Сброшенный на Сталинград 23 августа 1942 года боеприпас хранится в музее
Кажется, что это невозможно. Он должен был разорваться и унести с собой десятки, а то и сотни жизней. Такими ампулами начиняли авиабомбы, и сколько этих небольших металлических шаров упало на город в жаркий августовский день 42-го года, посчитать практически нереально. Но факт остается фактом: боеприпас внешне невредим, а значит, никого не убил. И в то же время неразорвавшаяся кассета могла стать причиной смерти человека, который находился за тысячи километров от города на Волге.
От фотографии к истории
«Несколько лет назад на одном из немецких интернет-сайтов я нашел фото из альбома немецкого летчика, бомбившего Сталинград 23 августа 1942 года, – рассказывает директор частного военно-исторического музея Николай Мезин. – Фотография сделана до 16 часов, так как город еще цел. Самолет заходит с севера, бомба летит ровно, значит, ее вес не менее 40-50 килограммов. Это одна из модификаций авиабомбы Brand C50A».
Именно это фото подвигло исследователя и коллекционера на более детальное изучение истории августовской бомбардировки.
«Посмотрите на этот журнал, посвященный Сталинградской битве, – Николай Мезин демонстрирует один из экспонатов своего музея, библиографическую редкость. – Он был издан летом 1943 года Фондом помощи России Британского общества Красного Креста, президентом которого была Клементина Спенсер-Черчилль. И обратите внимание, датой начала великого сражения здесь называют 23 августа, а не 17 июля».
23 августа – одна из наиболее трагических дат в истории Сталинградской битвы, нашей страны и всей Второй мировой войны. Накануне немцы выбрали в советской обороне наиболее уязвимое место в районе Дона и нанесли удар сразу несколькими дивизиями. В результате к 23 августа враг имел плацдарм, с которого 16-й танковый корпус ударил севернее Сталинграда и смог прорваться в район Латошинки, Акатовки и Рынка. К вечеру враг создал в нашей обороне 8-километровую брешь и вышел к Волге. В этот же день была перерезана последняя железнодорожная линия на Москву. И все же в первую очередь 23 августа в нашей памяти связано с варварским уничтожением города на Волге.
Ковровое бомбометание
Чуть позже фашисты назвали это «великой огневой атакой» и «фантастическим зрелищем». Для уничтожения Сталинграда они выбрали метод коврового бомбометания – самого жестокого и наиболее сложного из возможных. Масштабные бомбовые удары должно осуществлять по строгому плану, четко соблюдая время удара, его место, направление выхода на цель, высоту полета, организуя «карусель» бомбардировщиков и самолетов прикрытия. Ковровой бомбардировке, как правило, подвергаются гражданские объекты, а цель этих варварских выпадов – подтолкнуть противника к капитуляции.
23 августа немцы еще не знали, что капитуляции не будет, а слово «Сталинград» для них навсегда станет синонимом поражения. Авианалеты следовали один за другим, эшелоны самолетов сбрасывали на город тонны разного бомбового вооружения – так достигался нужный им эффект огненного смерча.
«Одними из главных действующих лиц в уничтожении Сталинграда были Brand C50A, тяжелая зажигательная бомба Brand C50B, бомба С50В с кассетными суббоеприпасами рассеивающего действия – SD-2. Народное название этой осколочной бомбы “бабочка“», – рассказывает Николай Мезин.
«Бабочка смерти»
В его руках – еще один экспонат. Артефакт обнаружили при раскопках в районе хутора Бобры Среднеахтубинского района Волгоградской области. Именно в том месте была переправа через Волгу, на которую 23 августа немцы обрушили тонны снарядов.
«Это бомба SD-2, – показывает директор военно-исторического музея. – Она предназначалась для уничтожения открытых целей: живой силы, автоколонн, аэродромов, обозов, переправ. Общий вес такой бомбы – 2 килограмма. В транспортном положении она находилась в металлическом кожухе (корпусе) бомбы BAS-1. Одна из частей кожуха демонстрируется в нашем музее».
«Бабочкой» SD-2 прозвали из-за внешнего вида. Она раскрывается четырьмя лепестками, словно крылья бабочки. Но на этом красивые аналогии заканчиваются. Если бомбардировщик сбрасывает одновременно 6 бомб со 180 кассетами SD-2 с высоты 150 м, бомбы падают на расстоянии 4-5 метров друг от друга и поражают участок площадью почти 6000 квадратных метров – чуть меньше футбольного поля.
«Пустышка»
«А вот и еще одна находка, – Мезин показывает металлический шар. Легкий, пустой внутри. – Это жестяная ампула, особая зажигательная бомба. Площадь поражения такими ампулами была огромной, пожар распространялся с катастрофической скоростью».
Самолеты с такими бомбами шли вторым и третьим эшелонами – сброс зажигательных элементов эффективен лишь на минимальной высоте не ниже 100 метров. Те, кто пережил бомбежку Сталинграда, вспоминают огненный ливень, который обрушился на город.
«Мне было интересно узнать, как враг сумел наладить процесс зарядки этих зажигательных бомб, – рассказывает Николай Мезин. – Помог разобраться один немецкий коллега. Оказывается, что опасную работу по заправке ампул и их укладке выполняли сначала заключенные, а впоследствии только военнопленные. Причем для этого были оборудованы производственные мастерские в концлагерях, в местах постоянных аэродромов».
Фашисты понимали: при заправке ампул возможен саботаж. А потому контроль был очень строгий: чтобы боеприпас не остался пустым, в установках был механический датчик. Он учитывал количество установленных для заправки ампул. Еще один датчик – весовой (или объемный) показывал остаток жидкости.
«В начале каждой смены бригадир из числа надзирателей или конвоиров сообщал работнику: если в конце дня окажется, что оставшаяся жидкость не соответствует показателю механического датчика, то есть было залито жидкости меньше, работник будет немедленно уничтожен, – рассказывает Николай Мезин со слов немецкого коллекционера. – А это... или расстрел, или газовая камера. В зависимости от места, где они находились. Но наша ампула пуста. Значит, кто-то поплатился за это жизнью».