Лица ушедшей эпохи

В июле «Курская правда» начала серию публикаций, посвящённых истории курских кладбищ. В августе по понятным причинам мы их приостановили, а сейчас возвращаемся к теме. В первом материале историк и краевед Юрий Озеров рассказывал об одном из старейших в городе Херсонском кладбище. Теперь вместе с нашим корреспондентом Еленой Гамовой он прошёл по Московскому (оно же Никитское и Успенское) кладбищу. Погост нового типа В последней четверти XVIII века, как известно, происходила перепланировка Курска. Теперь кладбищам отводили место не ближе ста саженей от последнего жилья. Так было не только в нашем городе: процесс шёл в масштабах всей страны. Успенско-Никитский храм, который мы видим сегодня, построен в 1846 году. До этого здесь была деревянная церковь. – Раньше кладбища располагались возле каждой приходской церкви, – говорит Озеров. – Но из-за эпидемии чумы 1771 года прежний порядок был прекращён, появился новый тип кладбищ – городские, которые были предназначены для погребения всех горожан вне зависимости от того, кто к какому приходу относился. Впрочем, какое-то время по инерции хоронили возле приходских храмов. Краевед Анатолий Алексеевич Танков писал, что новые кладбища были отведены в 1784 году. У этого некрополя было несколько названий. Московское – оно было расположено неподалёку от Московского въезда, где городская застава. Там, где сейчас фонтан, стояли так называемые Московские шпили, обозначавшие въезд в город. Второе название – Никитское – по храму, который появился здесь буквально через несколько лет. Кладбище предназначалось прежде всего для погребения жителей северо-восточной части Курска, потому что другая часть – юго-западная – ориентировалась на Херсонское кладбище. Естественно, при отведённых кладбищах надо было устраивать кладбищенские церкви. В таких храмах изначально проходили только отпевания усопших, регулярных богослужений, а значит и постоянных прихожан здесь не было. В 1788 году, когда перепланировка города шла полным ходом, сюда была перенесена деревянная церковь во имя великомученика Никиты, которая находилась недалеко от Знаменского монастыря, к западу. Рядом находилась Никитская башня Курской крепости. Деревянный храм был перенесён, а главный престол – основной и единственный – так и остался Никитским. В 1846 году обветшавшая церковь разбирается, и на её месте купечеством строится каменный храм. – Информация, будто старая деревянная церковь сгорела, архивными данным не подтверждается, – продолжает краевед. – Главный фактор – ветхость. Вместо деревянной церкви был построен храм с шатровой колокольней, луковичной главой. Церковь освятили в честь Успения Божией Матери. Кладбище получило ещё одно название – Успенское. Эти параллельные названия не мешали друг другу. Также появилось ещё одно кладбище за Московскими воротами. Спустя 60 лет после устроения каменной церкви, в 1906 году был пристроен южный придел в честь великомученика Никиты, того, кому изначально этот кладбищенский храм и был посвящён. С 1906 года храм именуется как Успенско-Никитский. В 1939 году храм был закрыт, открыт в 1941-м. С тех пор не закрывался. В старинном храме сохранилась дореволюционная очень красивая печь. Знаменитые и неизвестные Пределы церковной ограды, как и в случае с Херсонским кладбищем, до революции были заняты могилами священнослужителей, именитых благотворителей, представителей дворянства. Из современных захоронений здесь можно увидеть могилу протоиерея Никодима Карповича Ермолатия. Отца Никодима не стало в 2015 году, долгие годы он был настоятелем Успенско-Никитского храма. Трещины на памятнике, установленном на могиле епископа Нестора, скончавшегося в 1951 году, – следы вандализма 90-х. Памятник пытались расколоть. Дореволюционные памятники – на могиле иеромонаха Лаврентия и его маленькой сестры. Памятник изображает часовню: полуколонны, кокошничек, наверху должен был располагаться крест, но он не сохранился. – Возможно, изначально памятник принадлежал какому-то другому лицу. Но могли похоронить в могилу другого человека. Представьте, сколько курян с 1780-х годов было захоронено на этой ограниченной территории. К сожалению, некоторые могилы нам уже не найти: в 1920-е-30-е годы они были разрушены. Например, на первом перекрёстке аллей был похоронен Александр Филипцов – почётный гражданин города Курска. На могиле стоял беломраморный памятник с надписью «Основателю банка, благотворителю бедным и церквам». – На основание городского общественного банка Филипцов пожертвовал 90 000 рублей, – рассказывает Озеров. – Банк получил его имя. Здание сохранилось, оно расположено по адресу: Дзержинского, 21. В советские времена это был Дом учителя, политпросвета. Сейчас здание отреставрировали, восстановили наличники. Памятник снесли, сегодня о нём ничто не напоминает. Но всё же ряд старинных захоронения сохранились. Уцелел памятник на семейной могиле Мандрыкиных: здесь захоронены генерал-лейтенант Алексей Григорьевич и его супруга Юлия Семёновна. Алексей Мандрыкин – командир Донецкого казачьего №9 полка, владелец имения в Тимском уезде при деревне Князевке. Цела могила Ивана Ивановича Кашеварова, умершего в 1917 году. У Кашеваровых была большая семья. Иван Иванович – мещанин, владелец экипажного заведения при собственном доме, владелец дома на Можаевской. Сохранился и памятник на могиле Гладковых. Кстати, вопреки расхожему мнению, ударение в этой известной в Курске фамилии ставится на первом слоге. Анна Фёдоровна Гладкова – потомственная почётная гражданка, купчиха второй гильдии. На могиле дата смерти, которой нет в календаре – 31 февраля. Что это, желание родных особенно выделить скорбный день или ошибка резчика, доподлинно неизвестно. – Если бы не дата 31 февраля, этого памятника сегодня могло бы и не быть, – считает Юрий Озеров. – Его оставили как достопримечательность. Здесь же похоронен сын Анны Фёдоровны, Антон Петрович. Он умер достаточно молодым. В надписе на могиле число 27 повторяется трижды: 27 день смерти, 1827 года, 27 лет жизни. Если бы не эти совпадения, памятник вряд ли бы сохранился. Анна Фёдоровна была дочерью курского купца Фёдора Сыромятникова. А муж Пётр Андреевич Гладков – занимался пушной торговлей. Дальше – здесь мы видим памятник Василию Прокофьевичу Бочко. Совсем недавно этот крест утрачен. Возможно, он лежит где-то рядом. Это послевоенное захоронение, а памятник старинный. Памятник использован вторично – человеку с необычной фамилией – Семёну Владимировичу Граффу. Умер Семён Владимирович 20 декабря 1914 года. В результате архивных поисков удалось выяснить, что это старшина общества любителей охоты, казначей курского отдела императорского общества размножения охотничьих и промысловых животных и правильной охоты. А вот могила священника. Памятник Георгию Ильичу Булгакову. – Георгий Ильич – лидер курского краеведения 20-х годов, – рассказывает Озеров. – Тогда активно действовало Курское губернское общество краеведения. Булгаков преподавал в Курской духовной семинарии. Специалист по церковной истории, автор многих краеведческих трудов, статей и исследований. Благодаря его работам мы многое знаем и о церковной истории Курска. В 30-е годы Георгий Ильич был репрессирован. Из ссылки вернулся незадолго перед кончиной – в 1945 году. Это семейное захоронение. Родители Георгия Ильича – Илья Дмитриевич Булгаков – митрофорный протоиерей курской Благовещенской церкви. Этот храм сегодня — музыкальный колледж на улице Ленина. Александра Евграфовна Булгакова – это мать Ильи Дмитриевича, вдова священника села Мартыновки Суджанского уезда, где сейчас идут бои. Подходим к могиле Шуклиных. Это знаменитая курская фамилия, династия иконописцев. Семья жила на улице Ахтырской. Именно Григорий Андрианович в 1918 году указал, что чудотворная икона, украденная из Знаменского монастыря и найденная в часовне колодезя Феодосия Печерского, – подлинная. Ведь список делал сам Григорий Шуклин. Откуда пошла Боева дача Юрий Озеров указал на бывший памятник купцу Гавриилу Афанасьевича Гнучеву – представителю известного купеческого рода. – Гнучев владел пивоваренным и солодовенным заводом, – рассказывает Юрий Озеров. – Место, где находились его предприятия, – начало Тускарной улицы. Так же он занимался торговлей мылом, был содержателем торговых бань. Он же был и владельцам того земельного участка на излучине реки Тускарь, который мы знаем как Боеву дачу. Изначально она называлась Гнучева дача. Дочь Гавриила Афанасьевича в замужестве стала Боевой. Стоит отметить, что понятие «дача» в то время означало в основном не загородный дом, как мы привыкли считать, а просто отмежёванный земельный участок. На могиле священника Сергиевского собора Александра Ивановича Преображенского, умершего в 1898 году сохранился чугунный крест. За могилами духовенства ухаживают священнослужители и прихожане Никитского храма, монахини Свято-Троицкого монастыря. Рядом с могилой священника могилы его сына и дочери. Герой Первой мировой войны прапорщик запаса 173-го Каменецкого полка Николай Александрович Преображенский в 24 года погиб в бою в 1914 году при реке Сан. Его сестра Варвара Александровна Преображенская была врачом и умерла в 1948 году. На Никитском кладбище похоронен изобретатель Фёдор Семёнов. Фёдор Алексеевич умер в 1860 году, а в 1874 году по инициативе городского главы Прокопия Устимовича был поставлен величественный памятник в виде колонны. Автор эпитафии – тоже Прокопий Адрианович. «Что он любил, над чем трудился он, про то все знают, – и солнца луч, и звёздный небосклон, и те, что изучают небес таинственную мудрость, и всяк народного таланта друг, где родина его друзья и многолюдность, и школа, в честь его заслуг». Эпитафии на некоторых памятниках и могильных плитах весьма изысканы в литературном отношении. Воронежский купец Николай Иванович Попов умер 22 мая 1841 года, на 54-м году жизни. Вот что написала ему жена: О, мой друг, приидет чредой время, ударит и мой час роковой. Тогда, оставя жизни бремя, Я опять соединюсь с тобой. А еще: Покойся, Ангел, друг мой милый, И светла утра ожидай, из Хладной мрачной сей могилы. Твоим блаженством будет рай. Сама Александра Ивановна Попова, супруга Николая Ивановича, похоронена здесь же. Она пережила мужа всего на два года. Дата смерти – 15 февраля 1843года. На Никитском кладбище похоронен и Николай Диковский – основатель местной биопромышленности, создатель вакцины от инфекционных болезней животных. Николая Даниловича не стало в 1928 году. Особое место для верующих имеет могила В.В. Антимонова (1828), деда преподобного Исаакия I Оптинского (в миру Ивана Ивановича Антимонова) архимандрита Оптиной пустыни. Елена ГАМОВА Продолжение следует