Названы лауреаты новой международной литературной премии "Лукоморье"

Учредители премии не имеют совещательного голоса. В этом году номинируют: Александр Мелихов (не художественная литература); Владимир Гандельсман (поэзия); Ирина Роднянская (художественная литература). Учредители премии: журналы "Гостиная" (США) и "Южное Сияние" (США), а также Германский международный литературный конкурс русскоязычных авторов "Лучшая книга года". Подробнее о премии читайте здесь . Имена лауреатов и обоснования номинаторов Марина Кудимова. Фобия длинных слов: Записи 2013-2020 гг. – М.: Русский ПЕН-центр, Библио ТВ, 2023. – 576 с. Давно известно, что Марина Кудимова мощный поэт. Но и книга ее эссеистики производит ощущение силы. Силы выражения и силы правоты. Правоты проверенного временем против суетного и новомодного. Александр Мелихов, писатель, публицист, литературный критик, главный редактор журнала "Нева" Валерий Черешня. Стихи разных лет Валерий Черешня – любимый поэт, наравне с любимыми классиками: Пушкиным, Пастернаком, Бродским и т. д. Совершенно особенный, спокойный и умный голос, в котором смысл и звук едины. Верность себе, своему голосу, каков бы он ни был, – бесстрашный, но чуть ли не единственный урок, который можно извлечь и, в данном случае, извлечён из опыта предшественников. Я бы отметил его целостное мировоззрение и почти физическое присутствие интонации. Нормативность лексики, синтаксиса, того неизбежного минимума приёмов (рифма, метр) при уникальности взгляда – возможно, самый гармоничный гарант высокого искусства: его демократичность (разночинность, в мандельштамовском смысле), доступность его языка, принципиальная читаемость – и его аристократичность, непреклонность природно-редкого и потому странного зрения. Владимир Гандельсман, поэт, переводчик, редактор "Нового журнала" Илья Кочергин. Запасный выход. – М.:АСТ, 2024. – 576 с. "Утешайте, утешайте народ Мой, говорит Бог ваш" (Исаия, 40:1). Должны ли и могут ли люди искусства, творцы художественного вымысла, принять этот призыв Божий, вышедший из уст ветхозаветного пророка, на свой счет и следовать ему? Разумеется, не должны, но иной раз – могут. И эти редкие случаи – поистине счастливые и для писателя, и для его читателя. Редкие же потому, что всегда ли "утешителю" удается обойтись без дидактики, сентиментального нажима, идиллического неправдоподобия, любой подталкивающей под руку словесной фальши? Я сейчас говорю именно о таком редком случае. На прекрасно исполненном переплете означенной выше книги вместо слова "повесть" (каково сочинение по жанру) написано: “Одна счастливая история про свой дом, любимую женщину и чужого коня" . Автор ее – опытный и давно отмеченный (начиная, во всяком случае, с энтузиазмом принятой литературной общественностью книги "Китайская сборка") прозаик. Можно сказать, он – в некотором роде наш Генри Торо (американский мыслитель и писатель, автор знаменитой книги "Уолден, или Жизнь в лесу"), - хотя понимаю, что такие параллели всегда пошловаты. Он долгое время действительно жил в сибирских лесах, служил там лесником и т.п.и описал это в ряде примечательных и премированных сочинений. Ныне поселился в деревенской округе, выстроив дом своими руками, каковому увлекательному процессу посвящено начало названной повести. Сюжет же ее состоит в истории “усыновления" коня, списанного по старости мерина, – акта, осуществленного в единодушии с женой, несомненной героиней повествования, окутанной аурой мужниного целомудренного восхищения. Потом этот "приемыш" вдобавок включается в общую атмосферу ненатужного добродеяния – становится субъектом лошадиной психотерапии для страдающих неврозами женщин и детей. "Запасный выход" – именно так терминологически, а не "запасной" – это элемент обустройства стойла и конюшни для "приемыша". Но название, конечно, имеет символическое значение: любовь к жене, сыну любовь к питомцу (в своем роде – тоже личности), любовь к деревьям, травам, зверям и птицам (автор даже просит прощения за то, что воскрешает столь "непопулярный" ныне жанр – пейзаж, и как воскрешает!) – вообще Любовь в метафизическом, если угодно, смысле, - выход из уныния и отчаяния от недовольства собой и безобразиями нынешнего сверхтревожного мира. Книга читается с сочувственным волнением к перипетиям рассказа (повествование от первого лица), а иногда и с умилением (не побоюсь этого слова, которое, как говорят, не имеет перевода с русского на другие языки). При этом уединившийся в созданной им атмосфере лада и жизнеприятия рассказчик вовсе не исключен сердечно и мысленно из неблагополучия "большого мира" и "большого времени". "Утро в марте должно начинаться с прекрасных вещей – с глаз северного оленя, которые становятся золотистыми летом и голубыми зимой … или с речного жемчуга в северной чистой воде". А тут "произошел пожар на Запорожской АЭС" и "приходится разглядывать карты вероятного распространения радиоактивного облака и понимать, что оно по-любому накроет твой любимый дом наберегу ручейка Кривелька" (опасность воображаемая, но всё ведь происходит не вдалеке, а в уязвимой близи); тут аналогия с отшельничеством Г.Торо решительно обрывается. …Финальные слова о мерине Фене как третьем герое повествования: "Он стар, на морде пробилась седина, и в межсезонье его суставы ноют. Но в нем есть то, что называется исчезающим сейчас словом “достоинство”". Это слово достоинство надо поставить рядом с тоже, быть может, "исчезающим" словом утешение как два духовных определителя "Запасного выхода". Сейчас общий колорит находящейся на подъеме и на пике разнообразия нашей современной прозы вряд ли таков. Очень много тревожного, подчас правдивого не только психологически, но и документально пишется о неблагополучном состоянии нового поколения, о подростковой преступности и ее звероподобной (на четвереньках!) новейшей субкультуре. Снова оживляется жанр антиутопии, еще недавно казавшийся безнадежно изношенным. Удивительный гений нашего языка подсказывает мрачные неологизмы, такие, как "хтонь", а теперь в новой книге Виктора Пелевина (непременно ее прочту!) – "круть". В этом преобладающем контексте "Запасный выход" смотрится как по-своему исключительная весть, вдохновленная, пожалуй, что свыше. Она, на мой взгляд, достойна премии, связанной своим названием с "весёлым именем" Пушкина. Ирина Роднянская, литературный критик, член СП с 1965 г.