Телеграмма из США: «Долетел нормально. Приступил к выполнению нового задания. Джо»
Первая встреча не предвещала особых перспектив. Военнослужащий американской армии обратился в советское посольство в Париже и при встрече с нашим сотрудником предложил купить у него документы. Как он заявлял, секретные. Воинское звание у продавца было весьма скромное. Он представился уорнет-офицером. Тем не менее, документы были приняты, и они действительно оказались ценными.
С уорнет-офицером встретился сотрудник резидентуры Виктор Любимов (псевдоним Лютов). И тут выяснились интересные факты. Звание у продавца документов действительно было не высокое, а вот должность, которую он занимал открывала поистине фантастические возможности. Он служил криптографом - шифровальщиком на узле связи Верховного главнокомандующего вооруженными силами НАТО в Европе, и имел доступ к совершенно секретным дипломатическим и военным каналам США и Североатлантического альянса.
Криптограф получил псевдоним Гектор. Теперь парижской резидентуре военной разведки предстояла большая и сложная работа.
Дело в том, что уорнет-офицер хотел совершить одноразовую сделку по купле-продаже документов. А вот Лютову предстояло превратить этот короткий контакт в долговременное и продуктивное сотрудничество, а из уорнет-офицера, шифровальщика, воспитать профессионального, осторожного, умелого агента.
Вся работа проходила в условиях жестокого дефицита времени. Заканчивался срок пребывания Гектора в составе контингента вооруженных сил США в Европе. Предстояло возвращение на Родину, в Америку, и никто не мог сказать, где и на какой должности ему предстоит продолжить службу. А если в дальнейшем он потеряет доступ к секретной информации? Не исключается и такой, худший вариант. Так что надо было спешить.
Беспрецедентно частые встречи с Гектором, на которые дал «добро» Центр, говорили о многом. Москва тоже спешила. Она молчаливо согласилась с тем, что контакты с агентом осуществлялись каждые два дня, а последние четыре встречи проходили ежедневно, а иногда по два раза за несколько часов.
В одном из документов начальник управления ГРУ так оценивал работу Лютова: «В сложных условиях обстановки провел ответственную операцию агентурного плана - завербован весьма ценный агент из американских военнослужащих, работающий на узле связи вооруженных сил в Европе, добыты документы, которые оценены очень высоко».
Итак, начальник управления, опытный разведчик, требовательный в оценках, тем не менее, говорит «о сложных условиях обстановки».
Что это за условия? Например, предложение шифровальщика, которое он сделал Лютову - ночью посетить святая святых штаба Главнокомандующего - узел связи и на месте отобрать необходимые документы. Представьте, советский разведчик на совершенно секретном объекте сортирует совершенно секретные шифрограммы НАТО.
Центр ответил мгновенным отказом. Риск был огромен. Да, возможно, Гектор, будучи начальником смены на узле связи, которому подчинялась и охрана, провел бы нашего разведчика внутрь, но любая случайность закончилась бы провалом и тюрьмой для обоих.
Уорнет-офицер был неопытен и горяч. Предстояло его многому научить. В резидентуре разработали, и предложили свой метод передачи документов.
Ночью, во время дежурства Гектор мог беспрепятственно покидать узел связи, посещать другие объекты, выезжать за пределы территории по служебной надобности. Этим и воспользовались разведчики.
Бобины телетайпной ленты, секретные шифротелеграммы, которые подлежали уничтожению, передавались нашему сотруднику, так сказать, из машины в машину. Агент под утро покидал узел связи и вывозил с собой в автомашине документы. В условленном месте его ждал Лютов.
До отъезда Гектора в США была проведена и еще одна рискованная операция. На риск стоил того. В проведении операции были задействованы резидент, его заместитель, оперативный техник.
Гектор накануне своей смены на узле связи получал в штабе Верховного Главнокомандующего пакет с документами. Гриф на документах был высшей степени секретности - «космик секретно».
По дороге следования Гектор передавал пакет Лютову. Тот доставлял его на оперативную квартиру. Теперь разведчикам предстояла поистине ювелирная работа - засургученный пакет вскрыть, перлюстрировать документы и вновь запечатать, да так, чтобы комар носа не подточил. И он, действительно, не подточил. Пакет, возвращенный агенту, не вызвал никаких вопросов.
…В феврале 1963 года Гектор улетал в США.
Секретные материалы, которые жгли руки
…Теперь они были на разных континентах - советский разведчик и его ценный агент.
По возвращению в США Гектор был направлен для прохождения службы в 93-ю бригаду связи, которая обеспечивала спецсвязью подразделения Командования специальных операций 13-го воздушно-десантного корпуса и 75-го полка «рейнджеров», дислоцированных на восточном побережье США, в фортах Брэгг (штат Северная Каролина), Бенинг и Гордон (штат Джорджия).
Гектор попал в батальон связи на должность делопроизводителя шифровальной службы. Кроме того, на него возложили нештатные обязанности офицера безопасности. Теперь, как офицер безопасности он получал сводки ЦРУ, через него шла секретная почта и вся шифропереписка. Таким образом, его возможности, в сравнении с Европой, значительно расширились.
Однако возникла проблема передачи информации. Постоянно прилетать в Европу из США опасно. Разумеется, рано или поздно возникнет вопрос: зачем уорнет-офицер так часто мотается во Францию? Тем более, военнослужащий не простой, а сидящий «на секретке».
Да, логично было бы европейскому управлению ГРУ передать агента Гектора, своим коллегам из американского управления. Но тут возникло много «но», которые до конца так и не удалось разрешить. С одной стороны, «европейцы» не хотели упускать из своих рук столь ценных источник информации, а с другой, - сами «американцы» не горели желанием его принимать. Контрразведывательная обстановка в США сложная, а кому хочется ходить по острию ножа.
Так и работали. Гектору ничего не оставалось, как заниматься «челночной» разведработой - держать путь из США во Францию и обратно.
А началось все с неожиданного, внепланового прилета Гектора. Произошло это в апреле 1963 года, спустя два месяца после его возвращения в США. 17-го числа неожиданно для всех пневмопочта посольства принесла закодированную фразу. Она означала только одно: Гектор уже в Париже и назначил встречу Лютову.
Гектор был искренне рад встрече. Привез новые материалы - семь отснятых кассет. Кроме материалов, которые, разумеется, жгли руки, хотел сообщить, что ему предстоит десятимесячная командировка во Вьетнам.
В те годы Центр крайне волновала проблема предупреждения о нанесении ядерного удара по СССР.
Как он будет наноситься - авиацией, ракетами с подводных лодок или ракетным оружием наземного базирования, развернутым в Европе. Решили, что по возвращении Гектор отправит учебную телеграмму-молнию из США.
Гектор задание выполнил.
План № 316 по Берлину
К сожалению, июньский прилет Гектора во Францию оказался не самым удачным. Четыре микропленки, из тех, которые он привез, оказались испорченными. Огорчение сгладила рукописная информация, которую привез агент.
Речь шла о материалах, которые поступили в «секретку» Гектора - планы развертывания американского воинского контингента в различных уголках планеты. План № 316 по Берлину, № 310 - по Гаити, а также по Лаосу и Кубе.
Важное внимание на этой встрече уделялось проблеме оповещения о ядерном ударе по СССР. Гектор сообщил, что на случай войны узнает об этом минимум за 3 - 4 часа, максимум за 48 часов. Раньше него, работника шифровальной службы, узнает только командующий ударными силами. Это, признаться, радовало.
Они работали весь день, вечер. Легли далеко за полночь, а в пять утра, пока стационарные и подвижные посты контрразведки еще не появились на улицах, Лютов вывез своего агента с оперативной квартиры.
На следующий день из США пришла телеграмма: «Долетел нормально. Приступил к выполнению нового задания. Джо».
«Улов» на этот раз неплох
В сентябре 1963 года Гектор собирался в отпуск в Европу. В отпуск он решил ехать с женой и сестрой. Перед отъездом Гектор сообщил в парижскую резидентуру: «Имею материал на 67 кассетах пленки».
…На открытой террасе парижского кафе, за столиком, сидели трое. Супружеская пара - Гектор, его жена, и совсем юная девушка. Они весело и непринужденно щебетали между собой. У супругов начался отпуск, который они решили провести в их любимом Париже. С ними напросилась и сестра агента.
В Париже стояла тихая осень. Они пили кофе, болтали, ждали брокера. Жене Гектор признался, что у него есть свой биржевой маклер, который по его поручению играл на бирже. И судя по всему, удачно. Сейчас он должен подъехать и привезти деньги, денежки… Иначе какой же отпуск в Париже без денег?
Наш оперативный офицер был уже вблизи кафе, оценивая обстановку. После взаимных приветствий, обменялись мнениями. Волнение, преследовавшее Гектора весь перелет, ушло. Лютов был с ними. Сейчас он заберет этот проклятый кейс, который жег ему руки. 67 катушек отснятых совершенно секретных материалов. Попадись в аэропорту с таким грузом… Страшно подумать.
Лютов говорил то по-английски, то переходил на французский. Он вскоре понял: ни жена, ни сестра французского, к счастью, не знают. Это подтвердил и Гектор. Словом, общаться можно было не опасаясь вызвать подозрение.
Наш разведчик прямо здесь, за столиком передал Гектору 5 тысяч франков, не забыв похвалиться, что «улов» на этот раз не плох. Гектор поблагодарил маклера за удачную биржевую сделку. Тут же Гектор попросил взять на время его кейс. Мол, собираюсь показать жене и сестре Лувр, а кейс - лишняя помеха. Лютов, разумеется, согласился. На том и расстались. В кейсе, действительно был огромной ценности материал.
Гектор улетел, а Любимов с чувством исполненного долга написал рапорт на отпуск. В начале ноября он с семьей отправился в Сочи, в военный санаторий.
Центр нервничал. Боялись худшего - провала
13 ноября был день их санаторного заезда. А 14 ноября на адрес конспиративной квартиры пришло письмо. В нем Гектор сообщал, что примерно 22 - 25 ноября вылетает в Париж. С собой будет иметь новые шифроключи.
Лютова отозвали из отпуска и 19 ноября он уже был в Париже. На встрече агент передал материалы и долгожданные шифроключи. Это были суточные, месячные ключи по февраль 1964 года, на четыре месяца вперед.
По возвращению в США агент Гектор должен был подтвердить свое благополучное прибытие. Но он не ответил. Прошла неделя… Месяц… Гектор молчал.
Он молчал пять долгих месяцев. В резидентуре перебрали все мыслимые и немыслимые варианты. Центр нервничал. Боялись худшего - провала. Хотя к этому, как казалось, не было предпосылок.
Наступил апрель 1964 года. Почта принесла два письма. Гектор наконец заговорил. Он извинился, объяснил свое молчание. Оказалось, долетел хорошо, но уже на следующий день угодил на учения, которые проводились в другом штате. Потом была переподготовка, новые учения. А по окончании к нему прикрепили офицера разведки, этакого куратора. Он плотно опекал Гектора, так что даже на обед, ужин ходили вместе.
С чем это связано? Возможно, с тем, что его готовят для командировки во Вьетнам.
Теперь после отъезда «опекуна» выдалась возможность написать. Далее Гектор сообщал о скором приезде в Европу. Говорил, что у него есть интересные материалы. Следом за письмом, не изменяя своей привычке, в Париже появился и сам Гектор.
Он сообщил что командировка во Вьетнам планируется на 10 месяцев.
В два часа ночи, в дождливую, скверную погоду, Лютов вывез Гектора с оперативной квартиры. Они пожали друг другу руки, и уорнет-офицер армии США исчез за пеленой дождя. Он ушел, не оглянувшись. Ушел навсегда.
Потеря агентурных возможностей
…В декабре 1964 года парижская резидентура получила тревожное письмо. Гектор писал, что его трижды приглашали в ЦРУ. Расспрашивали, где проводил отпуск, с кем встречался, а в конце предложила пройти тест на детекторе лжи, ссылаясь на то, что во Вьетнаме ему предстоит заниматься радиоперехватом китайцев и вьетнамцев, а также дешифрованием.
Гектор отказался пройти проверку на детекторе лжи. По законам США насильно его никто не мог заставить это сделать, тем не менее, после отказа агента отстранили от работы. Его оставили служить в войсках связи, но перевели в другое подразделение, которое занималось тыловым обеспечением.
…В начале 1967 года начальник европейского управления написал аналитическую записку на имя начальника ГРУ. Он просил согласия на исключение из агентурной сети агента, работавшего под псевдонимом Гектор. Начальник управления обосновал это потерей у Гектора агентурных возможностей, уходом его из шифровальной службы, а также вниманием к нему Центрального разведывательного управления США.
После возвращения из Вьетнама Гектор уволился из Вооруженных Сил и поселился во Флориде. Когда его арестовали, он работал кровельщиком в небольшой фирме «Бич Тайл Компани» и проживал с родителями в Джексонвилле.
Американские газеты писали в те дни, что «в материалах расследования есть свидетельства о том, якобы власти подозревали уорнет-офицера давно».
«Но тогда не вполне понятно, - задает справедливый вопрос «Вашингтон пост», - почему для выдвижения обвинения против советского агента потребовалось целых 18 лет».
Думается, на этот вопрос в какой-то мере ответил пресс-секретарь ФБР Рогет Янг. Накануне суда он заявил, что «недавние изменения, произошедшие в деле, позволили выдвинуть обвинение». Что это за изменения? Трудно сказать, но некоторые разведчики считают, что нашего ценного агента мог выдать предатель из ГРУ Чернов. Он работал в те годы в военной разведке оперативным техником. Многие материалы проходили через его руки.
Гектора судили по обвинению в шпионаже и приговорили в США к пожизненному заключению.
