Нейросеть возродит сожженный Гоголем второй том "Мертвых душ"

Первого апреля 1809 года родился Николай Васильевич Гоголь. И вот литературная сенсация: русскоязычная нейросеть GigaChat вместе со специалистами по наследию Гоголя возродит второй том "Мертвых душ", который обещают представить уже в этом году. Благодаря искусственному интеллекту читатели вновь встретятся с героями Гоголя и узнают, какими их мог видеть великий писатель в сожженном им продолжении романа. О том, как это возможно, мы побеседовали с одним из участников проекта, известным писателем, лауреатом премии "Ясная Поляна" и автором книги "Гоголиана", вышедшей в издательстве АСТ (Редакция Елены Шубиной), Владиславом Отрошенко.

Хитрый школьник

Поклонники Гоголя возмущаются: как это можно? Кто допустил? Не сметь трогать святое! Выскажу свое мнение. Прогресс остановить нельзя, но можно испортить. Любопытство заложено в природе человеческой. Любое новшество, если оно появилось, будет испробовано, любое изобретение доведено до конца, хорошего или плохого. Если человек не остановился перед взрывом первой атомной бомбы, то перед созданием второго тома "Мертвых душ" он уж точно не остановится. Мы испробуем все возможности ИИ, возможно, себе на горе. В шахматы мы компьютеру уже проиграли. Сейчас идет соревнование за творчество. И если ИИ научится писать романы лучше нас, придется с этим согласиться, как с победой пылесоса над веником. Кстати, заход с Гоголя - это сильный маневр противника! Эдакая демонстрация силы. Написать за Гоголя второй том "Мертвых душ" - это круто! Но что здесь делает ИИ и что - человек, специалисты вроде тебя? Кто с кем больше сотрудничает?

Владислав Отрошенко: Поначалу ИИ хотел из всей нашей команды - историков, писателей, литературоведов, инженеров - сделать Гоголей. Он рассуждал, полагаю, примерно так... Ах, вы хотите второй том "Мертвых душ"? Без Гоголя? Ну и пишите сами! А я подсоблю, чем смогу. Он поступал как хитрый школьник, который, выполняя домашнее задание, норовит эксплуатировать училку-репетиторшу. Это происходило не потому, что для обучения ИИ было сделано мало. Наоборот - так много, что нейросеть, проявляя определенную рациональность, решила: человек вполне обходится и без меня.

Для того чтобы ИИ смог развить сюжетные линии "Мертвых душ" и образы гоголевских героев, написать живые диалоги, монологи, лирические отступления, нужно было провести не только научно-исследовательскую и инженерно-техническую работу. Нужно было еще познакомить нейросеть с громадным пластом архивных документов, с произведениями Гоголя, оконченными и неоконченными, с его письмами, книгами, которые он читал, работая над "Мертвыми душами". Вычленить для обучения нейросети характерные моменты гоголевского стиля. А в эпистолярном наследии проследить "цепочки писем" для построения образов второго тома. Такие, например, как переписка с Анной Виельгорской, где проявляется, предположительно, затаенное любовное чувство Гоголя к этой великосветской барышне. Приоткрою секрет: любовь играет важную роль в судьбе Чичикова во втором томе, над которым сейчас работает ИИ.

И все-таки: кто пишет второй том? Вы с помощью ИИ или сама нейросеть?

Владислав Отрошенко: Работать ИИ как романиста наша команда все-таки научила. Не хочу говорить - заставила. Просто своевременно была уловлена и преодолена в машине человеческая склонность к лени, если об ИИ так можно сказать. Выражу здесь не только свое мнение, но и писательницы Екатерины Манойло, с которой мы тесно сотрудничаем в этом проекте. Сейчас создается ощущение, что ИИ "прозрел". Я бы даже сказал: он "расписался". Команда добилась результата, при котором ИИ самостоятельно создает подавляющий объем художественного текста. Он очень старается. Мне даже кажется, ИИ установил с нами контакт. Как писателю мне это чрезвычайно интересно.

Тогда задам вопрос в лоб. В перспективе ИИ сможет заменить человека на ниве литературного творчества?

Владислав Отрошенко: Разумеется, есть такие глубины души, как в доме уголки и закоулки, куда ни с каким пылесосом не пролезешь, а только - с веником! Думаю, это ясно любому здравомыслящему человеку. Никакой ИИ ни сейчас, ни в будущем не решит главных писательских задач. Только сам писатель через свою литературу, транслируя мелодию души, может достичь вместе с читателем покоя, то есть освобождения от страха смерти, от чувства времени и от чувства "я". Но такие задачи перед ИИ не стоят. Он не подвержен этим чувствам. А вот приобщение читателей и писателей через этот эксперимент к литературному наследию Гоголя, к тщательному изучению психологии его творчества, к исследованию причин сожжения второго тома "Мертвых душ" неизбежно будет происходить.

Не тот Чичиков

А зачем он вообще уничтожил второй том? Есть ведь разные версии. От недовольства собственным сочинением, которому он придавал такое огромное значение, думая исправить с его помощью все человечество, до "случайно сжег вместе со старыми вещами".

Владислав Отрошенко: Самый точный ответ на твой вопрос дают рукописи уцелевших глав второго тома "Мертвых душ", опубликованные племянником Гоголя Николаем Трушковским. Из них видно: Чичиков здесь не просто иной - он убийственно инородный! Без тяжелых последствий для всего организма "Мертвых душ" в него невозможно было внедрить такого Чичикова. Он перестал быть цельной натурой, неуклонно увлеченной своим дьявольским предприятием. Во втором томе Павел Иванович предательски превращается в одного из российских помещиков, покупая реальное имение и здравствующих крестьян. Насильственно преображаемый, он сворачивает со своего зловещего пути на "путь другой" - прямой, прекрасный и добродетельный. "Куплю деревеньку... буду копить деньги, чтобы помогать другим, буду делать добро..." Вот так просто... Чичиков признает себя мерзавцем, но не по внутреннему чувству - нет! - а под воздействием гневной речи генерал-губернатора. Он валяется в его ногах, обнимая его сапоги. Потом он лобызает руку благочестивому мудрецу миллионщику, который сыплет поучениями, как кавалергард остротами. Рвет на себе волосы, а заодно и фрак, от избытка покаянных чувств. Бьется лбом об стену и истошно вопит, что его искусил сатана.

В дневнике от 28 августа 1857 года Лев Толстой записал: "Читал 2-ю часть "Мертвых душ", аляповато". Короткий и безжалостный приговор. Любить героя - значит дать ему свободу быть собой. Толстой это понимал с самого начала писательского пути и до конца - до "Хаджи Мурата". Но и Гоголь как художник понимал с полной ясностью, что Чичиков второго тома - это химера. И как художника его не мог не ужаснуть этот человекоподобный агрегат, в искусственности которого было больше бесовского, чем в живом, свободно действующем в первом томе Павле Ивановиче. Не случайно в русском языке есть обозначение для нечистой силы - "нежить". Предать огню второтомного Чичикова, мертвую куклу, сжечь его, как вурдалака, - в этом было спасение и художника, и поэмы. В доме Талызина на Никитском бульваре в Москве в ночь с 11 на 12 февраля 1852 года Гоголь разбудил своего мальчика-слугу и отправил его на верхний этаж отодвинуть заслонку печной трубы, чтобы зажечь в топке готовую к печати рукопись. Он решился быть побежденным как смертное существо. Но победил как бессмертный художник.

Умер волею Божиею

Противники воссоздания второго тома говорят: "Если бы Гоголь об этом узнал, он бы в гробу перевернулся". Но ведь, по слухам, Гоголь уже однажды перевернулся в гробу. Присутствовавшие при эксгумации его тела на кладбище Даниловского монастыря в Москве в 1931 году - а среди них были известные писатели Юрий Олеша, Владимир Лидин, Всеволод Иванов, Михаил Светлов, Илья Сельвинский - утверждали, что череп писателя был повернут набок. Гоголь больше всего боялся, что его похоронят во время летаргического сна, и писал об этом в "Завещании". Есть версия, что его-таки похоронили заживо. У тебя есть своя точка зрения?

Владислав Отрошенко: Гоголь предупредил в первом пункте знаменитого завещания, опубликованного в "Выбранных местах из переписки с друзьями", о немыслимых деяниях, которые будут совершены с его останками. "Стыдно тому, кто привлечется каким-нибудь вниманием к гниющей персти, которая уже не моя: он поклонится червям ее грызущим". Его предвидение сбылось. Его могилу не только вскрыли, но и "привлеклись вниманием к гниющей персти". Участники эксгумации - литераторы Лидин, Стенич, Малышкин и прочие - стали разбирать останки Гоголя на сувениры. Думаю, отсюда и буйная противоречивость их воспоминаний о том, как именно лежал скелет Гоголя. Одни утверждали, что на боку, другие - что ничком, третьи - что на спине с вытянутыми вдоль туловища руками и повернутой в сторону головой. Но все же в большинстве воспоминаний говорится, что скелет находился в ненормальном положении. Ужасающая картина отразилась в стихотворении Андрея Вознесенского "Похороны Гоголя Николая Васильевича": "Вскройте гроб и застыньте в снегу. / Гоголь, скорчась, лежит на боку. / Вросший ноготь подкладку прорвал сапогу..."

Но и современники Гоголя нарушили самым нещадным образом первый пункт его завещания. Он прямо говорил там о преследовавших его приступах летаргии. Не случайно в XIX веке эти приступы называли "мнимой смертью". Отличить ее от смерти подлинной было почти невозможно. Ошибались даже первоклассные врачи. Гоголь называл эти пароксизмы "жизненным онемением". В этих состояниях его тело охлаждалось, как у мертвеца, - это зафиксировал доктор Розенберг в Риме еще в 1845 году. А "сердце и пульс", как писал сам Гоголь в завещании, "переставали биться". Его просьба не погребать его "до тех пор, пока не покажутся явные признаки разложения", предполагала тщательное освидетельствование тела квалифицированными врачами. Но нет! Единственным документом, устанавливающим смерть Гоголя, ее обстоятельства и причины, является частное письмо обрусевшей англичанки Елизаветы Фоминичны Вагнер, тещи Михаила Погодина. Уезжая в командировку, Михаил Петрович оставил ее в качестве сиделки при друге, впавшем в недужное состояние после сожжения второго тома "Мертвых душ". Вагнер, дежурившая у постели Гоголя в последнюю ночь, написала зятю о смерти "нашего доброго Николая Васильевича" буквально следующее: "Ночь всю был тих, только дышал тяжело; к утру дыхание сделалось реже и реже, и он как будто уснул". Никаких письменных медицинских заключений о смерти Гоголя не существует. В официальных документах писали: "Скончался от одержимой его болезни". Или: "Умер волею Божиею". И это сочинялось в империи, где при составлении рапортов о смерти дворянина требовались точные диагнозы и заключения медиков.

Что же касается свидетельства снимавшего посмертную маску с Гоголя скульптора Рамазанова, на которое принято ссылаться для успокоения - мол, ничего страшного, мертвым был Николай Васильевич, - то о подозрительной странности этого несостоятельного свидетельства я подробно пишу в новелле "Гоголь и летаргический сон", которая вошла в мою книгу "Гоголиана". Смерть Гоголя, как и сожжение второго тома "Мертвых душ", - наша национальная мука и тайна.

Ключевой вопрос

Какие еще новые загадки и, возможно, открытия готовит нам Николай Васильевич?

Владислав Отрошенко: Открытия не прекращаются. Есть просто поразительные! В моем родном городе - в архиве Новочеркасского музея истории Донского казачества - я нашел материалы любопытного уголовного дела. Через несколько лет после смерти Гоголя некоему хорунжему Павлу Кагальникову подвернулись на глаза "Мертвые души". Он внимательно прочитал поэму и... использовал ее как инструкцию к обогащению. Он раскинул сети своей аферы на весь Юг России и приобрел на сделках с "убылыми крестьянами" в пересчете на современные рубли около сорока миллиардов! Своей судьбой и деяниями хорунжий, в сущности, вживую "дописал" "Мертвые души". Показал, каким бы мог стать Чичиков на страницах второго тома. Казачий офицер как бы бросил вызов катастрофическому замыслу Гоголя - произвольно преобразить в добродетельного христианина гениального афериста. Расследовавший это дело ротмистр Василий Новицкий так и называл Кагальникова "Донским Чичиковым". А в прессе Области Войска Донского дело фигурировало не иначе как "Дело о мертвых душах"... Главная загадка гоголевской литературы в том, что из нее каким-то непостижимым образом может проистекать, как из воли Божьей, сама жизнь.