Страсть к антиквариату – наследие пережитого Европой апокалипсиса

Мировой рынок антиквариата ежегодно прирастает на 20-30%, как за счёт появления на нём новых артефактов, так и за счёт роста цен, причем второй фактор преобладающий. Всякое старьё, функционал которого по большей части утерян, почему-то дорожает, и внятного объяснения этому нет. Более того, сие не есть тренд последних десятилетий, ещё в XIX веке и ранее антиквариат был очень популярен как средство вложения денег. Но почему, зачем?

Ситуация, действительно, загадочная. К примеру, возьмём те самые знаменитые стулья работы Генриха Гамбса, данный мастер не выдумка, он жил 200 лет назад. Мебель производства его мастерской до сих пор осталась, стоит она колоссальных денег, однако сидеть на данных стульях никто не станет, они уже дряхловаты. На стульях времён Людовика XIV тем более.

Казалось бы, какие проблемы всё это повторить? Да никаких. Современные станки с ЧПУ могут вам вырезать что угодно, а ещё недавно, когда таковых не было, мастера прекрасно справлялись при помощи трафаретов, шаблонов и прочих лекал. Хотите нечто подобное? Любой каприз за ваши деньги!

«Я неоднократно делал на заказ различную мебель а-ля всякие там Людовики и т. д. Материал сейчас можно купить какой угодно, инструменты стали гораздо более совершенные, поэтому проблем нет. И служить эта мебель будет гораздо дольше старинного «оригинала», хотя бы потому, что сейчас выпускается масса всякой интересной «химии».

Все «секретные» рецепты лаков прошлого, как правило, не более чем легенды. Просто тогда выбор ингредиентов для их приготовления был очень ограничен. Растительные масла, опять-таки природные смолы (канифоль и т. д.), растительные же растворители (спирт, скипидар), воск, прочие подобные вещества.

Рецепты мебельных лаков из этих компонентов можно найти в любом современном учебнике по столярному делу, они хорошие, проверенные столетиями. Но сейчас делают несравненно лучше», – объясняет краснодеревщик Алексей.

Его работы стоят очень дорого, однако всё равно в сотни и тысячи раз дешевле, чем антикварные стулья, комоды и шкафы. И зачем тогда их покупать, если там не спрятаны бриллианты любимой тёщи? Из причастности к тому, что именно в этот стул пускал ветры сам «король-солнце»? Но пускал или нет это ещё не факт, по ряду позиций подделок до 90%, а то и больше.

Старинные ювелирные украшения по большей части аляповаты, камни там огранены грубо и некачественно. Изобразительное искусство хромает, с точки зрения современности «парадный стиль» картин вызывает тошнотворные рефлексы. Часы родом из прошлого ходят неточно, а статуэтки ангелочков и прочих херувимчиков – просто олицетворение мещанской пошлости. Но всё это безобразие почему-то покупается, стоит безумных денег и постоянно дорожает.

Раньше делали лучше, сейчас мы так не умеем – типичный штамп, вроде как объясняющий ценность антиквариата. Неверно. Умеем, хотя порой и не хотим. Например, у автомобилистов всего мира в почёте машины, выпущенные в 90-е года ХХ века. Они красивые, надёжные и ремонтопригодные, лучше пока ещё ничего не создано.

Но эти так называемые «янгтаймеры» покупают не для того, чтобы проставить в гараж и любоваться, а для дела, так как мировой автопром перешёл на одноразовую продукцию. Создать что-то лучшее того же Mercedes W140 не проблема, но не хотят – нужно наращивать продажи, зарабатывать деньги.

Хотя умеем мы, действительно, не всё. В прошлом, среди старинных вещей попадались (и попадаются) действительно полезные. Например, всегда ценилось холодное оружие из булата, его продавали на вес золота, а то и дороже. Булат – композит, где в основе из низкоуглеродистой стали равномерно распределены мельчайшие частички стали высокоуглеродистой. Именно поэтому оно и не ломается, и не тупится – идеальный материал.

Ковать булат нужно очень аккуратно, сильно нагревать нельзя, иначе вместо композита получится кусок некоего среднестатистического железа – всё просто сплавится в единую массу. Секрет получения булата давно утерян, металлурги даже не знают с какой стороны подступиться к данной проблеме. «Старинные» трактаты, в которых написано, что вместе с железной рудой в тигель нужно налить мочу белого ишака и положить кусочек жабы, а потом всё это нагревать неделю, как-то не сильно помогают. Видимо, их авторы просто стебались над теми, что это будет читать и пытаться применить на практике.

Тем не менее булат есть, и его секрет сегодня очень пригодился бы человечеству – и в промышленности, и в быту, и в военном деле. Но осилить этот композит мы не можем, технологии не доросли. Старинным булатным оружием сейчас никто не воюет, но ещё сто лет назад оно вполне было в ходу. И очень ценилось.

В Крыму на территории парка Воронцовского дворца стоит «живая девочка» – удивительная мраморная скульптура с совершенно фантастической деталировкой и невероятным качеством поверхности. Есть и вторая такая девочка, почти что копия, они на 99,9% похожи, но всё же не идентичны, её около десятка лет назад продали за какие-то немыслимые деньги. Автором считается итальянец Квинтилиане Корбеллини (Quintilio Corbellini, 1823-1905), однако среди его творений данные скульптуры почему-то не числятся.

Некоторое время назад статую убрали из парка, якобы на реставрацию, хотя с ней всё было хорошо. Как рассказывают местные жители, изъяли её чтобы не смущать туристов – люди стали задавать очень «неудобные» вопросы. Особенно в последнее время, когда в массы пошли 3D-сканеры, 3D-принтеры и 3D-фрезеры с ЧПУ.

Подобных удивительных скульптур хватает, их происхождение всегда таинственно, а ценятся они тоже практически на вес золота. И всегда ценились. Так называемая «вуаль на мраморе», прочие произведения искусства с немыслимой деталировкой. И, да, мы так не умеем.

Среди грубых ювелирных поделок XVIII-XIX веков иногда порой попадаются роскошные геммы – крошечные барельефы, вырезанные на драгоценных и не только камнях. Непонятно когда, кем и как. Следов режущего инструмента там нет, материал очень твёрдый, а изображения поражают своей миниатюрностью и качеством. Чья это работа?

В ряде музеев и частных коллекций сохранились так называемые «автоматоны» – механические куклы-андроиды, точнее, роботы.

Они программируемые, и некогда не просто развлекали народ, а выполняли какие-то полезные функции. Например, у Якова Брюса был слуга (служанка) автоматон, и никого тогда это особо не удивляло. Не иначе как таковых в те годы оставалось ещё много.

Сохранились многочисленные свидетельства того, что ещё в XV-XVI веках итальянцы вовсю тащили с «римских» вилл всякое добро. Причём не только скульптуры, но и мебель, а также иные предметы обихода – они очень ценились. Как же так – с момента распада Римский Империи прошло тысяча лет с лишним, всё должно превратиться в прах? Не превратилось. Может быть потому, что этой тысячи лет не было?

В 1900 году в водах Эгейского моря был найден так называемый «Антикитерский механизм» – механический астрономический компьютер. Очень неудобный для науки артефакт, который не сделать без высокоточных инструментов. Да, сегодня мы его, повторим, но с огромным трудом. Наверное... Досконального понимания того, как он функционировал, до сих пор нет, конструкция очень сложная, для её создания нужны не только современные знания по астрономии, но и ещё что-то большее. А нам говорят, что это сделали некие древние греки.

В последнее время с подачи так называемых «альтернативных историков» стали очень популярны художники-руинисты – Джованни Баттиста Пиранези, Юбер Робер и прочие. Считается, что все их картины и гравюры не более чем фантазия, хотя на многих есть здания, сохранившиеся до наших дней. Кстати, есть и отечественные полотна того же плана, на них можно полюбоваться в том же Екатерининском дворце в Пушкине.

Европа в руинах – это не выдумка, рисовали с натуры. Недавно, всего около 300 лет назад. Среди руин величественных зданий ходят обряженные в лохмотья оборванцы, что-то ищут, пасут на развалинах коров и коз. Типичная картина Апокалипсиса, когда некий катаклизм – природный или рукотворный – отбросил цивилизацию почти что в каменный век.

Ещё недавно промышленность была в страшном упадке, делали только самые примитивные вещи и поэтому старинные изделия очень ценились. Собственно, вот и вся разгадка темы антиквариата. Потом катастрофа забылась, точнее, её стёрли в памяти людей, но воспоминания о ценности старинных вещей остались. Сейчас всё это живёт своей жизнью, совершенно бессмысленной, но очень дорогой.