Исполнилось 40 лет со дня восстания военнопленных в афганском лагере Бадабер

На фоне предстоящих торжеств к 80-летию Победы этот юбилей как-то затерялся. Между тем считаю эту дату с точки зрения воинского подвига ничуть не меньшей, чем героические дела наших воинов в годы Великой Отечественной войны. Речь идёт об одном из эпизодов войны в Афганистане – ровно 40 лет назад, 26 апреля 1985 года подняли восстание советские военнопленные, которые находились на пакистанской территории… Эту тему я уже не раз затрагивал на страницах нашей газеты. Напомню вкратце канву событий… В начале мая 1985 года практически все мировые информационные агентства облетела сенсационная новость – в одном из лагерей афганских беженцев на территории Пакистана подняли восстание советские военнослужащие, захваченные в плен афганскими душманами (моджахедами). Трагедия произошла близ пакистанского города Пешавар, в местечке Бадабер… Забрали жизни многих врагов Как известно, в Бадабере под видом лагеря для беженцев находился военно-учебный центр подготовки моджахедов «Исламского общества Афганистана», возглавляемого мусульманским фанатиком Бурхануддином Раббани. В лагере под руководством иностранных инструкторов проходили обучение несколько тысяч человек, которые после таких курсов уходили совершать боевые вылазки против войск коммунистического правительства Афганистана и советской армии. Лагерь занимал огромную площадь почти в 500 гектаров – жилые палатки и глинобитные домики соседствовали с шестью большими складами оружия и тремя тюрьмами, где содержали захваченных пленных – всего около 20 человек из Советского Союза и ещё 40 пленённых солдат афганской правительственной армии. Их гоняли на тяжёлые работы, морили голодом и жаждой, в тюрьме их держали скованными кандалами – наших ещё склоняли к принятию ислама. И однажды у пленных созрел план восстания: захватить склад оружия и потребовать встречи с представителями Красного Креста и советского посольства… Восстание началось поздно вечером 26 апреля 1985 года, когда душманы на лагерном плацу совершали вечерний намаз. Воспользовавшись тем, что охранников в тюрьме осталось всего двое, наши солдаты разоружили их, заодно освободив и афганских пленников. Все вместе они выбрались наружу, сняли часовых у складов с оружием и на тюремной вышке. Так вся оружейно-тюремная зона оказалась в руках восставших.Но душманы быстро опомнились – они подняли по тревоге всех обитателей лагеря и приступили к блокировке зоны складов. Им на помощь подошли части 11-го армейского корпуса пакистанской армии. Уже глубокой ночью душманский лидер Раббани лично обратился к пленным с предложением сдаться. Наши категорически отказались и потребовали вызвать представителей Красного Креста. Тогда последовало подряд два штурма зоны складов. Но советские солдаты и их афганские товарищи стойко сопротивлялись, отбив все атаки. О том, что произошло дальше, существует две версии… Согласно первой, пакистанские власти отдали приказ нанести по складам артиллерийский и авиационный удары, в результате чего находившиеся там боеприпасы сдетонировали и похоронили всех повстанцев. Именно в тот момент радиоразведка нашей 40‑й армии зафиксировала радиоперехват переговоров между экипажами пакистанских самолётов, бомбивших склады. По другой версии, восставшие, поняв безнадёжность своего положения, сами взорвали себя. Понесли серьёзные потери и душманы. Сколько из них было рядовых боевиков, неизвестно, но зато среди убитых оказались девять представителей пакистанских властей, 28 офицеров пакистанской армии, шесть инструкторов из США. Кроме того, восставшие уничтожили три реактивные установки залпового огня «Град», около 2 тысяч ракет различного типа и снарядов, около 40 единиц орудий и пулемётов. В общем, не случайно место событий даже посетил президент Пакистана, генерал Зия-Уль-Хак, который имел тяжёлый и неприятный разговор с лидерами афганских душманов… На голом энтузиазме Казалось бы, сегодня о восстании в Бадабере известно много. Вышло немало статей, несколько книг, и даже снят мини-сериал. Однако со стороны нашего государства до сих пор нет оценки событий, признанной на государственном уровне. И что особо бросается в глаза, восстанием на протяжении многих лет занимался кто угодно, но только не государственные структуры, призванные увековечивать память советских (российских) воинов, павших в различных военных конфликтах. Так, много лет над темой Бадабера (в рамках общего розыска пропавших без вести на афганской войне) трудится общественная по сути организация – Комитет по делам воинов-интернационалистов при Совете глав правительств стран СНГ. Сотрудники Комитета провели поистине титаническую работу, собирая свои сведения буквально по крупицам. Немалую работу проделал и мой давний знакомый, военный журналист Евгений Кириченко, опубликовавший материалы своего расследования в целом ряде центральных СМИ.Именно стараниями этих людей были установлены имена солдат, поднявших то по-настоящему бессмертное восстание. Перечислять не буду – их легко можно найти в интернете. Скажу только, что это были уроженцы фактически всех республик Советского Союза – России, Украины, Белоруссии, Молдавии, Средней Азии. Впрочем, российский журналист, много лет писавший на афганскую тематику, Владимир Снегирёв скептически относится к этим сведениям: «Рискуя навлечь на себя гнев коллег по поисковой работе, скажу: всё это, увы, не более чем догадки. Живых участников тех событий нет. Провести идентификацию останков невозможно: размётанные в клочья, они были захоронены после скоротечного боя в братской могиле. И следов её не найти – говорю как человек, который побывал в Бадабере, на месте бывшей моджахедской базы…» Наверное, либо опровергнуть, либо подтвердить замечание Снегирёва можно, но только усилиями государственных структур. Потому что общественники-энтузиасты свои возможности, увы, исчерпали – для дальнейших шагов (поиски братской могилы, уточнение имён и обстоятельств трагедии и т.д.) требуются именно государственные усилия. Однако государство, как я уже говорил, сегодня предпочитает стоять в стороне. Почему? Во-первых, очевидно, сказался развал Советского Союза, когда стало не до памяти об афганской войне, а её саму с годами стали заслонять другие трагические события – регулярные локальные конфликты на обломках бывшей Советской империи, а ныне ещё и СВО. Во-вторых, неприятная правда состоит в том, что на афганской войне, которая носила партизанский характер, пленение наших воинов в реальной боевой обстановке было редкостью. Чаще всего в плен наши попадали «в мирных обстоятельствах» – кто-то решил сходить в самоволку из своей воинской части и попался в руки моджахедов, ну а кто-то даже решил дезертировать… Искупление кровью Обычно на всех этих людей заводились розыскные, а то и настоящие уголовные дела. Участники восстания, увы, не были здесь исключением. К примеру, как удалось выяснить краеведам Алтайского края, их земляк, участник восстания в Бадабере, ефрейтор Николай Дудкин пропал из своей воинской части в ночь на 9 июня 1982 года. Как сказано в армейских документах, он «самовольно оставил свой пост». Впрочем, военные прокуроры не исключили, что его похитили с этого поста. А вот каковы обстоятельства пленения другого участника, Николая Шевченко, считающегося руководителем бадаберского восстания. Как пишет в одной из своих статей Евгений Кириченко (со ссылкой на показания правозащитницы из США Людмилы Торн, посещавшей Бадабер ещё до восстания), Шевченко был вольнонаёмным Советской армии и работал водителем грузовика, на котором развозил продукты для воинских частей. В Афганистан поехал, чтобы заработать денег. «Его захватили в плен, когда он сидел в своём грузовике в районе Герата. Шевченко признался мне, что в момент пленения был выпивши. Неожиданно его ударили по голове, а когда он пришёл в сознание, обнаружил себя привязанным к столбу, и вокруг стояли моджахеды». А вот третий участник Бадабера, рядовой Сергей Коршенко, угодил в руки врага в боевой обстановке. Но какая это была обстановка! Просто шокирующие сведения мне поведал сослуживец Коршенко по 860-му отдельному мотострелковому полку, ветеран Афганистана Глеб Бобров. По его словам, в феврале 1984 года полк проводил боевую операцию в районе кишлака Карамугуль (провинция Бадахшан), где находилась крупная база душманов. По причине нехватки людей в боевых подразделениях командир полка подполковник Сидоров решил погнать на операцию ещё и «хозяйственников» – водителей, механиков, поваров и прочих, включая взвод обеспечения 2‑го батальона, в котором служил Сергей Коршенко. Уже в ходе операции выявилась полная ненужность «хозяйственников». Поэтому, по словам Боброва, «Сидоров решил отправить хозвзвод назад, от греха подальше, нагрузив их на дорожку ранеными миномётчиками. И поручил отход прапорщику… из хозвзвода. Повторяю: прапорщику хозвзвода!!! Поэтому всё остальное стало страшной закономерностью: духи выследили «хозяйственников», загнали их в ущелье и практически полностью перебили». А вот Коршенко попал в плен. «Один из выживших видел момент его пленения, – рассказывает Бобров. – Коршенко был полностью деморализован боем, потерями вокруг, усталостью. И когда духи его брали, он даже не думал сопротивляться, а просто стоял в ступоре. Те подошли, отстегнули магазин от автомата и погнали его к себе»… Словом, очень неприглядная картинка получается, мягко говоря – самодурство командира полка, профанация прапорщика, парализующий страх самого Коршенко в совокупности и привели солдата к трагедии плена. Наверное, такую правду не очень хочется обнародовать на государственном уровне – отсюда, скорее всего, и официальное игнорирование Бадабера……Тем не менее, я считаю, что бы с этими людьми реально ни случилось и как бы они ни попали в плен, факт остаётся фактом – восставшие своей кровью полностью искупили любую свою вину! Тем более законченные трусы просто не могли совершить деяния, подобные тому, что совершили узники Бадабера, не сломившиеся под тяготами плена и нашедшие в себе силы бросить грозный вызов врагу. Не пора ли нашей власти всё это учесть? Ведь если следовать бюрократической логике, то можно поставить под сомнение и некоторые подвиги эпохи Великой Отечественной войны, вроде восстания советских военнопленных 20-го блока лагеря смерти Маутхаузен в январе 1945 года. Как именно эти люди попали в немецкий плен, при каких обстоятельствах, остаётся, по большому счёту, неизвестным до сих пор (ибо почти никого из них не осталось в живых). Но тем не менее после войны Родина нашла в себе волю отдать им должное через официальное признание и награды. Почему же для жертв афганской войны делается исключение?! …И ещё. Как рассказал мне телевизионный режиссёр Евгений Барханов, автор пронзительного документального фильма «Ташакор» (о судьбах пропавших без вести в Афгане), во время недавних поездок на Афганскую землю его телевизионной группе удалось пообщаться с полевым командиром Гульбеддином Хекматияром. Так вот, Хекматияр поведал и о других подвигах наших пленных. Например, о неудачном побеге наших ребят из душманского лагеря в Парачинаре – их было семь человек, все убиты, Хекматияр даже указал место казни. Было ещё одно восстание, в лагере Шамшату – там погибли 14 человек… Барханов говорит, что всю информацию об этом он сообщил нашим властям. Однако реакции – ноль! И тогда режиссёр в отчаянии написал на своей странице в соцсетях, обращаясь к чиновникам: «Может, по вопросу пропавших без вести советских военнослужащих в Афганистане, наконец, проснётся государственная воля и найдутся средства на доведение поисковых работ до логического «Никто не забыт, ничто не забыто»? Согласитесь, что вопрос отнюдь не праздный… Ранее на сайте Pravda-nn.ru cообщалось, что военный переводчик Андрей Грешнов рассказал о начале операции «Шторм-333» в Афганистане.