Московский озорной гуляка Сергей Есенин
К 130-летию поэта в Музее Горького и Шаляпина открылась выставка "Сергей Есенин: "Я хочу верить в лучшее..."
"Сергей Есенин: "Я хочу верить в лучшее..." — это взгляд на жизнь поэта в Константинове, Москве, Петербурге, за границей, а также на его возвращение на родину. Музей Горького и Шаляпина совместно с Музеем-заповедником Сергея Есенина в Константинове собрали экспозицию, в которой представлены артефакты разных этапов жизни поэта.
"Поэт золотой бревенчатой избы"
Рязанская земля, село Константиново. Здесь началась история Сергея Есенина. "Эта улица мне знакома, и знаком этот низенький дом..." — так поэт описывал родной дом уже позже. Село жило в своем ритме. Родители — Татьяна Федоровна и Александр Никитич — уехали на заработки, а мальчика воспитывал дед Федор Андреевич Титов. Он был человеком образованным по крестьянским меркам: умел читать, держал книги, знал наизусть церковные тексты. Именно он привил внуку любовь к литературе. "Дед у меня умственный мужик", — вспоминал потом поэт.
В деревне появилась библиотека, и юный Сергей ждал каждую новую поставку, боясь, что не успеет ухватить книги. Он буквально жил с книгой за пазухой. Учителя вспоминали: "Первая обида для него — не получить книгу, не успеть схватить ее". Читал Есенин запоем. Лермонтов, Пушкин, переводы Шекспира — все это заполняло его голову. Он помнил огромные куски "Евгения Онегина", мог цитировать "Мцыри" и обсуждать "Бориса Годунова".
В 9 лет Сергей поступил в Константиновскую земскую школу. Здесь он учил Закон Божий, церковнославянский язык, арифметику, а позже — историю и географию. Учился быстро, схватывал на лету. Учитель доверял ему помогать отстающим ученикам, мечтал, что Сергей сам станет педагогом. Но у Есенина был свой путь.
После школы — учеба в Спас-Клепиковском училище. Там готовили учителей начальных классов, и Сергей шел по этой дороге. Но уже тогда знал: его судьба — не в преподавании. Он писал стихи: "Тогда впервые с рифмой я схлестнулся..." И вот — учитель словесности Евгений Хитров. Именно он разглядел в мальчике поэта. Есенин мог спорить о языке и литературе. Позже он будет ругаться с издателями за каждое неправильно напечатанное слово. "Неужели они думают, что я не знаю, как пишется?" — гневно исправлял он гранки.
Первая поэтическая удача — стихотворение "Звездочки". Оно рождалось под влиянием Лермонтова. Это было подражание. Но в строках уже слышна музыка, особая есенинская ритмика. В Спас-Клепиках он написал четыре рукописных сборника. Один из них подарил другу Григорию Панфилову. Тот потом шутил: "Ты почти Кольцов. А по волосам так точно Пушкин".
От корректора до признанного поэта
В 1912 году молодой Есенин приехал в Москву. Родные надеялись, что он станет учителем, но сам Сергей выбрал другой путь. Отец устроил его в мясную лавку, но торговля мясом мало интересовала будущего поэта. Рабочий день отнимал все время, не оставляя пространства для стихов. После одного из споров с отцом Есенин покинул лавку и отправился искать другую работу.
Сначала он нашел место в книжной торговле, а затем стал помощником корректора в знаменитой типографии Сытина. Здесь Есенин впервые увидел живого писателя — Максима Горького. Сотрудники типографии буквально на руках вынесли Горького до машины. Позже, когда Есенин уже стал известным, Горький не вспомнил эту встречу. Но для юного поэта она стала моментом осознания: быть писателем — это возможно.
Работа в типографии дала Есенину не только возможность познакомиться с рукописями, но и толкнула его на первый шаг к литературной карьере. Он начал отправлять свои стихи в разные журналы. Первую публикацию получил в детском журнале "Мирон" в 1914 году. Тогда же его стихи начали регулярно выходить в детских изданиях. Есенин вошел в круг школьного чтения — в 1918 году его произведения уже включили в учебники.
Однако признание среди детской аудитории не то, к чему стремился поэт. Он хотел публиковаться в серьезных изданиях. Но ведущие журналы отвечали отказами. Тогда Есенин решил действовать иначе. Он уехал в Петербург со словами: "Под лежачий камень вода не течет".
Сергей Есенин приехал в Санкт-Петербург 9 марта 1915 года и сразу направился к Александру Блоку. Его не было дома. Тогда Есенин оставил записку: "Александр Александрович, я хотел бы поговорить с вами. Дело для меня очень важное". Встреча прошла в тот же день в 16.00. Есенин читал стихи, а Блок внимательно слушал. Позже он сказал, что стихи молодого поэта "свежие, чистые, голосистые". Блок написал несколько рекомендательных писем, помог с публикацией в журналах. Для Есенина это стало огромным шагом вперед. Теперь его начали печатать в серьезных изданиях. В конце 1915 года Сергей уже по-настоящему познакомился с Горьким, который дал ему возможность опубликоваться в журнале "Летопись". Там вышло его стихотворение "Молебен".
1915 год проходил в постоянных хлопотах. Есенин стремился к публикациям и параллельно готовил свою первую книгу. Она получила название "Радуница". Этот день поминовения усопших имел для поэта особое значение. Книга состояла из 33 стихотворений, разделенных условными поэмами. Многие из них связаны с народным творчеством, православием. Центральное произведение сборника — "Гой ты, Русь моя родная". Самое важное слово для Есенина тогда, да и вообще — "Родина". Поэт не раз повторял: "Я очень люблю Родину. Нет поэта без Родины". Эта идея стала лейтмотивом всей его поэзии.
К моменту выхода "Радуницы" слава Есенина все больше росла. Его приглашали на литературные вечера, встречи, обсуждения. В этот период он сформировал собственный сценический образ. Надевал синюю поддевку, меховую шапку-полубоярку, сапоги или валенки. Однажды один из литераторов спросил его про странные гетры. Есенин улыбнулся и сказал: "Так разве вы не знаете, что это не гетры, а валенки?"
Но стремительный взлет прервала Первая мировая война. В 1914 году Есенин получил отсрочку по здоровью. Однако в 1916-м его призвали. Он служил в Царскосельском военно-санитарном поезде №143. До службы поэт написал несколько военных стихотворений, включая сильную поэму "Русь". Но после службы почти девять лет не касался темы войны. Служба оставила на нем тяжелый отпечаток. Однако впереди — новый этап.
Бунтующая Русь
В конце 1916 года, когда Россия уже накренилась над бездной революции, Сергей Есенин решил покинуть службу. Он оставил винтовку, купил себе "липу" и встретил новый, 1917 год с этими, на первый взгляд, простыми, но символичными атрибутами. Наступил февраль. Царская власть рушилась, улицы Москвы и Петрограда заполнили митингующие. Есенин чувствовал революцию не как политический акт, а как народное пробуждение, перемену, которой ждал, но не знал, что она принесет. Поэт создал более 13 революционных поэм и в сборнике "Радуница" датирует один из выпусков вторым годом Нового века — так сильно верил, что мир изменился навсегда.
Революция взорвала не только политическую жизнь, но и литературную. В вихре перемен рождались новые течения, в том числе имажинизм — направление, которое Есенин создал вместе с Анатолием Мариенгофом и Вадимом Шершеневичем. Они не просто писали — они организовали собственное издательство, открыли кафе, где проводили литературные вечера. Есенин в этот период не только поэт, но и человек, бросающий слова в толпу, как на сцене их кафе.
Но чем дальше, тем больше он осознавал: та Русь, которую воспевал, исчезала. На смену ей приходила индустриальная, урбанизированная страна. Техника, механизация, новое время вытесняло крестьянский уклад. Все это рождало в Есенине чувство утраты. "Я покинул родимый дом, голубую оставил Русь", — написал он в стихотворении. Это прощание с миром, который казался вечным.
Но революционный подъем сменился новым вызовом. Есенин почувствовал, что пора творить иначе. Образы в стихах уже не давали того размаха, которого требовало время. И тогда он взялся за поэму "Пугачев" — масштабное произведение, которое стало для поэта новым этапом. "Взволновал он меня до спазма в горле, рыдать хотелось", — вспоминал Максим Горький о том, как Есенин читал ему "Пугачева" в Берлине в 1922 году. Поэт не просто декламировал — он проживал текст, заставляя слушателей ощущать боль и ярость бунтаря. Поэма "Пугачев" стала одной из самых обсуждаемых работ Есенина. Критики писали восторженные и разгромные рецензии. Но для самого поэта "Пугачев" был не просто произведением. Это была попытка осмыслить бурю революции — той, которую он ждал, но которая смела его мечты о Руси. Есенин пережил революцию, как и вся страна, с надеждой, подъемом, но и с горечью утраты.
Есенин покоряет Европу
Берлин, май 1922 года. Сергей Есенин — в центре внимания. Он участвовал в международном перелете из России в Германию. Для него это было не просто путешествие — это путь к новой, мировой славе. Есенин мечтал о том, чтобы его читали не только в России, но и за границей. Его цель — публикация книг. В Берлине, где бурлила русская эмигрантская жизнь, он сразу погрузился в издательские дела. Он обратился в типографии, предложил свои рукописи. И почти сразу добился успеха: вышел его первый заграничный сборник — небольшая, но яркая книга с оранжевой обложкой. Она стала первым шагом к новой аудитории. Следом вышло отдельное издание поэмы "Пугачев".
Но сам Есенин хотел большего — он искал переводчиков. Он понимал: настоящая слава приходит тогда, когда тебя читают на родном языке во всем мире. Здесь начались трудности. Один за другим переводчики брались за его стихи, но быстро сдавались. Одна из них, молодая женщина, сначала вдохновенно работала над текстами, но после личной встречи с поэтом уничтожила все переводы. "Я порвала все, что сделала. Невозможно передать эту выразительность, невозможно сделать так же, как он. Я чувствовала всю бедность того, что получилось у меня", — сказала переводчица. Это было ударом для Есенина. Как рассказать о себе миру, если его поэзия оказалась непереводимой?
Но попытки продолжались. Один из первых переводчиков, Франц Элленс, взялся за "Исповедь хулигана" и перевел ее на французский. В это же время вышла поэма "Пугачев" в немецком переводе, напечатанная в берлинском журнале "Вещь". Эти издания редки, они практически не встречаются в России — их печатали малыми тиражами и распространяли среди эмигрантов.
Есенин продолжил свои поездки по Европе. Он путешествовал между Германией, Францией, Бельгией, Италией. Отчасти из-за концертов Айседоры Дункан, но главным образом из-за издательских дел. Он надеялся, что чем больше его стихов напечатают, тем больше у него шансов на успех. Однако каждое новое издание приносило не только радость, но и разочарование. Переводы оказывались слабее оригинала, отзывы неоднозначны. Поэт постепенно осознал: он не сможет стать по-настоящему европейским писателем. Его слова — русские до глубины, их невозможно передать. "Его нужно не читать, его нужно слышать", — сказал позже один из его переводчиков. Это понимание мучило Есенина. Он хотел донести себя до мира, но мир не смог его услышать так, как он того хотел.
"Изадора, не могу больше, хочу домой"
Когда осенью 1922 года Есенин отправился в заграничное путешествие с Айседорой Дункан, поездка казалась ему интересным приключением. Сама идея увидеть мир, сравнить русскую жизнь с жизнью в Европе была заманчивой. Он увидел, как устроены европейские города: просторные улицы, чистые дома, электричество, магазины, полные товаров. Это поражало, но не вдохновляло. Есенин чувствовал себя чужим. "Хотя здесь и дешевая бумага, и есть все возможности для творчества, делать мне здесь этого совершенно не хочется", — сказал он позже. Поэт чувствовал, что не может писать в мире, где все построено на удобстве и деньгах.
Но главное — он начал осознавать, насколько глубоко в нем сидит Россия. "Все это взрастило Рокфеллера, а у нас это покосившаяся избенка и упавшее прясло... дало Достоевского и Толстого, и это гораздо лучше". Он все чаще думал о Родине. В тот период Есенин мало писал. Всего один завершенный цикл стихотворений, наброски "Страны негодяев", черновой вариант "Черного человека". Для поэта его масштаба это катастрофически мало. Тоска усилилась. К осени 1923 года он решил возвращаться. Уехал, оставив после себя только записку: "Изадора, не могу больше, хочу домой".
С возвращением в Россию изменилось не только его окружение, но и сам он. Он переосмыслил свою жизнь, свое творчество. В автобиографии Есенин написал, что теперь смотрит на страну по-другому. В его стихах появились новые мотивы. Он размышлял о судьбе, о предназначении, о неизбежности жизненного пути. Появилась острая тоска по ушедшему, ощущение надвигающейся беды.
А еще у Есенина резко изменилось отношение к классикам. Если раньше он заявлял, что "время Пушкина и Лермонтова давно прошло", то после Европы говорил: "Пушкин — самый любимый мною поэт. С каждым годом я воспринимаю его все больше и больше, как гения страны, в которой я живу". В стихах Есенина зазвучали пушкинские интонации. Он пытался приблизиться к нему, но понимал: до Пушкина ему не дотянуться.
В середине 1924 года Есенин отправился на Кавказ. Его пригласил друг Петр Чагин. Поэту тогда не хватало вдохновения, и Кавказ дал ему то, чего не могла дать заграница. Он начал писать легко и быстро. За полгода Есенин создал более 70 стихотворений. За год — больше сотни публикаций. Именно здесь родился один из его самых известных циклов — "Персидские мотивы". Именно здесь он написал строки, знакомые каждому: "Шаганэ ты моя, Шаганэ!". Есенин много размышлял о единстве разных народов. Кавказ стал для него местом творческого возрождения.
В 1925 году Сергей Есенин вернулся в Центральную Россию. Теперь его занимал новый проект — подготовка поэмы "Анна Снегина". Она основана на судьбе Лидии Ивановны Кашиной, последней хозяйки усадьбы в Константинове, где родился и провел детство поэт. Но критики встретили поэму холодно. "Есенин слишком легкомысленно отнесся к революции", — написали они. Правда, поэта это не волнует. Он писал не о лозунгах, а о людях. Позже исследователи назвали "Анну Снегину" "энциклопедией русской жизни первой четверти XX века".
Осенью 1925 года Есенин напряженно работал. Он готовил свое собрание сочинений. Государственное издательство предложило выпустить его в трех томах: лирика, малые поэмы и крупные поэмы. Есенин работал над текстами, переписывал, исправлял, редактировал. Он хотел, чтобы все было идеально. Но работа давалась тяжело. Он нервничал, переживал, сомневался. Однажды в разговоре бросил фразу: "Не дай Бог, умрешь, все сделают не так, все испортят". Он не дожил до выхода этого собрания.
В декабре 1925 года Сергей Есенин неожиданно уехал в Ленинград. Он был полон планов. Он говорил о создании собственного журнала, обсуждал будущее русской литературы. Вечером 28 декабря встретился с друзьями. В карман друга Вольфа Эрлиха положил записку и сказал: "Не к спеху, можно и потом посмотреть". Утром Эрлих открыл ее. Это было последнее стихотворение Есенина — "До свиданья, друг мой, до свиданья..." Утром дверь в номер Есенина вскрыли. Поэт был найден повешенным. Собрание его сочинений вышло в 1926 году — уже с траурной рамкой.
Его предчувствие сбылось: собрание сочинений вышло не так, как он хотел. Более того, издатели добавили четвертый том — туда вошли тексты, которые сам поэт считал недостойными публикации. Но как бы он сам ни оценивал свое литературное наследие, оно продолжает жить. И продолжает возвращаться.
Екатерина Петрова — литературный обозреватель интернет-газеты "Реальное время", автор телеграм-канала "Булочки с маком" и основательница первого книжного онлайн-клуба по подписке "Макулатура".