В Пушкинском музее открылась выставка шедевров фламандского натюрморта

Налево пойдешь - на банкет попадешь, направо пойдешь - дичь найдешь, прямо пойдешь - в рыбную лавку придешь. Этот маршрут выглядит заманчивым не только для ценителей вкусной и здоровой пищи, но и для поклонников фламандского натюрморта. Выставка "Франс Снейдерс и фламандский натюрморт XVII века. Картины и рисунки из музеев и частных собраний России", которая только что открылась в ГМИИ им. А.С. Пушкина, - просто пальчики оближешь.

И не только из-за "продуктового набора", популярного у хозяек во Фландрии XVII века, но прежде всего благодаря подбору картин. Кроме шедевров из коллекции ГМИИ им. А.С. Пушкина и Эрмитажа тут представлены работы фламандских мастеров из частных собраний, а также из региональных музеев.

Чем выставка Пушкинского музея отличается от недавнего проекта Государственного Эрмитажа, также посвященного Франсу Снейдерсу и фламандскому натюрморту XVII века, объясняет куратор выставки Вадим Садков.

Когда "Завтрак" стал натюрмортом

Эрмитаж показывал выставку "Ars vivendi…", где представил 70 картин фламандских мастеров XVII века, в том числе 15 работ из коллекции ГМИИ им. А.С. Пушкина. Ее главным героем также был Франс Снейдерс. Это двухчастный совместный проект Эрмитажа и Пушкинского?

Вадим Садков: Нет, это разные выставки, у которых общий только материал - фламандский натюрморт XVII века. Рискну сказать, что у нас этот материал представлен шире. Мы сделали ставку не только на узнаваемые топовые произведения из коллекций Пушкинского и Эрмитажа (их, разумеется, тоже можно увидеть на выставке), но рады показать и картины из региональных музеев. Они, может быть, менее известны широкой публике, но это великолепные жемчужины искусства ХVII века. Выставка поможет увидеть и оценить их заново. Важность контекста никто не отменял. Эти произведения появятся рядом с "соседями" из других мастерских Фландрии той же эпохи. А значит, их переклички, диалог будут заметнее.

В частности, великолепные работы дали на выставку художественные музеи Саратова, Серпухова, Ульяновска, Государственный музей изобразительных искусств Республики Татарстан, Тюменское музейно-просветительское объединение, Международный институт культурного наследия… Плюс у нас есть работы из частных собраний.

Эрмитаж показывал фламандский натюрморт рядом со старинными серебряными кубками, китайским фарфором, шпалерами и произведениями из резной кости. Он возвращал натюрморт в трехмерное пространство реальности. Не было соблазна пойти по схожему пути?

Вадим Садков: Зачем же повторяться? Кроме того, у нас задача была иная. Не натюрморт "перевести" на язык роскошных предметов, а дать возможность зрителю перенестись в мир живописи фламандского натюрморта. Показать его разные виды.

Собственно, у фламандцев не было названия "натюрморт". Этим термином мы обязаны XVIII веку. С легкой руки французских энциклопедистов разнообразные "Завтраки", "Фрукты", "Охотничьи трофеи", "Вазы с цветами" и Vanitas vanitatis, то бишь "атрибуты мирской суеты", на картинах XVII века, получили общее имя "натюрморт", или "мертвая натура".

Справедливости ради надо сказать, что натура там не только мертвая, но и живая. Собачки, кошки, птицы - среди постоянных его персонажей. Своеобразие фламандского натюрморта, его истоки, индивидуальную стилистику его ведущих мастеров, в частности Франса Снейдерса, позволяет оценить выставка в Пушкинском.

Раньше его фамилия у нас звучала как Снайдерс. Для вас это принципиальная разница?

Вадим Садков: Если ориентироваться на голландский язык, то ему ближе вариант Снейдерс. Но вся классическая литература по фламандским и нидерландским мастерам была написана на немецком. На немецком имя художника звучит как Снайдерс. А поскольку историки искусства опирались на труды немецких коллег, то они использовали немецкий вариант имени. А сейчас постепенно у нас вошел в обиход голландский вариант, и мы говорим о работах Франса Снейдерса.

Франс Снейдерс - главная фигура во фламандском натюрморте?

Вадим Садков: Он один из главных героев выставки. И один из важнейших фламандских художников. Но рядом с ним работали замечательные художники - от Пауля де Воса, который был женат на сестре Франса Снейдерса и писал в его манере, до Яна Давидса де Хема, с творчеством которого связано развитие жанра натюрморта после Снейдерса и Яна Фейта. Де Хем, его сыновья, внуки во многом определили развитие жанра. На выставке работы де Хема и его последователей занимают зал, который на противоположной стороне от Белого зала.

Фото: Сергей Куксин/ РГ

Отдельный зал посвящен натюрмортам с цветочными гирляндами. Их великолепно писал Даниэл Сегерс, монах ордена иезуитов. Как правило, на картине эти цветочные гирлянды обрамляли изображения Богоматери, Святого Семейства, святых… Но на выставке мы также показываем полотно Йориса ван Сона, где в центре гирлянды - пустое место.

Незаконченная работа?

Вадим Садков: Это как посмотреть. Художник свою работу закончил. Такие гирлянды писали антверпенские мастера, которые специализировались именно на этом типе натюрморта. А дальше картины с незаполненным центральным пространством экспортировались во Францию и Италию. А уже во Франции, Италии художники вписывали образ Мадонны с младенцем Христом, образы святых. Причем это были крупные мастера. Никола Пуссен, например, вписывал изображения Святого Семейства. У нас этот тип фламандского натюрморта представлен работами Якоба Йорданса…

Джентльменский набор и его пробелы

Фламандские натюрморты известны своими огромными размерами. Казалось бы, камерный жанр - и такой масштаб. Большие полотна на религиозные сюжеты украшали храмы. Но натюрморт - светский жанр. Откуда такой размах?

Вадим Садков: От заказчиков. Фламандский натюрморт был востребован во дворцах, загородных поместьях. Эпоха барокко ценила пышность. И конечно, это эпоха частных коллекций, собранных в кабинетах куриозностей, кунсткамерах. Мода на них возникает в конце XVI века, когда границы мира резко расширились и появилась потребность разложить новые невиданные объекты, явления по полочкам. Отсюда вырастает увлечение светскими жанрами живописи. Так что фламандский натюрморт начинается с частных коллекционеров.

Поэтому и у вас тема коллекционирования на выставке становится одной из главных?

Вадим Садков: Для нас она важна, потому что в России любовь к фламандскому натюрморту насчитывает триста лет. Его начинают покупать еще в эпоху императрицы Елизаветы Петровны. Во времена Екатерины II это увлечение фламандцами продолжается. Императрица и вельможи строят дворцы, их надо украшать. Царица собирает шедевры, и знать, глядя на нее, стремится не отставать. Важно не просто украсить поместье, но украсить шедевром кисти художников, которого знают во всей тогдашней Европе.

С чем связана популярность фламандского натюрморта в России? С возможностью показать свой вкус, возможности, уровень притязаний?

Вадим Садков: Фламандский натюрморт специально никто не выделял. Работы Франса Снейдерса приобретали вместе с произведениями итальянских, французских, голландских мастеров. Их объединял масштаб, то, что французы зовут "большой стиль". Можно сказать, фламандцы входили в джентльменский набор обладателя коллекции старых западноевропейских мастеров.

Фламандский натюрморт поражает размерами. Ведь эти полотна украшали дворцы и поместья. Фото: Агентство городских новостей Москва

Судя по тому, что вы показываете работы из четырех частных коллекций, они и сегодня входят в джентльменский набор.

Вадим Садков: Сегодня все-таки другой подход к коллекционированию. Да и набор авторов несколько иной.

Отечественные коллекционеры от времен Елизаветы до эпохи Николая II любили фламандский натюрморт эпохи расцвета. Соответственно, главными героями были Франс Снейдерс, Ян Фейт, семья художников де Хем. А ранний фламандский натюрморт считался наивным, примитивным. Справедливости ради надо сказать, что открытие раннего фламандского натюрморта в мире произошло только в 1930-х годах. Неудивительно, что в российских коллекциях этих работ не было. И только за последние двадцать лет в частных коллекциях России появились образцы раннего фламандского натюрморта. Они приобретались на зарубежных аукционах. Поэтому сейчас мы можем показать эти произведения, которые восполняют лакуны в музейных собраниях.

О каких пробелах идет речь?

Вадим Садков: Например, о натюрмортах с букетами цветов. Цветочные композиции в натюрморте возникли в картинах Яна Брейгеля Бархатного. Это очень важный этап развития фламандского натюрморта. Но этих ранних работ Яна Брейгеля Бархатного нет ни в Эрмитаже, ни в Пушкинском. Пейзажи, жанровые сцены есть, а цветочных букетов нет. Коллекционеры их просто не покупали.

Почему?

Вадим Садков: С точки зрения идеалов барокко они выглядели "неправильными". Манера живописи казалась графичной, а яркий колорит слишком декоративным. Эти работы открыли в 1930-е.

Произведения авангарда помогли?

Вадим Садков: Безусловно. Оптика восприятия сменилась. Открытие Эль Греко, Босха, Брейгеля происходит в эпоху экспрессионизма и сюрреализма. На волне увлечения Брейгелем появляется интерес к его окружению, художникам из его семьи. Тогда произведения Яна Брейгеля Бархатного словно увидели заново.

Он был создателем того цветочного натюрморта, который получил потом распространение и в Голландии, и Франции, Испании, Италии… Он пишет букеты, где объединяет цветы, которые появляются в разное время года.

Воображаемые букеты?

Вадим Садков: Дело не только в богатстве воображения. Концепция цветочного натюрморта имела свой философский подтекст. Вероятно, она была разработана кардиналом Федерико Борромео, с которым Ян Брейгель познакомился во время путешествия в Рим. Перу Борромео принадлежат философские трактаты и, видимо, также концепция умозрительного цветочного букета. Цветы имеют символику, связанную со Страстным циклом жизни Христа, Богородицы, святых. Цветочные гирлянды отсылали к этим значениям. И конечно, утверждали, что художник не копиист, не ремесленник, а творец, позволяющий увидеть невозможное.

Фото: Сергей Куксин/ РГ

Гирлянда для "Статуи Цереры"

Вы упомянули о Федерико Борромео. Итальянское искусство оказало влияние на фламандских художников?

Вадим Садков: Наоборот. Итальянские художники в качестве образцов использовали работы северных мастеров. В первую очередь антверпенской школы. Картины, Иоахима Бейкелара, Питера Артсена, других создателей фламандского натюрморта экспортировались в Италию. Кстати, в Белом зале мы показываем работу фламандского художника Теодора де Бриса "Рынок в Венеции". Венеция и Неаполь были местом встречи итальянских художников с фламандским искусством. А потом уже итальянские художники начинали писать натюрморты в духе фламандцев. Скажем, династии Пассаротти, Кампи в Кремоне и в Бергамо… Они создали тот итальянский натюрморт и жанровые сцены, из которых вышел Караваджо. Но сами ориентировались на фламандцев.

И все же почему натюрморт как жанр возник во Фландрии?

Вадим Садков: Там начиная с XV-XVI веков мастера прописывали детали обстановки на картинах на религиозные темы. Эти подробности не были в центре сюжета, но они добавляли убедительности изображенному сюжету.

А потом натюрморт "отпочковался" от большой картины? Это связано с разделением труда художников?

Вадим Садков: Отчасти. Понятно, что в ситуации жесткой конкуренции на художественном рынке Антверпена специализация была необходима. Каждый занимался писал в том жанре, который ему удавался лучше других. В результате Рубенс приглашает, например, Франса Снейдерса писать натюрморты на своих картинах. Так, гирлянду из плодов и цветов на полотне Рубенса "Статуя Цереры" написал именно Снейдерс. И наоборот, авторы натюрмортов звали "специалистов" рисовать фигуры людей на своих полотнах. Как раз сотрудничество мастеров натюрморта и художников, которые писали человеческие фигуры, - одна из магистральных тем нашей выставки.

Портрет кошки и шкап чудес

Отдельная витрина представляет рисунки мастеров натюрмортов. Почему их так немного?

Вадим Садков: Рисунков для натюрмортов в принципе немного. Рисунок - рабочий инструмент. Нужен набросок, эскиз композиции, фиксация необычного образа - и появляется рисунок. Почему у Караваджо, Снейдерса, Хальса их нет? Потому что они писали с натуры. Тем не менее художники могли зарисовывать либо редкие растения, заморские фрукты, цветы, которые нечасто встретишь, либо животных, которых не посадишь позировать.

Мы показываем совершенно замечательные рисунки Яна Фейта из собрания Эрмитажа. У них хранится около двух десятков рисунков Фейта. Их приобретал Иван Иванович Бецкой, екатерининский вельможа, для Императорской академии художеств "в назидание русским художникам". Он рассматривал рисунки Фейта как учебный материал, на котором студентам можно показать процесс создания работ.

В России любовь к фламандскому натюрморту насчитывает триста лет, начиная с эпохи Елизаветы Петровны

Эрмитаж любезно предоставил нам для выставки четыре рисунка Фейта. Один рисунок - композиционный эскиз из мастерской Франса Снейдерса - из нашего собрания. Всего пять рисунков.

Кроме того, мы показываем редчайший мастерский живописный этюд кисти Питера Буля. Это этюд кошки - в разных ракурсах, с гримасками. Мы его помещаем в витрине рядом с рисунками как подготовительный материал к изображению животных в натюрмортах. Надо сказать, что собаки на натюрмортах фламандцев все очень милые. А вот кошки на картинах XVII века выглядят совершенно дикими.

А рисунки растений гербария - еще одно исключение из правил?

Вадим Садков: Наоборот. Эти законченные рисунки были очень популярны у коллекционеров. Их рассматривали как своего рода обманки. У обладателей кунсткамер или "камер искусств и чудес" были гербарии растений, цветов, коллекции засушенных стрекоз, бабочек. Рисунки имитировали эти коллекции. Неотличимость изображений растений от листьев реального гербария, вероятно, давала хозяину возможность насладиться ошибкой зрителя, разыграть его.

Фото: Сергей Куксин/ РГ

В нашей обновленной основной экспозиции фламандского искусства мы впервые показываем "художественный шкаф". Он сплошь состоит из небольших выдвижных ящичков. На торце каждого ящичка - живописные изображения. Потрясающего качества работа. Вот как раз в таких шкафах хранили свои собрания коллекционеры XVII века. Можно представить и подробнейшие рисунки листьев, имитирующие гербарии, в таком чудо-шкапе.

Кстати

В Пушкинском музее под знаком фламандцев пройдет не только осень. Западноевропейскому натюрморту будут посвящены очередные "Випперовские чтения". С выставкой будет рифмоваться и программа международного музыкального фестиваля "Декабрьские вечера Святослава Рихтера".