Йосси Тавор об Анне Ахматовой: "Она хотела, чтобы ею восторгались"
На "Пастернаковских чтениях" в Менделеевске журналист Йосси Тавор рассказал о визите английского дипломата, который перевернул жизнь Анны Ахматовой
В прошлые выходные в Менделеевске прошел второй литературно-театральный фестиваль "Пастернаковские чтения". На нем были представлены различные театральные постановки и встречи, связанные с Пастернаком, Ахматовой, Цветаевой и Булгаковым. Одним из интересных мероприятий фестиваля была лекция журналиста, обозревателя культуры и ведущего "Радио Орфей" Йосси Тавора. Он рассказал о тайной встрече английского дипломата Исайи Берлина с Анной Ахматовой в ее квартире на Фонтанке.
Встреча двух миров
В 1946 году, когда Исайя Берлин переступил порог квартиры Ахматовой, он, возможно, не догадывался, что эта встреча станет началом новых страданий для великой русской поэтессы. Встреча двух людей, разделенных 20 годами, эпохами и культурами, но связанных страстью к поэзии и судьбами людей, которые разлетелись по разным уголкам мира, оставила глубокий след не только в их личных жизнях, но и в политическом и литературном контексте того времени.
Ленинград еще не оправился от войны. Город, истерзанный блокадой, потихоньку оживал, но в воздухе еще витал запах страданий. В книжном магазине на Невском проспекте Исайя Берлин, тогда еще просто английский дипломат, без тени той славы, которая позже его настигнет, обсуждал судьбу ленинградских писателей с Владимиром Орловым. Неожиданно разговор зашел об Анне Ахматовой, которую Исайя, как оказалось, считал умершей. Узнав, что поэтесса жива и живет неподалеку, он решил встретиться с ней.
— Орлов сказал: "Конечно, она живет здесь недалеко, на Фонтанке, с ней можно встретиться. Пошли?" Они пришли туда и начали разговор. Ахматова была очень осторожна, не знала, что говорить, что делать, — рассказывает Йосси Тавор.
Десять лет жизни
Когда Исайя Берлин оказался в квартире №44 на третьем этаже Фонтанного дома, Анна Ахматова уже не была той юной музой, которую когда-то рисовал Модильяни. Ей 56, ему — 36. Ее окружение — олицетворение трагической России. Убиты близкие, сын Лев трижды арестован. Поэтесса все еще пытается складывать слова в стихи, несмотря на все запреты.
— Она хотела, чтобы ею восторгались, — говорит Тавор и добавляет: — Этот визит отнял у нее десять лет жизни.
Почему десять лет? Ответ кроется не только в характере их встречи, но и в ее последствиях. После того как Берлин вышел из квартиры в первый раз, чтобы увести пьяного сына Уинстона Черчилля Рэндольфа Черчилля, он вернулся к Ахматовой, как обещал, к девяти вечера. Они сидели, беседовали, читали стихи. Она читала свои стихи, читала стихи Байрона по-английски. Берлину было все понятно, несмотря на сильный акцент.
В ночь их первого полноценного разговора Исайя Берлин был пленен Ахматовой, ее манерой держаться, ее трагической аурой. Они говорили до утра, обсуждая поэзию, литературу и судьбы русских эмигрантов. Ахматова, погруженная в свое прошлое, рассказывала о поездке в Париж, о встречах с Модильяни и других художниках, которые писали ее портреты.
Про историю взаимоотношений Анны Ахматовой и Модильяни читайте здесь.
Начало конца
Неудивительно, что власти не обошли вниманием такую встречу. Вскоре после визита Берлина в квартире Ахматовой начались "ремонтные работы". Прослушивающие устройства, круглосуточные наблюдатели — все это стало частью жизни поэтессы после того вечера.
— Конечно, за господином Черчиллем ходил целый рой людей, которые следили за ним, — комментирует Тавор. Этот "рой" не оставил без внимания и Берлина. Ирония в том, что визит Берлина оказался не только личной трагедией Ахматовой, но и политической: он стал причиной ее очередного изгнания из литературной жизни страны.
В 1946 году на знаменитом съезде, где критике подверглись Михаил Зощенко и Анна Ахматова, Жданов не удержался от ядовитых выпадов в адрес поэтессы, назвав ее "блудницей" и "монашкой". На долгие десять лет Ахматова оказалась исключенной из официальной литературной жизни СССР. Ее перестали печатать, а будущие издания были разобраны, как наборы книг.
После этой встречи Ахматова больше не видела Исайю Берлина. По воспоминаниям друзей, она продолжала говорить о нем, причем Борис Пастернак в письмах Берлину отмечал: "Она говорит только о вас". Берлин же вернулся в Англию, где его дипломатическая карьера пошла в гору. Но встреча с Ахматовой оставила отпечаток и на его жизни, хотя он никогда не признавался в каких-то романтических отношениях с ней. Так или иначе, эта встреча изменила не только личные судьбы двух людей, но и отразилась на их творчестве. Ахматова, в свою очередь, оставила в своей поэме "Без героя" аллюзии на этот роковой визит.
— Сказать, началась ли холодная война? Не знаю, но этот визит был началом чего-то гораздо большего, — заключает Йосси Тавор. Встреча Ахматовой и Берлина, наполненная трагизмом и страстью, стала метафорой того времени, когда личные истории стали частью больших политических процессов.
Екатерина Петрова — литературный обозреватель интернет-газеты "Реальное время", автор телеграм-канала "Булочки с маком" и основательница первого книжного онлайн-клуба по подписке "Макулатура".