Арденнское наступление 1944 года было последней надеждой Гитлера достичь успеха в войне. Немецкие войска собрали лучших солдат и организовали внезапную атаку, прорвав американский фронт в Бельгии и взяв тысячи пленных. Однако очень быстро наступление захлебнулось. При Сталине это попытались объяснить «договорняком»: якобы нацисты пытались договориться с американцами о сепаратном мире. На самом деле, немцы не смогли договориться с американцами даже о сдаче окруженного города и 22 декабря были «посланы к чертям».

Последняя надежда

К декабрю 1944 года положение гитлеровской Германии в войне превратилось из тяжелого в безнадежное. Самым очевидным способом облегчить положение Германии было уничтожить один из вражеских фронтов решительным наступлением. Выбор пал на западный фронт, где растянутые англо-американские войска можно было уничтожить, наступая через Арденны, и сбросить их в море. После окончания войны СССР снял об Арденнском наступлении немцев художественный фильм «Секретная миссия», где изложил взгляд на те события как на заговор против СССР и русских. Первоначальное немецкое продвижение подано в нем как результат беспорядочного бегства американских войск, а дальнейшее контрнаступление союзников — как «договорняк». Так, якобы в Берлин тайно прилетели представители ЦРУ (созданного в 1947 году) и предложили немцам сепаратный мир. Те должны были без боя сдаваться на Западе, в результате чего американцы даром получат всю Германию и не пустят СССР в Берлин. Нарушили эти планы только отважные советские разведчики. Постсталинская советская историография никогда не пыталась всерьез отстаивать подобные версии, но удивительно, до какой степени сюжет «Секретной миссии» не имел ничего общего с реальностью. Главным фактором немецкого успеха стала, парадоксальным образом, их неготовность к стратегическому наступлению. Об этом было прекрасно известно западной разведке, и потому к обороне всерьез никто не готовился. К югу от Швейцарии союзники имели 96 дивизий против 55, изрядно потрепанных. Англо-американская авиация безраздельно господствовала в небе, и потому еще во время боев в Нормандии целые немецкие дивизии могли не успеть доехать до противника, будучи разгромленными бомбардировщиками и штурмовиками. Бензин был в таком дефиците, что определяющую роль в немецких планах наступления играл захват топливных складов союзников, без чего мобильная танковая война была бы невозможна. Планы наступления удалось сохранить в тайне, поскольку на немецкой территории союзникам больше не помогали французские партизаны, немцы использовали телеграфные сети вместо радио, и даже войскам в момент сосредоточения в Арденнах выдавали для готовки пищи дрова вместо угля, чтобы густой дым не выдавал их количество. Несколько американских и британских разведчиков предсказали возможность немецкой атаки, исходя из знания об общем состоянии немецких сил. Однако когда они изложили свои соображения американскому известному своим самомнением генералу Омару Брэдли, командующему 12-й группой армии, он ответил:

«Пусть приходят».

Наступление началось ранним утром 16 декабря, на 60-километровом участке к северу от Люксембурга, во время снежной бури, чтобы авиация союзников ничем не могла угрожать немцам. Нацистское руководство также спланировало спецоперацию под командованием знаменитого диверсанта Отто Скорцени. В 1930-е годы в Германию вернулось немало этнических немцев из США, и из них сформировали особые отряды, одетые в американскую форму, с фальшивыми документами и на трофейных машинах. Они должны были проехать сквозь линию фронта в тыл и сеять там хаос. Атаку сопровождал массированный удар баллистических ракет V-2 и крылатых V-1 по городам, служившим базами снабжения. Вдобавок в тылу был высажен парашютно-десантный полк с целью захвата одного из ключевых перекрестков, по которому пойдут немецкие танки. Высадка обернулась полным провалом: из-за плохой погоды парашютисты были рассеяны по огромной территории и в принципе не могли наступать. С другой стороны, рапорты о повсеместной высадке десанта заставили союзников думать, будто к ним забросили не полк, а целую дивизию, и потому большие силы были направлены на прочесывание лесов, а не на фронт. Немецкое наступление можно разделить на три участка: южный, центральный и северный. Успехи на каждом из них очень сильно отличались и зависели от того, кто оборонялся.

«На карту поставлено всё»

На юге, чуть к северу от самого города Люксембург, немцев ожидал полный успех. Там оборону держала 28-я пехотная дивизия США, с минимальным боевым опытом, если не назвать ее «зеленой». Однако «оборона» в том районе была весьма условной, поскольку солдаты были рассредоточены по многочисленным люксембургским деревням, а форпосты вдоль реки Оур, служившей оборонительным рубежом, охранялись только днем. Поэтому немцы легко переправились через реку и начали двигаться на запад, к ключевому городу Бастонь, крупнейшему транспортному узлу района. Рассредоточенные по деревням и не готовые к бою солдаты 28-й дивизии не имели никаких шансов остановить наступление немецкой пехоты и бронетехники. Однако деревни стали опорными пунктами для очагового сопротивления немцам, на преодоление которых пришлось потратить много времени и сил. На эти очаги дивизия растратила два полка из трех, так что спустя несколько дней боев ее значок можно было снимать с карты. С другой стороны, немцы достигли Бастони лишь 20 декабря, когда по плану должны были уже наголову разгромить американцев и взять Антверпен на севере. Дальнейшая оборона Бастони стала одним из ключевых эпизодов битвы. В центре, к югу от города Сен-Вит, для немцев все складывалось хуже. Здесь им противостоял третий полк 28-й дивизии, сумевший сформировать единый фронт, в отличие от сослуживцев на юге, а также состоящая из новобранцев 106-я пехотная дивизия. Новобранцы и стали слабым звеном: немецкая 5-я танковая армия прорвала фронт и с помощью танковых «клещей» (хорошо знакомых советским генералам) взяла в окружение два полка 106-й. В итоге шесть тысяч человек были вынуждены сдаться в плен, что стало крупнейшей капитуляцией в военной истории США после сдачи на Филиппинах в 1942 году. Зато единственный оставшийся полк соединился с уцелевшим полком 28-й дивизии и вместе с 7-й бронетанковой (США) встал в оборону у города Сен-Вит. 22-тысячная армия удерживала город до 21 декабря, сдерживая наступление 100 тыс. немцев, имевших около 500 танков. Долгая оборона города дала возможность сформировать новую линию фронта к западу от него. Наконец, хуже всего обстояли у немцев дела на севере. Там наступали войска, отобранные лично Гитлером, и на острие шла лучшая немецкая часть: 1-я танковая дивизия СС «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер» и 12-я дивизия СС «Гитлерюгенд», набранная из самых фанатичных нацистов, тренировавшихся воевать с юности. Наступавшие в этом секторе немцы имели сотни танков, из которых около 60 — «Тигр-II», номинально — лучших на тот момент из всех танков участников войны. Перед ними стояла самая важная задача: прорыв к Антверпену и окружение находящихся к северу англо-американских войск. Перед наступлением солдатам зачитали обращение фельдмаршала фон Рундштедта:

«Солдаты Западного фронта: Ваш великий час пробил. Сильнейшие атакующие армии наступают сегодня против англо-американцев. Мне не нужно больше ничего вам говорить. Вы все это чувствуете. На карту поставлено все. Ваш святой долг отдать все возможное и достичь сверхчеловеческого ради нашей Родины и нашего фюрера!»

Им противостояла закаленная в боях 2-я пехотная дивизия и неопытная 99-я. Однако она хоть и не имела боевого опыта, но была хорошо обучена, и потому еще до наступления тщательно подготовила оборонительные позиции. Солдаты проложили резервные линии связи, грамотно расположили артиллерию для перекрестного огня по атакующим, поддерживали постоянную связь с артиллерией в тылу и были готовы в любой момент корректировать ее огонь. Войска глубоко вкопались в землю, замаскировали окопы и огневые точки, а перед оборонительными позициями сновали разведывательные патрули, которые не давали немцам сосредоточить силы для внезапной массированной атаки. Макклернанд Батлер, командующий одним из полков 99-й, постоянно поверял расположение своих сил по армейскому учебнику, совершенно этого не стесняясь. В результате отборные немецкие войска, которые должны были смести оборону за день-два, уперлись будто бы в бетонную стену. Столкновение прозвали битвой за хребет Элзенборн, и это было единственный участок Арденнского наступления, где немцы не смогли продвинуться. Нацисты фанатично рвались вперед, и несмотря на хорошие укрепления, битва превратилась в хаотичную свалку. К 26 декабря, концу сражения, 99-я потеряла убитыми и ранеными 3 тыс. человек — 20% состава. Однако немцы потеряли, как минимум, в 10-15 раз больше и не достигли ни одной цели, срывая злобу на немногочисленных американских пленных, расстреливая их десятками.

«Хрен вам!»

Прорыв на юге привел к окружению города Бастонь, который американцы успели занять 19 декабря и начали его оборону за день до подхода немцев. В город успели стянуть силы очень опытной и подготовленной 101-й воздушно-десантной дивизии, добавив к ней около 40 танков из разных частей, батальон противотанковых самоходных пушек, три артиллерийских (гаубичных) батальона и саперов. Войска заняли круговую оборону, поскольку в городе сходились семь шоссе и без его захвата немцы почти не могли эффективно наступать дальше. Для штурма города немцы выделили одну пехотную дивизию и два танковых полка. Всего в районе города 22 тыс. американцев противостояло 54 тыс. немцев, но действовали они разрозненно и не могли атаковать город «единым кулаком». Немецкий командующий Генрих фон Лютвиц еще на этапе окружения города заподозрил неладное, поскольку на подходе к Бастони его колонны подверглись налетам американских самоходок, что свидетельствовало о высоком боевом духе и грамотном командовании. Не начав решительный штурм и ограничившись разведкой боем, он прождал до 22 декабря и решил вступить в переговоры, выслав парламентера с письмом.

«Командующему войсками США в окруженном городе Бастонь. Военная удача — вещь переменчивая. В этот раз силы США в Бастони и ее окрестностях были окружены сильными немецкими бронетанковыми частями. Еще больше немецких бронетанковых частей пересекли реку Оур около Ортевилля, заняли Марш и достигли Сент-Юбера, пройдя через Омпре-Сибрет-Тийе. Либрамон находится в руках немцев. Спасти окруженные войска США от полного уничтожения можно только одним способом: почетной сдачей окруженного города. На размышление предоставляется срок в два часа с момента вручения настоящей ноты. Если это предложение будет отклонено, немецкий артиллерийский корпус и шесть тяжелых зенитных батальонов готовы уничтожить войска США в Бастони и ее окрестностях. Приказ об открытии огня будет отдан немедленно по истечении этого двухчасового срока. Все серьезные потери среди гражданского населения, которые вызовет этот артиллерийский огонь, не будут соответствовать общеизвестной американской гуманности. Немецкий командующий».

Этот текст командующий 101-й дивизии Энтони Маколифф скомкал и бросил в урну, пробурчав что-то грубое. Штаб, не имея прямых указаний, решил на свое усмотрение расшифровать этот ответ и направили ноту немцам. «Немецкому командующему. ХРЕН ВАМ! [приблизительно так переводится восклицание «Nuts!», не имеющее буквальных аналогов в русском языке] Американский командующий». Передавший это письмо парламентеру полковник Харпер решил убедиться, что смысл текста понятен, и сказал:

«Если вы не понимаете, что означает "Nuts", то по-простому это "идите к чертям". И от себя еще добавляю: если вы продолжите атаковать, мы убьем каждого проклятого немца, который попытается прорваться в этот город».

В ответ на это парламентер отдал воинский салют и произнес:

«Мы убьем много американцев. Это война».

Следующие дни до 26 декабря немцы провели в штурмах, проходивших по одному сценарию. Сидевшие в окопах американцы встречали немецкие танки плотным огнем, в том числе из зенитных пушек, замедляя наступление и не давая развить мгновенный прорыв. Танки в некоторых случаях успевали просочиться сквозь линию фронта, но в тылу их встречала мобильная бронегруппа, собранная в единый кулак. Немецкая пехота же не могла преодолеть вражеские окопы, в том числе из-за наводимого на нее артогня. Если бы немцы смогли скоординировать свои атаки, «тревожная» танковая группа, которой затыкали дыры, физически бы не успела отразить нападение с нескольких сторон, но из-за недочетов командования попытки прорыва шли один за другим. Так продолжалось до самой деблокады Бастони 26 декабря. В американской массовой культуре оборону Бастони любят драматизировать и подавать ее деблокаду так, будто бы кавалерия прискакала в последний момент, как в американском кино, и спасла беззащитных поселенцев. Сами участники той обороны ненавидели такой образ и считали, что в спасении не нуждались, поскольку успешно отражали вражеские штурмы. К 27 декабря немецкое наступление окончательно захлебнулось. Погода стала ясной, и в дело вступила англо-американская авиация. Как видно, ни о каком «бегстве» и «договорняке» не было и речи. Потеряв последнюю надежду, Гитлер вскоре переселился в бункер и утратил всякую связь с реальностью.