Генерал Алексей Брусилов — самый успешный русский полководец Первой мировой войны. С его именем связана одна из ключевых побед русской императорской армии — Брусиловский прорыв. Храбрый, но не безрассудный. Опытный, но не злоупотреблявший властью. Брусилов всегда старался избегать бессмысленного кровопролития, думая о вверенных ему войсках. Будучи настоящим патриотом, он беспокоился о будущем Родины, стараясь в любой ситуации действовать ей во благо. Именно поэтому он, потомственный дворянин, стал единственный представителем высшего командования царской армии, добровольно перешедшим на службу в революционную Красную армию. О выдающемся военачальнике и талантливом человеке, прожившем долгую, наполненную большими событиями жизнь, «Лента.ру» рассказывает в рамках проекта «Жизнь замечательных людей».

25 октября (7 ноября) 1917 года в Петрограде было свергнуто Временное правительство. В результате военного переворота власть в столице Российской империи захватили большевики. Произошло это почти бескровно. При штурме Зимнего дворца погибли шесть человек, всего же в городе — от десяти до пятнадцати. Совсем другая ситуация сложилась в Москве, где тяжелые бои длились неделю.

Верные Временному правительству силы находились в центре города, в Кремле и вокруг штаба Московского военного округа. Большевистский военно-революционный комитет (ВРК) контролировал окраины, откуда верные ему дезертиры вели артиллерийский обстрел центральной части Москвы.

2 (15) ноября уличные бои закончились. Большевики победили, их противники подписали договор о полной капитуляции. Тем не менее обстрел Москвы с Воробьевых гор еще какое-то время продолжался. По буржуям палили из озорства — «на кого бог пошлет». Выпущенный из мортиры крупнокалиберный снаряд «бог послал» в Мансуровский переулок. В доме №4 снаряд пробил стены трех комнат и разорвался в прихожей. Хозяину квартиры осколками перебило правую ногу ниже колена. Этим хозяином был 64-летний генерал Алексей Алексеевич Брусилов.

Чтобы получить разрешение на перевозку раненого в больницу, супруга Брусилова помчалась на автомобиле в Военно-революционный комитет. Народный комиссар со звучной фамилией Волин перевозку разрешил, но автомобиль отобрал.

Брусилова на носилках доставили в клинику крупного московского хирурга Руднева. Положение раненого было серьезным: шла речь даже об ампутации ноги. Восемь месяцев, не поднимаясь с постели, пролежал Брусилов в клинике Руднева. И это, возможно, спасло ему жизнь.

Пока старый генерал лечился в клинике, в стране широко развернулось контрреволюционное белое движение. На Дону формировалась Добровольческая армия, возглавляли которую бывшие подчиненные Брусилова — Лавр Корнилов, Антон Деникин, Алексей Каледин. И, конечно же, они хотели привлечь на свою сторону самого популярного и авторитетного командующего Великой войны. Но русским Гинденбургом осторожный Брусилов становиться не спешил. Гонцам с Дона он отвечал уклончиво, жаловался на долго не заживавшие раны, которые периодически с этой целью расковыривал.

Об одной из таких встреч в своих мемуарах писала Мария Нестерович-Берг, сестра милосердия и агент белогвардейского движения, приехавшая к Брусилову в Москву с письмом от Деникина из Новороссийска: «Он лежал, но чувствовал себя бодро. Сказал, что рана не так серьезна, но он не дает ей зажить, чтобы оставили в покое и большевики, и небольшевики».

Ввязываться в русскую смуту Брусилов не хотел:

Но и совершенно уклониться от Гражданской войны Брусилов не смог. В конце августа 1918 года в Петрограде был убит председатель ЧК Моисей Урицкий, в Москве стреляли в Ленина. Совет народных комиссаров ответил на это декретом о красном терроре: «Необходимо обеспечить Советскую Республику от классовых врагов путем изолирования их в концентрационных лагерях», «подлежат расстрелу все лица, прикосновенные к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам».

Эффективной мерой красного террора большевики считали взятие заложников. Вместе с другими «бывшими» — чиновниками, общественными деятелями, офицерами — был арестован ВЧК и Брусилов. Однако предъявить генералу оказалось нечего — пребывание в клинике стало его идеальным алиби.

Через два месяца Алексея Алексеевича освободили под домашний арест, но семью репрессии не обошли. Младший брат Борис Алексеевич Брусилов умер в тюрьме в сентябре 1918 года. В начале 1919 года бежал из Москвы и пропал без вести единственный сын генерала Алексей, бывший офицер конногвардейского полка, адъютант отца.

Паж его величества

Будущий прославленный полководец происходил из старинной дворянской семьи, известной с конца XV века. Помимо военных, в ней были крупные чиновники, губернаторы и вице-губернаторы Российской империи.

Отец, генерал-майор Алексей Николаевич Брусилов (родился в 1787 году), участвовал в Наполеоновских войнах, был ранен в Бородинском сражении, вошел с русскими войсками в Париж. Мать, красавица полька Мария-Луиза Нестоемска, была почти на 40 лет моложе мужа. Когда 19 (31) августа 1853 года у нее родился первый сын, названный в честь отца, ей было 27 лет.

У Алексея было два брата — Борис и Лев. Борис — участник Русско-турецкой войны, имел многие боевые награды, впоследствии надворный советник министерства внутренних дел. Лев — вице-адмирал, командир крейсера «Громобой» во время Русско-японской войны, первый начальник Морского генерального штаба. Его сын Георгий Брусилов — исследователь Арктики, руководитель экспедиции на «Святой Анне», пропал без вести вместе со шхуной в районе Земли Франца-Иосифа в мае 1914 года.

Братья рано осиротели, и их взяли на воспитание родственники по материнской линии — Карл и Генриетта Гагемейстер, семейство родовитое, имевшее связи при русском императорском дворе.

В 1872 году Брусилов окончил обучение, получив офицерский чин. Пажи имели право выбора места службы. Брусилов выбрал 15-й Тверской драгунский полк, стоявший в то время на Кавказе. С этим полком он принял участие в Русско-турецкой войне 1877-1878 годов.

«Никто не задавался вопросом, зачем нужна война»

Часто бывает, что первое впечатление о чем-либо определяет отношение на долгие годы вперед. Турецкая война сложилась для русской армии удачно. Быстрый, легкий, сухой, выносливый Брусилов был великолепным наездником, хорошо стрелял, отличался храбростью, но не безрассудной, умел командовать, но никогда этим не злоупотреблял. Потомственный военный, он любил свою профессию, поэтому возможность проявить себя на войне, использовать на практике то, чему его столько лет учили, заслужить почести и награды встретил с энтузиазмом. Даже с восторгом.

«Не было ни одного человека в полку, который не радовался бы от всего сердца наступившему военному времени, — писал в своих «Воспоминаниях» о тех днях Брусилов. — Никто не задавался вопросом, зачем нужна война, за что будем драться и так далее, считая, что дело царское — решать, а наше — лишь исполнять».

Тверские драгуны оказались в авангарде русских сил на Кавказском театре военных действий. Быстрым наскоком была взята стратегически важная крепость Ардаган. Но с мощной крепостью Карс пришлось серьезно повозиться: осаждали ее дважды и наконец взяли штурмом.

Поручик Брусилов участвовал во многих сражениях, проявил смекалку и счастливо не получил ни царапины. Брусилов вспоминал: «Однажды пущенная из Карса крепостная граната попала во взвод эскадрона, причем были убиты все лошади эскадрона, но ни один человек не был ранен. Граната, ударив по голове правофланговой лошади, спустилась ниже, у последней лошади во взводе оторвало копыто. Я более никогда в жизни такого не видел».

За турецкую кампанию Брусилов был награжден орденом Святого Станислава 2-й и 3-й степени и орденом Святой Анны 3-й степени, а также произведен в штабс-капитаны. Но главное — молодой офицер получил практический опыт в подготовке войск. В то время он писал в своем дневнике: «В мирное время от войск нужно требовать непременно и исключительно только того, что необходимо им в военное время».

Побег от ареста

Турецкая кампания закончилась, войска вернулись в прежние казармы, началась полковая рутина с ее «повседневными сплетнями и дрязгами», которая была Брусилову малоинтересна. В 1882 году заскучавшего штабс-капитана отправили на повышение квалификации в столицу, в Офицерскую кавалерийскую школу, где вскоре ему предложили должность адъютанта начальника школы. В свой полк он уже не вернулся.

В Офицерской кавалерийской школе Брусилов прослужил 23 года, был на виду, обзавелся влиятельными друзьями, полезными знакомыми, заслуженно считался лучшим знатоком кавалерии в России, поднявшись от адъютанта до начальника школы и от ротмистра до генерал-майора.

По протекции великого князя Николая Николаевича в апреле 1906 года 52-летний генерал Брусилов был назначен командующим 2-й гвардейской кавалерийской дивизией, считавшейся в то время лучшей. А в декабре 1908 года получил кавалерийский корпус, дислоцировавшийся в Люблине (Польша), которым командовал до весны 1912 года.

В 1910 году Алексей Алексеевич женился во второй раз. Его первая жена умерла в 1908 году, оставив единственного сына Алексея (родился в 1887 году). Новой избранницей стала известная московская журналистка Надежда Владимировна Желиховская, работавшая в военном журнале «Братская помощь». Брусилов знал ее с 12 лет, заочно следил за ее карьерой и был в восторге от ее русофильской позиции и ярких публикаций. Умная женщина со связями в области искусства придала светский лоск дому Брусиловых.

В 1912 году Брусилов получил более высокий чин — генерал от кавалерии — и был назначен заместителем командующего Варшавским военным округом.

«В Варшаве нас окружало блестящее общество, элегантная жизнь, множество театров, в которых у меня были свои ложи, концерты, обеды, рауты, невообразимый водоворот светской и пустой жизни, сплетни, интриги», — вспоминал Брусилов.

Но в светской суете и отчаянно-истеричном веселье уже отчетливо чувствовалось напряжение приближавшейся войны. Опытный воин Брусилов понимал, что главным противником будет Германия, значительно опередившая Россию в модернизации и перевооружении своей армии.

В своем дневнике он писал:

Чем больше Брусилов узнавал местные нравы, тем сильнее его беспокоил тот факт, что практически все командование Варшавского военного округа, а также высшие варшавские чиновники были немцами. Командующий войсками округа генерал Скалон состоял в браке с баронессой Корф, а его близким другом был германский консул в Варшаве барон Брюк. Какие уж тут военные секреты.

В частных беседах с подчиненными Скалон, не скрывая, указывал, что «Германия должна повелевать Россией и ее нужно слушаться». О своей обеспокоенности Брусилов сообщил в письме военному министру Сухомлинову. Однако письмо было перехвачено еще одним немцем — начальником Варшавского жандармского управления генералом Утгофом. Разразился скандал, Брусилов был переведен в Киевский военный округ командовать 12-м армейским корпусом, штаб которого находился в Виннице. После блестящей Варшавы это была почти ссылка.

Известие о сараевском убийстве австрийского престолонаследника Франца-Фердинанда застало Брусилова и его жену на водах в Бад-Киссингене (Бавария). Мгновенно поняв, что это уже война, он успел выехать из Германии. «Еще два дня — и меня бы арестовали», — написал он в дневнике. Многие русские, находившиеся в то время в Германии, действительно были арестованы и не смогли вернуться в Россию.

Во главе 8-й армии

Россия не собиралась воевать в 1914 году и к войне была не готова. Запасов вооружения и боеприпасов имелось всего на несколько месяцев. Исходя из опыта первых месяцев войны, Брусилов приводит следующие цифры:

По оценке Брусилова, даже при правильной организации достаточное снабжение армии могло быть налажено не раньше середины 1917 года. Но война объявлена, и воевать приходилось тем, что есть.

По мирному расписанию Брусилов должен был принять 2-ю армию Северо-Западного фронта. Однако совершенно неожиданно ему отдали под командование 8-ю армию, располагавшуюся на южном фланге Юго-Западного фронта. Возможно, это решение изменило ход истории.

2-я армия генерала Самсонова и 8-я генерала Брусилова начали наступление в августе 1914 года почти одновременно — одна на севере, другая на юге восточного фронта, растянутого почти на тысячу километров. Результат оказался прямо противоположным. 2-я армия попала в ловушку в Восточной Пруссии, была разгромлена, а ее командующий Александр Васильевич Самсонов покончил с собой. В этом сражении ярко засияли звезды германских полководцев Гинденбурга и Людендорфа. Оба сыграют затем ключевую роль в восхождении к вершине власти Адольфа Гитлера.

В те же дни 8-я армия Брусилова нанесла сокрушительное поражение 2-й австро-венгерской армии, взяв 20 тысяч пленных и 70 орудий, а затем заняла Галич и совместно с 3-й армией генерала Рузского столицу Галиции — древний Львов.

Но что если бы 2-й армией во время прусской операции командовал бы не Самсонов, а Брусилов? Не исключено, что вся история XX века была бы другой. Не было бы ни Гитлера у власти, ни кровопролитной Второй мировой войны, ни загубленных в лагерях жертв фашизма. Увы, свершившаяся история не терпит сослагательного наклонения.

До конца 1914 года войска под руководством Брусилова одержали целый ряд блестящих побед. На реке Сан и у города Стрый были разгромлены части 3-й австро-венгерской армии, взято 15 тысяч пленных. В сражениях за карпатские перевалы — еще 48 тысяч пленных, 17 орудий, 119 пулеметов. После тяжелой и кровопролитной осады в марте 1915 года пала мощная крепость Перемышль (130 тысяч пленных). К концу марта войска Брусилова перешли Карпаты и вышли на Великую венгерскую равнину, поставив Австро-Венгрию на грань военной катастрофы. Ситуацию спасли немецкие дивизии, срочно переброшенные из Франции. Чтобы спасти союзника, Германия отказалась от захвата Парижа, находясь всего в нескольких десятках километров от французской столицы.

К лету 1915 года соотношение сил на Юго-Западном фронте заметно изменилось. На помощь австро-венгерским армиям пришли свежие немецкие войска с большим количеством тяжелой артиллерии, броневиками, а над полями сражений появилась авиация. Русские же войска пополнялись наскоро обученными плохо вооруженными крестьянами. Начался снарядный голод. Русские артиллеристы имели всего по 30-40 снарядов на орудие, в то время как противник — по 1200 на легкие и 600 на тяжелые орудия. Под градом тяжелых снарядов, которые русские солдаты называли «чемоданами», войска начали отходить на восток.

Возникла опасность окружения 8-й армии, и Брусилов получил приказ оставить с таким трудом взятые Карпаты. Отход частей проходил в полном порядке и без потерь. За лето 1915 года в Галиции было фактически оставлено все, что удалось захватить в 1914 году.

Это прорыв!

17 марта 1916 года генерал кавалерии Брусилов был назначен командующим Юго-Западным фронтом. На конец мая было запланировано большое наступление. Главный удар планировалось нанести силами Западного фронта (генерал А.Е. Эверт), ему были переданы основные резервы и большая часть артиллерии, значительное усиление получил и Северный фронт (генерал А.Н. Куропаткин), Юго-Западному фронту отводилась роль вспомогательного отвлекающего удара.

На военном совете 1 апреля в Ставке Верховного главнокомандующего (Николая II) Брусилов настоял на свободе в выборе плана наступательной операции на вверенном ему фронте. Оспаривать инициативу напористого командующего фронтом Николай II не стал. К этому времени его авторитет как главнокомандующего уже был утрачен.

Особенностью блестящей наступательной операции, проведенной Брусиловым, было то, что никакого «прорыва» на самом деле не было. По военным канонам того времени для того, чтобы осуществить прорыв обороны противника, необходимо было четырех-, а то и пятикратное превосходство атакующей стороны на узком участке фронта с дальнейшим введением в образовавшуюся брешь резервов. Соответственно, наступающая сторона всячески скрывала место нанесения главного удара, а обороняющаяся пыталась это место угадать, чтобы вовремя подтянуть на критический участок тыловые резервы.

Прорыв только одной 8-й армии (генерал А.М. Каледин) составил 80 километров по фронту и 65 километров в глубину. К 27 мая было взято в плен 1240 офицеров и более 71 тысяч нижних чинов, захвачено 94 орудия, 179 пулеметов, 53 бомбомета и миномета. 7 июня Каледин занял Луцк, а к 15 июня наголову разгромил 4-ю австро-венгерскую армию эрцгерцога Иосифа Фердинанда. Было захвачено 45 тысяч пленных, 66 орудий, много других трофеев.

В то же время 9-я армия (генерал П.А. Лечицкий) во встречном сражении перемолола 7-ю австро-венгерскую армию, взяв более 50 тысяч пленных, овладела Черновцами — главным узлом обороны противника — и вышла к Карпатам. По всему Юго-Западному фронту противник оказался отброшен на 80-120 километров.

В ходе наступательной операции Юго-Западного фронта, которую позже назовут Брусиловским прорывом, войска генерала Брусилова заняли почти всю Волынь, почти всю Буковину и часть Галиции. Австро-венгерская армия потеряла более 750 тысяч человек, в том числе 380 тысяч пленными. Трофеи составили 581 орудие, 1795 пулеметов, 448 бомбометов и минометов и множество другого снаряжения. Еще одним итогом Брусиловского прорыва стало вступление в войну на стороне Антанты колеблющейся до того Румынии.

К сожалению, победа, достигнутая русскими войсками на Юго-Западном фронте, не стала поворотом в войне. Ни Эверт, ни Куропаткин в наступление так и не перешли. Брусилов с горечью писал:

Стратег и русофил

В чем секрет побед Брусилова? Почему именно он стал столь успешным полководцем Великой войны? Безусловно, многое зависело от личных качеств, но были и другие составляющие.

Одна из проблем высшего командного состава русской армии накануне Первой мировой войны состояла в том, что в нем существовало две группы командующих. Одни, как генерал Куропаткин, имели тяжелый опыт поражений в Русско-японской войне. Как сбитые летчики, они боялись новых неудач, что делало их нерешительными, безынициативными, заставляло постоянно перестраховываться — «как бы чего не вышло», медлить, искать не решений, а оправданий. Другие, как Каледин, никогда в настоящем бою не бывали и совершенно не представляли себе условий той войны, в которую вступила Россия, при этом были самоуверенны, амбициозны и жаждали славы.

Брусилов в Русско-японской войне не участвовал, но у него был победный опыт турецкой войны, его действия не сковывались страхом неудач.

Еще одной проблемой была разница в менталитете строевых и штабных офицеров. Штабные (окончившие Академию Генштаба) считали себя военной элитой и презирали строевых, но при этом совершенно не знали истинных реалий военной жизни.

В «Воспоминаниях» Брусилов пишет: «Самомнением страдала значительная часть чинов этого корпуса, в особенности молодежь, которая льстила себя убеждением, что достаточно окончить 2,5-годичное обучение в академии, чтобы сделаться светилом военного дела, и считала, что только из их среды могут выходить хорошие полководцы».

Брусилов был строевым, но, в отличие от большинства коллег, он не только прекрасно разбирался во всех тонкостях солдатской жизни, но был еще и отлично подготовлен в военной теории. Не зря же он столько лет преподавал. Он прекрасно понимал реалии современной войны, место в ней артиллерии, нарождавшейся авиации, разведки и контрразведки, инженерных войск, транспорта, организации тыла.

Сплетни, доносы и интриги существуют в любой армии мира, а также в любой политической партии, в любом правительстве, в церкви, в академии наук… Без связей и интриг невозможно не только получить хорошее назначение и продвинуться по службе, но и снабдить армию так необходимыми ей снарядами, хорошим пополнением, вовремя получить нужную информацию и так далее.

Занимая ведущие посты в военной иерархии Российской империи и имея широкие связи и знакомства при дворе, Брусилов не мог оставаться в стороне от политики. Он слыл умеренным либералом конституционно-монархического толка, славянофилом и русофилом, не любил немцев, чего никогда не скрывал. В частности, стал одним из главных инициаторов массовой депортации немецкого населения из прифронтовых районов Российской империи осенью 1915 года. Николай II недолюбливал Брусилова, императрица его ненавидела.

Верховный главнокомандующий

К началу 1917 года растерянный и несчастный «кровавый» Николай II не устраивал уже никого в России. Для народа он стал символом всего плохого, что было в его жизни. Самодержавие мешало развитию российского капитализма. А в качестве Верховного главнокомандующего в условиях войны царь оказался абсолютно несостоятельным.

27 февраля в Петрограде началось вооруженное восстание. Его лозунгами стали «Долой самодержавие!» и «Вся власть Советам!». Чтобы остановить революцию, 2 марта семь высших военачальников России, включая начальника штаба Ставки (генерал Алексеев), командующих фронтами и флотом (вице-адмирал Непенин) единодушно, почтительно, но твердо потребовали у «хозяина Земли Русской» отречься от престола. Ниже текст телеграммы, отправленной Брусиловым Алексееву:

Николай II отрекся от престола и был арестован в Пскове командующим Северным фронтом генералом Рузским. Однако пока генералы «уговаривали» царя, телеграф уже разносил по стране приказ Петросовета №1 об упразднении в армии дисциплины. Через два дня в Гельсингфорсе взбунтовавшимися матросами был убит вице-адмирал Непенин. Большевики запустили лозунги «Долой войну!», «Мир без аннексий и контрибуций!», «Землю — крестьянам!». Семь миллионов вооруженных мужиков немедленно одобрили и поддержали лозунги большевиков. Как именно они будут реализоваться на практике — их не заботило. Всегда находился кто-то, кто все решал за них.

22 мая декретом Временного правительства Брусилов был назначен на должность Верховного главнокомандующего, получив высшую воинскую должность в армии. Вот только эта армия разваливалась на глазах. Мог ли главнокомандующий приказать крестьянам продолжать войну, идти под пули и шрапнель, когда в этот самый момент у них дома раздавали землю, а односельчане делили помещичье добро?

Чтобы сохранить власть и подавить мятеж, Временное правительство решило ввести в столицу войска. Нужен был военный диктатор, который смог бы показательно казнить зачинщиков, усмирить народ и выиграть время для переговоров с союзниками. Нужен был русский Бонапарт. Брусилов на эту роль не годился. Воевать с собственным народом он отказался.

19 июля 1917 года Брусилов был снят с поста Верховного главнокомандующего. По рекомендации бывшего руководителя Боевой организации эсеров, а теперь временного коменданта Петрограда, спасать Россию был назначен Лавр Корнилов. По характеристике Брусилова, человек «с львиным сердцем и пустой головой». До Петрограда Корнилов не добрался, пролетарские железнодорожники разобрали пути, солдаты разбежались.

А Брусилов оставил фронт, армию и вернулся в Москву, где в него попал снаряд.

На советской службе

В Гражданской войне Брусилов не участвовал, но за событиями на фронтах внимательно следил. Весной 1920 года началось наступление польских войск на Украине и в Белоруссии. Нанеся ряд тяжелых поражений Красной армии, поляки вошли в Киев. Положение Советской России было серьезным. И в это время старый воин напомнил о себе.

1 мая Брусилов отправил письмо на имя начальника Всероссийского главного штаба, в котором писал: «Польское нашествие на земли, искони принадлежавшие русскому православному народу, необходимо отразить силою». Для лучшей организации военного дела он предложил собрать совещание «из людей боевого и жизненного опыта для подробного обсуждения настоящего положения России и наиболее целесообразных мер для избавления от иностранного нашествия».

Письму немедленно дали ход, и уже в мае Брусилов возглавлял Особое совещание при главнокомандующем всеми вооруженными силами Советской Республики, вырабатывавшее рекомендации по укреплению Красной армии. 30 мая 1920 года в «Правде» появилось знаменитое воззвание «Ко всем бывшим офицерам, где бы они ни находились». В нем говорилось:

Первой под воззванием стояла подпись А.А. Брусилова.

Воззвание имело большой резонанс, тем более что всем «бывшим» обещали амнистия. Авторитет Брусилова в армии был огромен. Тысячи колеблющихся офицеров вступили в Красную армию.

После Гражданской войны Брусилов служил инспектором кавалерии РККА, а с 1922 года — главным военным инспектором коннозаводства и коневодства Советской России. По его предложению при Наркомземе было создано Центральное управление коневодства. Во многом благодаря усилиям Брусилова в стране удалось сохранить поголовье племенных коней, сильно пострадавшее за годы войны и революции.

Умер Алексей Брусилов от пневмонии 17 марта 1926 года, на 73-м году жизни. В некрологе «Правда» и «Красная звезда» назвали Брусилова «выдающимся представителем русской армии, внесшим вклад в строительство советских вооруженных сил», «блестящим полководцем, пошедшим за Октябрьской революцией», и подчеркивали, что весь Реввоенсовет республики «ценил его за глубокий ум, прямоту взглядов и искреннюю лояльность по отношению к советской власти».

***

В 1932 году в Праге был опубликован второй том «Воспоминаний», записанный Надеждой Желиховской, женой Алексея Брусилова, со слов мужа в 1925 году. Эти «Воспоминания», в отличие от первого тома, неоднократно переизданного в СССР, носили резко антибольшевистский характер с негативной оценкой Ленина, Дзержинского и других вождей революции.

В результате почти на 30 лет имя Брусилова было вымарано из русской истории. В 1961-1962 годах Главное архивное управление при Совете Министров СССР инициировало лингвистическую и графологическую экспертизу рукописи второго тома. Согласно заключению, авторство рукописи принадлежало вдове Брусилова, Надежде Владимировне Желиховской, которая таким образом пыталась оправдать мужа перед белоэмиграцией, приписав ему антисоветские взгляды. Память о знаменитом генерале была счастливо возвращена.

Как бы Алексей Алексеевич ни относился к советской власти на словах, в душе он всегда был предан России, интересы которой великий полководец и преданный сын Отечества отстаивал всю свою долгую и непростую жизнь.