Русские казаки — неизменные участники боевых действий в Новороссии и Донбассе. С 2014 года десятки тысяч добровольцев из казачьих общин Дона, Кубани и Терека вступали в ряды ополчения и регулярных формирований, чтобы бороться за возвращение некогда утраченных территорий в состав России. И сегодня, как и десять лет назад, они формируют свои батальоны и бригады, а иногда принимают в состав даже сторонние подразделения. Среди таких — отряд БАРС-32 имени Павла Судоплатова, ставший известным благодаря успешной обороне при отражении контрнаступления Вооруженных сил Украины (ВСУ) летом 2023 года. Наш корреспондент отправился к берегам Днепра, чтобы лично пообщаться с командованием и бойцами этого отряда. Что делает БАРС-32 одним из самых элитных добровольческих подразделений, как изменилась обстановка в западной части Запорожской области и на что готовы казаки ради своих убеждений — в репортаже «Ленты.ру».

Как на черный берег...

Чуден Днепр в тихую погоду, особенно если стоит густой зимний туман, скрывающий движение от наблюдателей в небе и на земле. Однако расслабляться все равно не приходится.

Окрестности наполовину заброшенного города на берегу Каховского водохранилища, который по понятным причинам нельзя называть, пристрелены еще с лета 2022 года. Снаряды прилетают как со стороны подконтрольного украинским военным Каменского на северо-востоке, так и с правого берега реки на западе.

Перефразируя классика, редкая «птица» не перелетит Днепр в поисках уязвимого блиндажа, артиллерийского орудия или одиноко стоящего автомобиля.

— «Крылья» и FPV-дроны висят в воздухе круглосуточно, просто ждут удобного случая. Расстояние до противника — три-четыре километра. Представляешь, что здесь творится, когда солнечно? — говорит мой провожатый, огромный бородатый казак, пока мы направляемся к месту встречи с командованием отряда БАРС-32 имени Павла Судоплатова.

Отряд удерживает в окрестностях около десятка опорных пунктов.

Сформированный весной 2023 года, отряд изначально объединял добровольцев из Запорожской области и ветеранов боевых действий в Донбассе в 2014-2015 годах. Но после тяжелых боев, сопровождавших контрнаступление ВСУ, он оказался на грани расформирования — не хватало личного состава и квалифицированных специалистов.

Проблему удалось решить благодаря Всероссийскому казачьему войску (ВКВ) — организации, объединяющей казачьи общины по всей стране и курирующей десятки добровольческих подразделений на передовой.

Наш сегодняшний визит к судоплатовцам можно назвать инспекцией. Казачьи генералы и полковники из руководства ВКВ решили лично убедиться, что вложенные в отряд силы и ресурсы оправдали себя, а заодно наградить отличившихся бойцов, передать гуманитарную помощь и не только...

Однако на этот раз они подготовили для «барсов» особенный подарок.

«Чаю воскресения мертвых»

Минуя остовы сгоревшей техники и разрушенные обстрелами здания, спускаемся в глубокий подвал. Несколько метров бетона и стали посреди насквозь простреливаемой степи — здесь можно ненадолго перевести дух.

Первое, что бросается в глаза, — развешанные на стенах трофейные флаги украинских казачьих частей. Среди них замечаю стяги киевского полка имени Тараса Шевченко, который десять лет назад одним из первых отправился подавлять русское восстание в Донбассе. Серьезный и опытный враг.

Одежда и лица солдат, кажется, насквозь пропитаны пороховой копотью.

Вручать медали прибыл атаман Всероссийского казачьего войска, казачий генерал Виталий Кузнецов. В прошлом военный пилот, а ныне заместитель полпреда президента в Северо-Кавказском федеральном округе, он курирует все казачьи подразделения, сражающиеся в Новороссии и Донбассе, — это более 25 полнокровных батальонов и бригад.

— Срок ротации на передовой у нас относительно небольшой — около пары недель, в зависимости от специфики подразделения, — докладывает начальству коренастый седобородый подполковник с позывным Питон, командир судоплатовцев.

Он ветеран нескольких войн, в речи и движениях отчетливо узнаются последствия тяжелой контузии, что, похоже, не мешает офицеру руководить отрядом, почти не отвлекаясь на отдых и сон.

— Сейчас на нашем участке относительно тихо, если не считать бесконечных налетов и обстрелов. А вот летом противник пытался наступать очень и очень серьезно, хотел окружить нас ударами бронегрупп и перерезать дорогу на ближайший крупный населенный пункт, — степенно отчитывается командир.

Но теперь, по его словам, почти вся боевая работа строится вокруг дронов и артиллерии, а точнее — постоянной разведки позиций противника и вскрытия любых его маневров.

Обычно это происходит следующим образом: дроны-разведчики БАРС-32 несут круглосуточное дежурство в воздухе, транслируя запись с десятков камер на штабные экраны. При обнаружении противника к нему мгновенно вылетают ударные БПЛА, а артиллерия, сверяясь с картой, испепеляет указанную зону огнем.

Но казаков, судя по всему, это не слишком сильно пугает. После награждения и короткой беседы с бойцами атаман приказывает подчиненным готовиться к новому выходу.

— По благословению митрополита Ставропольского и Невинномысского Кирилла мы передали отряду большой поклонный крест. Вместе с бойцами мы установим его неподалеку от линии фронта в память о казаках, погибших на Запорожье, — объявляет генерал.

Снаружи туман постепенно рассеивается. Из-за реки доносятся глухие раскаты крупнокалиберной артиллерии. Казаки спешно готовятся к вылазке на побережье.

На рукаве одного из бойцов я замечаю шеврон с изображением бледной адамовой головы на черном фоне. В надписи под ней угадываются заключительные строчки христианского Символа веры:

Крестный бег

Несколько машин с ревом мчатся по дороге к выезду из города, а затем резко сворачивают в сторону лимана, впадающего в Днепр.

Добравшись до точки, два десятка бойцов быстро выскакивают из транспорта и рассредоточиваются по периметру поляны. С автоматами и помповыми ружьями они внимательно следят за небом. До позиций противника, как было сказано ранее, всего несколько километров.

— Навалились, братцы! — по команде несколько человек с усилием вкапывают в каменистую землю трехметровый деревянный крест. Пожилой батальонный священник начинает чин освящения нараспев, его поддерживают громкими голосами офицеры и солдаты.

— Возвесели силою Твоею верных людей Твоих, подавая им победы над врагами...

Примерно в километре слышу звук разрывающихся кассетных боеприпасов, им мерно вторят «выходы» тяжелых минометов.

— Молитвенных голосов грешников не презри, но скоро приди, как благая, на помощь нам...

— Добровольно, ради спасения нашего, быть пригвожденным на древе крестном возжелал, и драгоценною своею кровью его освятить благоволил, и крестом своим от рабства врагу мир искупил...

К моему удивлению, следующие 10-15 минут звуки «выходов» и «прилетов» почти не слышны. Нет и сигналов с детекторов, сообщающих о приближении БПЛА. Быть может, заработал мощный РЭБ, подавляющий сигналы с пультов, а может...

— Благословляется и освящается это знамение крестное окроплением этой водою священной во имя Отца, и Сына, и Святого Духа!

Священник, кажется, закончил молитву так же внезапно, как начал. Казаки почтительно склоняют головы перед символом памяти своих погибших товарищей.

— Издревле казаки, отправляясь на войну, брали с собой деревянные походные храмы. Мы хотим, чтобы эта традиция жила и сегодня. И бойцы отряда имени Судоплатова станут одними из первых, кто начал ее возрождать, — разъясняет свою затею Виталий Кузнецов.