Сокрушимая, но легендарная. 70 лет Европа пробует создать свою армию
30 августа 1954 года Национальная ассамблея Франции отклонила проект создания "европейского оборонного сообщества": совместных вооруженных сил с Западной Германией, Италией и странами Бенилюкса. Подписанный в 1952 году министром иностранных дел Робером Шуманом договор вызывал нарекания участников недавно завершившейся Второй мировой — от правых националистов до коммунистов. Зато 70 лет назад на формировании европейских вооруженных сил настаивали американцы, рассчитывавшие при необходимости пустить их в ход против СССР. В наши дни ставки иные: евроармия могла бы стать альтернативой НАТО, но против ее появления возражают Германия и восточноевропейские союзники США. По этой причине уже много лет ничего не сдвинулось с мертвой точки.
Месье предлагает фратерните
В 1953 году необычный эмиссар курсировал между резиденцией генерала Шарля де Голля, героя Второй мировой войны, и посольством СССР в Париже — оплотом левых сил. Гастон Паевски (так звали посредника), сын промышленника-эмигранта из Российской империи и консерватор, предлагал Кремлю ни много ни мало возобновить союз времен 1940-х. Хотя нацистская Германия была повержена, де Голлю представлялось, что основания для сближения оставались. Так что он просил передать главе советского правительства Маленкову: "У вас есть трудности в Германии — мы можем помочь вам выбраться из них. У нас серьезные проблемы во Вьетнаме — окажите содействие нам в ответ".
Общественная кампания 1954 года действительно позволила правым и левым объединить усилия. Единая армия Европы не устраивала ни тех, ни других, хотя и по различным причинам. Ветеран двух войн против Германии, прошедший немецкий концлагерь, Шарль де Голль считал общие войска нелепостью. Коммунистам не нравилось участие американцев и их тон. В 1953 году президент США Дуайт Эйзенхауэр пригрозил Парижу сокращением финансирования по линии плана Маршалла в случае отказа от общей армии. Не оставалось сомнений почему. Американцев волновало не единство европейцев, а мобилизация немцев. На случай войны с СССР их собирались поставить под ружье, а избежать при этом возрождения вермахта можно было, только сформировав единые вооруженные силы континента. С этой целью Вашингтон одновременно совершал довольно прямолинейный нажим на Париж, Бонн и Рим.
Де Голль (чьи отношения с США складывались неровно) выступал против единой армии с позиции национального достоинства. "Когда госсекретарь Даллес давал понять в Париже, что курс Америки по отношению к Франции, стране-союзнице и другу, может драматически измениться, не сомневаюсь что он едва сдерживал улыбку. С той же улыбкой я ему и отвечаю: не сдерживайте себя, мой друг".
Коммунистическая партия Франции также не упускала случая выступить против американцев, поддержанная в этом из Кремля. В марте 1953 года скончался советский лидер Иосиф Сталин, а пришедшие ему на смену Георгий Маленков и Никита Хрущев изменили официальный советский курс, одобрив доктрину мирного сосуществования со странами капитализма. Это лишало ускоренное перевооружение Германии смысла. Франция разделилась на цедистов (сторонников единого оборонного пространства — CED) и антицедистов, притом последних оказалось больше. 319 голосами против 264 единая армия Европы в 1954 году была выведена из игры.
Безударная армия
Одна из причин, почему Франция отказалась от общей армии с Западной Германией, касалась условий, на которых этот проект должен был быть реализован. В 1950 году премьер Рене Плевен, идя на уступки американцам, предложил раздробить немецкие подразделения (раз уж обойтись нельзя) и перемешать так, чтобы они не служили вместе, а подчинялись совету министров стран Европы. В подобном военном объединении Франция могла бы рассчитывать на первенство за счет большего количества войск. Однако отредактированный в 1952 году проект единой армии уже не оставлял такой возможности. Европейские вооруженные силы по нему ставились в подчинение командующему войсками НАТО в Европе, а право назначать его резервировалось за президентом США. Европейская армия мыслилась с самого начала всего лишь как структура в составе альянса.
Несмотря на то что зависимость Франции от Америки росла, принятие подчиненной роли давалось французам трудно. Когда в 1956 году совместная англо-французская экспедиция против Египта была прервана под давлением американцев, в Париже ответили на это показательным сближением с Бонном. Продолжая ту же линию, в 1966 году генерал де Голль вывел страну из военного командования блока НАТО. В изменившихся обстоятельствах Париж мог и не возражать против военной интеграции на континенте, но затруднялся найти для нее партнеров. Интереса к общим вооруженным силам не чувствовалось у Западной Германии, несшей на себе груз двух больших поражений и предпочитавшей держаться за НАТО, экономить на своей собственной армии и избегать конфликтов с США. В 1970-е в Европейское экономическое сообщество вошла Великобритания, категорически выступавшая против любых военных блоков, альтернативных НАТО. С такими соседями идея общей армии если и возникала, то стопорилась уже на первых поворотах.
Несмотря на это, образование Евросоюза в 1993 году и введение общей валюты евро неизбежно подводили к мысли о формировании по крайней мере ограниченного военного корпуса ЕС. Намеки на такую возможность содержатся уже в Маастрихтском договоре 1992 года. В 2009 году вместе с Лиссабонским соглашением общая армия проникла на страницы официальных документов. Правда, получилось это неловко и не особенно уверенно: "Политика в области безопасности включает постепенное формирование курса на общую оборону Европейского союза. Этот курс приведет к структурам совместной обороны, начиная с того момента, когда Совет Европы на основании единогласия сочтет необходимым это сделать". Любопытно, что одновременно с утверждением Лиссабонского договора в 2009 году Франция сочла за лучшее возвратиться в структуры военного командования НАТО. До формирования действенных структур европейской армии, казалось, еще очень далеко.
В ожидании войскового прорыва
Два события 2016 года тем не менее сделали эту перспективу более ощутимой: решение избирателей Великобритании о выходе из Европейского союза (Brexit) и победа Дональда Трампа на выборах в США. Одно шло об руку с другим. После исчезновения британского препятствия Франция попробовала усилить нажим на Германию, мотивируя необходимость создания европейской армии непредсказуемостью администрации Трампа. Инициативу взял на себя Эмманюэль Макрон. В 2017 году он выступил с речью перед студентами Сорбонны о своем видении будущего Европы. Предсказуемо составной частью этих планов оказалось формирование отдельных войск, автономных от НАТО.
В 2018–2019 годах французский президент публично допускал сомнения в Североатлантическом альянсе, утверждая, что без собственных войск Европа не сможет защитить себя эффективно, а однажды даже оскорбил НАТО, заявив о "смерти мозга" у военного блока из-за нехватки координации с Турцией. Попутно Париж настойчиво добивался у Берлина выделения бюджета на совместную оборону. В конце концов сумма была согласована, но едва ли устроила Макрона: всего €8 млрд сроком на восемь лет. Попутно в 2023 году было принято решение о формировании собственных сил быстрого реагирования численностью в 5 тыс. бойцов. Для ЕС при его населении в 450 млн немного, но дальше этого комплектация европейских вооруженных сил пока не идет.
Груз 2020-х
Не сумев добиться поддержки от канцлера Ангелы Меркель в 2010-е, Макрон не имел успеха и с ее преемником Олафом Шольцем. Даже милитаризация Европы начиная с 2022 года не сказывается благоприятно на планах создания общей армии. Скорее наоборот, закупая в спешном порядке вооружения, страны ЕС ориентируются на экономическую конъюнктуру вместо того, чтобы обеспечивать общие военные стандарты. Как следствие, трения между Парижем и Берлином увеличиваются и уже выглядят принципиальными. Французы выступают за развитие ПВО ЕС с опорой на местное производство, тогда как немцы предпочитают приобретать все, что необходимо, у оружейников США и Израиля, делая упор на сроки. Старый Свет даже прошел по грани военного раскола: в 2023 году вместо общей системы ПВО некоторое время речь велась о двух конкурирующих проектах. И хотя острота напряжения снята, Франция и поныне отказывается присоединиться к немецкому плану общей ПВО Sky Shield, у которого, таким образом, не получается стать общеевропейским.
В условиях консолидации стран Запада вокруг США на пути Парижа, стремящегося, наоборот, к европейской автономии, становятся государства Восточной Европы. В бывших социалистических республиках никакая альтернатива НАТО не пользуется популярностью. В русле этого президент Чехии Петр Павел заявил в 2023 году, что наличных ресурсов Европы недостаточно для самостоятельных оборонных проектов — не хватает, к примеру, собственной системы спутникового слежения. По утверждению Павела, Макрон прислушался к его аргументам и больше не настаивает на отдельных вооруженных силах. Однако сам французский президент этого не подтверждает. Тем более что перспектива возвращения Дональда Трампа в Белый дом еще может придать новый импульс кажущимся безжизненными надеждам части европейцев на собственную армию.
