Трагедия Суджи: Фашисты на Курщине вели себя куда гуманнее, чем их бандеровские последыши

Международный общественный трибунал по преступлениям украинских неонацистов, который возглавляет Максим Григорьев, продолжает работу в зонах боевых действий. На неформальном заседании членов Совета Безопасности ООН по формуле Аррии, проведенным Постоянным Представительством России при ООН, были представлены собранные показания пострадавших и свидетелей преступлений вооруженных сил Украины в Курской области.

Максим Григорьев на заседании отметил: «За последние несколько лет мы участвуем уже в пятом мероприятии на площадке ООН. В ходе моего выступления в режиме онлайн еще раз представлены доказательства украинских военных преступлений и грубейших нарушений Женевских конвенций. Собранные нами факты и свидетельства в полной мере изобличают киевский режим в системных и целенаправленных издевательствах, убийствах жителей Курской области, включая женщин и стариков, из стрелкового оружия и с помощью беспилотных летательных аппаратов – как с использованием дронов-“камикадзе”, так и сбросов разнообразных взрывчатых устройств с дронов, а также в намеренном уничтожении храмов, больниц, домов мирных граждан, другой гражданской инфраструктуры, тотальных грабежах».

С отцом Евгением Максим Григорьев познакомился в Судже. По его словам, батюшка стал образцом без сомнения героического поведения, когда по нескольку раз в день на собственной машине приезжал в город и лично эвакуировал своих прихожан – жителей города, отвозил их в Курск. Ведь после своего бегства украинцы продолжали обстреливать город. Пострадал от артиллерийских обстрелов и православный храм, настоятелем которого он является.

То, о чем рассказывает батюшка, в полной мере соответствует всем остальным свидетельствам, которые были собраны Международным общественным трибуналом по преступлениям украинских неонацистов.

Вот что он рассказывает протоиерей Евгений Шестопалов – настоятель храма Троицы Живоначальной города Суджи Курской области:

– От первых украинских обстрелов в Судже сгорело 4 частных мирных дома. Потом периодически были прилеты на окраины, рядышком. Началось целенаправленное уничтожение заправок. Залетали fpv-дроны, которые били по мирным машинам, людям. Сгорели все наши заправки. Было такое ощущение, что украинцы выбивают мирную инфраструктуру. Зачем? Чтобы оставить в заложниках мирное население.

Сожгли крышу нашей больницы. Осознанно. У деда-соседа снесло дом. Он, бедный, не мог понять, что с ним происходит, контуженый был. Разрушили санэпидемстанцию, здания администрации, водоканала, расстреляли храм. Обстрел не прекращался до 3-4 часов дня. Мы насчитали больше 140 прилетов.

Люди бежали из Суджи и, конечно же, били по ним. В том числе fpv-дронами. Они догоняли мирные машины и уничтожали их с воздуха. Мы видели разбитые остовы, торчащие ноги с обочины, людей, которые уже мертвы.

Я вывозил первое время оставшихся в живых из храма в Большое Солдатское. Не всем посчастливилось выбраться. Горели большегрузы и легковушки практически до самого Солдатского. Обычные, не военные.

Мы понимали, что в них люди, пытавшиеся спастись из этого ада. Видели разбросанные вещи, бутылки с водой, баклажки… Это были вещи тех, кто, спасаясь, выезжал, но их конкретно догоняли и уничтожали, расстреливали в упор. Я одну семью вывозил с маленьким ребенком. Тот молчал, а бабушка, видя, что творится по обочинам, просто закрывала рукой глаза ребенку. Вспоминаю в районе улицы Редькина убитого местного жителя Юру. Хороший человек. Защитил своим телом дочь и погиб. Девочка получила ранение, ей около 10 лет. Юра собственной жизнью спас своего ребенка.

Во время украинской оккупации творился полный беспредел и откровенный грабеж. Украинцы нагло с автоматами в руках пинком открывали двери, вламывались в дома и квартиры, забирали компьютеры, телевизоры, драгоценности – у кого они были. Крали, в первую очередь, автомашины, но не только. Даже нижнее белье выгребали. Такое ощущение, что они – варвары и дикари.

И все же первыми, как правило, появлялись нацики. Амуниция у них хорошая, обращались жестоко. Мол, сотрем с лица земли не только вашу Суджу, но и до Москвы дойдем. ВСУшники говорили, что уничтожат нас, сотрут с лица земли.

С маслодельного комбината всю нержавейку грузовиками вывезли. Заставляли наших мирных людей грузить в машины. Вспоминая эти 8 месяцев оккупации, скажу, что это был настоящий террор.

В Сумах для гражданских даже продавались вещевые туры на грабеж Суджи. Выдавался специальный пропуск. Заезжали на машинах, заходили в любой дом, грабили, загружаясь под завязку, вывозили, что хотели. Ездили, как на рынок, только бесплатный. Потом выставляли вещи на продажу, называя их трофеями. Даже иконы продавались. Не знаю, как до такой низости можно дойти – цинизм в чистом виде.

А ведь у нас было много родственных связей с Сумами. Сумщина вообще была русскоязычной. Но за минувшие годы им так вправили мозги, что видимо и мать родную они могли позабыть. Ненависть к русским распространялась специально. Они понимают, что мы другие, что выше их нравственно, а это порождает только злость. Думаю, они всю жизнь будут нас ненавидеть, как их соросовские наставники. В них нет ни благородства, ни души, ни веры, ни даже толерантности, о которой на западе все время талдычат.

В Судже находились те, кто в глаза говорил ВСУшникам, что они – оккупанты. Увы, их теперь просто нет в живых. Я видел видео, где человек спрашивает, зачем нацисты пришли на его землю. Его больше нет. Но даже те, кто молчал, не выжили. Не так посмотрел, не так сказал, нарушил комендантский час – за все расстрел.

Однажды нацисты обнаружили наших солдатиков, которые пытались спрятаться. Двоих сразу расстреляли. Остальных куда-то увезли.

В Судже, в районе Гуево, жил Славик, наказной атаман Гуевский. Мы поддерживали с ним хорошие отношения. Его убили украинцы.

Глава Махновского сельского совета – тоже был замечательный, удивительный человек. На глазах у людей укронацисты его расстреляли. И он долго-долго лежал на обочине.

Прямой наводкой из орудия они также стреляли в мой храм. Влетел снаряд, который повышибал все. А потом эти фашисты зашли и разграбили святилище. Вынесли иконы, всё на свете (конец цитаты).

Вот таковы свидетельства отца Евгения. В заключение, уже от себя приведем слова одной 99-летней женщины, которую недавно показали по центральному телевидению, и которая пережила и немецкую, и украинскую оккупацию. Она говорит, что даже фашисты не были такими жестокими и беспощадными, как укробандеровцы.

Не зря видимо этим последышам фюрера гитлеровцы поручали самую грязную работу во время Великой Отечественной войны. К сожалению, минувшее после Великой Победы время никак их не изменило.