Военный марш: как он на самом деле влияет на психику солдат
Ещё древнегреческий философ Платон считал, что сила и могущество государства зависят от того, какая музыка звучит в его пределах. Это относится и к обороноспособности – во все времена существовали особые «военные» мелодии и ритмы. Самым популярным музыкальным жанром такого рода остаётся марш. Появившись в качестве подспорья для ритмической чеканки шага, со временем марш прочно вошёл в арсенал военно-патриотической пропаганды.
Музыка для чёткого шага
Название «марш» происходит от французского marche – «шествие вперёд». Обычно марши исполняются на открытом воздухе, а их темп соответствует ритму быстрого шага – 120 ударов в минуту. Как музыкальный жанр марш зародился в конце XVI века в армии императора Священной Римской Империи Максимилиана II. Совершая переходы на дальние расстояния, солдаты должны были идти в ногу, и чтобы помочь им, отряды сопровождали флейтисты и барабанщики.
Впоследствии в европейских армиях марши исполняли военные оркестры. При Петре I этот музыкальный жанр прижился и в России. Свои собственные марши имели Преображенский, Семёновский, Измайловский полки. Марши скрашивали монотонность переходов и даже облегчали их.
«Под мерный, громкий и большею частью весёлый марш идти гораздо легче; все, даже самые утомленные, приосанятся, отчетливо шагают в ногу, сохраняют равнение», – отмечал писатель Всеволод Гаршин, ветеран русско-турецкой войны 1877-1878 годов.
Музыковеды относят марш к массово-бытовым жанрам. Его считают военной разновидностью так называемой функциональной музыки (известнейший пример – напевы русских бурлаков «Эй, ухнем»). С развитием жанра помимо походных маршей появились парадные и другие разновидности. Однако связь с военным шествием осталась – марши по сей день используются для обучения солдат строевому шагу.
Эмоционально-эстетическому воздействию маршей слушатели подвержены независимо от того, являются они военнослужащими или нет. В книге Валентина Петрушина «Музыкальная психология» музыка в быстром темпе с мажорной окраской характеризуется как «музыка радостная, жизнеутверждающая, весёлая, ликующая». Воздействие усиливается характерной музыкальной интонацией.
Музыковед Дина Кирнарская относит жанр марша к «базисной форме призыва» – его цель в том, чтобы побудить слушателей к действию, «заразить» их энергией.
В XX веке, когда широко распространилось радио, эмоциональная и коммуникативная окраска маршей сделала их востребованным инструментом государственной пропаганды. В СССР марши вдохновляли слушателей на ежедневные подвиги в труде и спорте. Под звуки маршей школьники в 1930-х годах делали утреннюю гимнастику.
«Из-за моего похода на демонстрацию я не успел послушать по радио трансляцию военного парада, торжественные марши, бравые команды. А хотелось бы всё это послушать, это всегда так поднимает настроение! Я пойду, конечно, по военной линии, как отец», – писал в дневнике 7 ноября 1939 года 16-летний московский школьник Николай Большунов.
Очень часто звучали по радио произведения основоположника советского военного марша – композитора Семёна Чернецкого, который с 1935 года возглавлял Оркестр народного комиссариата обороны. В маршевом темпе исполнялись и так называемые строевые песни («Марш советских танкистов»). Множество маршей передавали по радио в СССР в первый день Великой Отечественной войны 22 июня 1941 года, о чём вспоминают многие мемуаристы.
Инструмент воодушевления
Не случайно марши составляют основу репертуаров военных оркестров. Дело в том, что они оказывают сильное психологическое воздействие на солдат и офицеров действующей армии – эта функция остаётся неизменной с XVI века. Как писал в 1947 году советский композитор Борис Асафьев, «марш должен поднимать боевой дух войск, а потому эмоциональное начало в нём должно быть действенным и ярким».
Аналогично мнение участника Великой Отечественной войны – полковника Баурджана Момыш-Улы. «Музыку, пение боевых и иных песен» Момыш-Улы называл в числе «средств воодушевления войск». Полковник описывал воодушевление как «подъём душевных сил, стремительный поток энергии, бодрости».
Всё это совпадает со свидетельством специалиста по этологии Конрада Лоренца, лауреата Нобелевской премии. Как человек, прошедший Вторую мировую войну в составе вермахта, Лоренц опирался в том числе и на личный опыт. Воодушевление, по версии учёного – это «автономный инстинкт человека». У него есть физиологические проявления – чувство «священного трепета» на спине и наружной поверхности рук, шевеление волосков на коже. Одновременно у человека повышается тонус поперечнополосатых мышц, выравнивается осанка. Воинственность и готовность защищать социальные ценности Лоренц считал одним из проявлений инстинкта агрессии. При этом он находил параллели между поведением человека и других социальных животных.
«Когда при звуках старой песни или какого-нибудь марша по мне хочет пробежать священный трепет, – я обороняюсь от искушения и говорю себе, что шимпанзе тоже производят ритмичный шум, готовясь к совместному нападению», – писал Конрад Лоренц в книге «Агрессия (так называемое зло)».
Содержание военных маршей, строевых песен и произведений военно-патриотического характера вызывает в человеке гордость за Отечество, готовность продолжать славные дела предков, защищать Родину. Всё это рассматривается как традиционные общественные ценности во многих культурах, в том числе на постсоветском пространстве. Вместе с тем, нельзя забывать и предупреждение бывшего гитлеровского солдата Конрада Лоренца. Он напоминал, что воодушевление и чувство «священного долга» могут использовать в своих целях политические демагоги, чьи действия несут угрозу для человечества.