст до сих пор засекречен. Большевики до 1991 г. и демократы до сих пор не отрицают и не подтверждают факта сделки между означенными персонажами.

Общеизвестен лишь результат. Красные взяли Перекоп. Затем кратковременные бои на Ишуньских позициях. А далее стали на двух-трёхдневный отдых, благодаря чему врангелевские войска, как писали в своих мемуарах белогвардейцы, «отступали в условиях мирного времени», а «последние выстрелы Гражданской войны прозвучали на Ишуньских позициях».

Без сделки Дюмениля и Фрунзе 1-я и 2-я Конные армии, отдельная кавалерийская дивизия и 16 тыс. конных махновцев в капусту изрубили бы всё врангелевское воинство. Не было бы ни «Великого исхода», ни «Бизерской эскадры».

Одним из условий сделки было признание всех врангелевских кораблей, как военных, так и гражданских, собственностью Французской республики, и подъём на них на месте государственного флага французского триколора. Правда, Врангель велел кое-где вывесить и Андреевский флаг.

Таким образом, в Константинополь в ноябре 1920-го под конвоем французской эскадры ушло около 140 кораблей. А в Бизерту тоже под французским флагом и конвоем в декабре того же года пришло всего 30.

А куда ж делись остальные? Утонули по пути? Увы, господа офицеры их попросту продали, разумеется, с согласия господ адмиралов и самого барона. Немного позже продали и половину судов, пришедших в Бизерту. Продажа такой армады затянулась до 1922 года.

Только что закончилась Первая мировая война, и во всех военных флотах мира шла демобилизация. Те же французы не знали, что делать с пятью новейшими линкорами типа «Нормандия» и в конце концов четыре из них отправили на лом. Поэтому никого не интересовали ни «Александр III», ни эсминцы, ни подводные лодки, гнившие в Бизерте.

Зато из-за огромных потерь, нанесённых германскими подводными лодками торговым флотам союзников, спрос на транспортные суда был крайне высок. Русские сухогрузы, танкеры, пассажирские пароходы «Доброфлота», ледоколы, суда-мастерские, буксиры шли буквально «на ура».

Самым лакомым куском для французов в Бизерте оказалась плавмастерская «Кронштадт». Это было огромное судно водоизмещением около 17 тыс. тонн, которое без преувеличения можно назвать единственным в мире плавучим ремонтным заводом. Воспользовавшись заболеванием чумой нескольких матросов «Кронштадта», французские власти отправили команду мастерской в карантин, а само судно увели в… Тулон. Там ему присвоили новое имя «Вулкан» и ввели в строй ВМФ Франции.

В феврале 1923 г. адмирал Беренс решил продать две канонерские лодки: «Страж» и «Грозный» (бывшие минные заградители, построенные в Мариуполе для Очаковской крепости). В ночь с 26 на 27 февраля 1923 г. два мичмана открыли кингстоны и затопили канонерки. Французская полиция арестовала мичманов как большевистских агентов. Их доставили в марсельскую тюрьму, где моряки попытались покончить с собой. В конце концов французы выслали их в Сербию.

Современные либеральные историки рассказывают сказки, что белые адмиралы за рубежом возвратили торговые суда их законным владельцам. На самом деле почти все угнанные торговые суда принадлежали двум компаниям – РОПиТу и Добровольному флоту. Обе компании субсидировались государством и прекратили своё существование в конце 1917-го. А Добровольный флот вообще был создан в 1878 г. на пожертвования населения России и являлся собственностью Министерства торговли.

11 января 1922 г. компания «Добровольный флот» была воссоздана в Советской России и признана международными организациями торговых флотов.

Кстати, десятки кораблей, угнанные белогвардейцами с Северного Ледовитого и Тихого океанов, международными судами были признаны собственностью СССР. Другой вопрос, что почти все они находились в ужасном состоянии и были советскими представителями проданы на лом на месте их обнаружения.

Но большинство черноморских судов врангелевцам удалось продать и перепродать с концами. Правда, судовладельцы как минимум четыре судна привели на Чёрное море, не зная истории их перепродаж. Но биндюжников, что в Одессе, что в Батуме, не обманешь: «Так то ж наша “Роза”! Звони, Петро, в ГПУ!» И через час на борт судна поднимались люди в кожанках и с маузерами. Во всех случаях обиженные судовладельцы подавали в международные суды и всегда проигрывали.

Кстати, почти на всех угнанных торговых судах ещё в 1915-1917 годах подняли Андреевский флаг, поскольку они были мобилизованы Морским ведомством.

Так что не надо спешить ставить памятники «героям, не спускавшим Андреевский флаг»… даром. Тем более что уже есть грандиозный памятник Бизертской эскадре – это самый дорогой парижский отель «Наполеон» в ста метрах от Триумфальной арки.

В 1926 г. 42-летний мультимиллионер Александр Клягин купил своей 19-летней невесте Клэр Робан отель «Наполеон», который, кстати, до сих пор является собственностью семейства Клягиных. Но семейство хранит гордое молчание по поводу основателя династии Александра Павловича. Они даже уничтожили все его портреты.

Клягин – это русский граф Монте-Кристо. Александр Иванович Корейко по сравнению с ним – мелкий жулик. Нищий инженер, сын лесника Саша Клягин начал поставку камня на строительство железной дороги Красный Кур – Астрахань. В нескольких верстах от трассы железной дороги находились развалины огромного города – столицы Золотой Орды Сарай-Бату, который в начале ХХ века называли Селитряным городищем. Именно оттуда, безжалостно разрушая дворцы и мечети XIII—XIV веков, русский Монте-Кристо вывез многие тысячи тонн камня.

Огромные деньги Клягин заработал и на строительстве Мурманской железной дороги в 1915-1916 годах. А затем наш Монте-Кристо продавал оружие Николаю II, Деникину и Врангелю.

По приходе же врангелевской армады в Константинополь Клягин приступил к распродаже оружия и боеприпасов Русской армии. Создается подставная контора Sospete anonyme exploirarion («Анонимное общество эксплуатации запасов»).

Клягин продавал корабельные и полевые орудия, вывезенные Врангелем, по всему свету – от Эстонии до Аргентины. Так, 305-мм пушки с линкора «Александр III» («Генерал Алексеев»), проданные Финляндии, были поставлены на железнодорожные установки и в 1942-1944 годах стреляли по Ленинграду.

Одна трофейная финская железнодорожная установка экспонируется сейчас в музее Победы в Москве на Поклонной горе.

В 1942-1945 годах оснащённая 305-мм пушками с «Александра III» германская батарея «Мирус» держала под прицелом западные подступы к Ла-Маншу и капитулировала лишь 9 мая 1945-го.

Так что хватит врать, господа! Давайте честно отметим столетие ликвидации Бизертской эскадры выпуском нескольких томов документов оной, а также толстого справочника по проданным Врангелем, Беренсом, Клягиным и Ко боевым кораблям и торговым судам – кому, сколько и как?

А главное, пора рассекретить сделку Дюмениль – Фрунзе, благодаря которой и состоялись «Великий исход» и «великое стояние» в Бизерте.