«Заглянул в глаза смерти»: узник Освенцима из Костаная рассказал об ужасах в плену
Физической активности 97-летнего Леонида Дячкова можно только позавидовать. Костанаец ходит в сквер на ретро-дискотеки, начинает день с гимнастики и пристально следит за новостями страны и мира. Мужчина многое повидал на своем жизненном пути, однако детство в фашистских застенках оставило на его сердце незаживающую рану. В годы войны он подростком попал в жерло нацистской мясорубки, Освенцим, и смог выбраться оттуда живым.
Леонид Дячков был 13-летним мальчишкой, когда началась война. С семьей он жил тогда в украинском городе Днепродзержинске, его отец строил там Сталинскую железную дорогу. Домом сначала стал пассажирский вагон, а затем Дячковы получили квартиру.
«Помню, отправила меня мама в магазин. На улице стояли рупоры, через которые и сообщили о начале войны: «Увага! Увага! Говорит Москва Левитан. Вероломно напала фашистская Германия без предупреждения…, но особого значения тогда мы, дети, этому не придали. На мое детство пришлась не одна война, до этого воевали на Халхин-Голе, затем с финнами. Я ходил тогда в пятый класс, и нам, мальчишкам, было бәрібір (все равно -перевод с каз.), пацаны есть пацаны. Мы сами «воевали: выкопали землянку и собирались там с деревянными пистолетами и ружьями.
Дети тогда и подумать не могли, какие ужасы им предстоит пережить и с какими трудностями и лишениями они столкнутся. Спустя месяц немцы уже были в Днепродзержинске. Леонид Дячков вместе с младшим братишкой, когда припекал голод, ездили в соседнюю деревню на саночках обменивать продукты. Ночью с отцом, который уже был на пенсии, ходили по ночам на Днепр, рыбачить, так и перебивались. Но как только выдавалось свободное время, мальчишки бежали играть дружной гурьбой.
«В один из дней соседский мальчишка Коля и я со своим братишкой пошли в землянку играть. Переходили мы дорогу, и тут нас окружили немцы с собакой и погнали вдоль улицы. Народу в этапе было много, и нас туда же. Переночевали в соседней деревне в коровнике и нас погнали дальше, а тут налетели самолеты советские, некоторые пленники стали прятаться в кукурузные поля. Те, кто решился на побег, погибли под пулями полицаев. Когда паника закончилась, нас дальше погнали, заночевали у скирды с сеном, а утром опустился такой густой туман, что мы решили втроем бежать. Спрятались в густой траве у реки, сутки пролежали там, ели коренья и пили воду. Но нас нашли немцы. Я поцеловал братишку, думал, сейчас расстреляют, как и других, но меня с другом и братишкой посадили в машину и повезли на станцию. Там, как и других, запихали в вагон, и мы поехали. Страшно вспоминать: голодно, холодно и в туалет прямо там ходили… Прибыли на рассвете. Людей много на платформе, все такие холеные и пузатые. Оказывается, паны ожидали рабов. Я крепко взял за руки друга и братишку, нас было не разъединить, — рассказывает костанаец.
Эта троица приглянулась одному из немцев, он посадил их в машину и увез. Привезли детей в барак, в котором проводили опыты, находился он на территории концентрационного лагеря Освенцим.
«Опыты проводили, вытяжки разные делали. Но самый запоминающийся до сих пор перед глазами это укол, после которого мы раздувались как колобки. Сверху одна голова и ручки маленькие. Смотрим друг на друга и не понимаем, что происходит. А туловище — как в комнате смеха. К вечеру отходили и снова становились нормальными. Как только врач заходила с переводчицей фрау Эльзой, мы прятались под нары. Она нас шваброй доставала и говорила: «Мальчики, почему боитесь, вас же здесь лечат, вы долго жить будете. Дня два подержали нас и выбросили на территорию, — продолжил рассказ Леонид Васильевич.
Первое, что заметили маленькие узники, это небольшая труба, из которой шел дым и опускался на землю, источая ужасное зловоние. Тогда дети и представить не могли, что в печах сжигали трупы людей. В один из дней в лагерь пригнали пленных и выстроили в большую очередь.
«Мы сидели в сторонке, и надзиратель загнал нас в толпу. Нам сказали, что будем мыться в бане. Быстро постригли, и в этой очереди мы стали потихоньку двигаться. Тут к надзирателю подошел хромой немец и показал на нас, после этого надзиратель выгнал нас из очереди. Хромой незнакомец вывел нас за ворота, и порог Освенцима мы больше не переступали, — говорит бывший узник.
Детей привезли в рабочий лагерь. Выяснилось, что накануне оттуда сбежали маленькие узники. И чтобы о побеге не прознало начальство, хромой охранник Альфред купил похожих из Освенцима за бутылку шнапса. В лагере смерти никто не вел учет, подростков все равно ждала бы неминуемая смерть в газовой камере, поэтому надзиратель с легкостью согласился на сделку.
«В лагерь привезли ночью, не спрашивали имени и фамилии, никаких порядковых номеров не набивали на коже. Переводчица назвала меня «Рыжик айн, братишку — «Рыжик цвай, за цвет волос, а друга моего осиной. Рабочий лагерь находился недалеко от завода, но нас туда на работу не брали. Возили нас в военный городок, где жили немецкие семьи. Мы чистили туалеты, коврики, картофель, мусор собирали, сапоги натирали. Женщины нам с собой то суп в лагерь наливали, то галеты давали. Мы делились с красноармейцами, а командир взвода, который был в плену, делил поровну между всеми еду. Нас регулярно стригли, а потом этот волос тюковали и отправляли на завод, перерабатывали и что-то делали из него, — говорит Леонид Васильевич.
Мысль о побеге не покидала детей. Как-то повезли Леню, его братишку и друга Колю на лесосклад грузить бревна. А рядом —горы, рукой можно было подать. Шофер с надзирателями распивали на пеньке шнапс и уснули. Юные пленники перебрались через реку, сняли полосатую робу и туфли на деревянной подошве, бросили их на берегу. Погони не было. В горах прятались почти неделю, изучали по солнцу, в какую сторону им идти. У домика на склоне стянули сушившуюся одежду с забора, набрали в огороде овощей в штаны и отправились в путь.
«Прошли мы Польшу и Западную Украину. Не просто было, бабушка нас одна прятала в клетке для кроликов, чтобы немцы нас не нашли, долгая это история. Где-то в Житомировской области догоняет нас машина, вышла женщина — старший лейтенант. Мы, говорит, довезем вас километров 300, а дальше сами доберетесь, транспорт там ходит. Едем, а рядом сидят девушки-зенитчицы и спрашивают, сильно ли мы торопимся домой и не хотим ли у них послужить. Им нужны были два прожекториста. А как придет пополнение, нас отправят в Суворовское училище. Я клюнул. А Коля с братишкой сильно по мамам соскучились, не согласились. Их довезли и высадили, а я остался в женском зенитном дивизионе, — вспоминает ветеран.
Леонид Дячков в составе дивизиона в 1943 году провоевал четыре месяца. Ночью он ловил прожекторами самолеты, а днем подавал снаряды и патроны. После того, как пришло пополнение, подростка отправили в Ярославское Суворовское училище. Неделю Леня был при старшем лейтенанте денщиком. А когда заполняли анкеты при поступлении, он указал, что был в концлагере. Поэтому, думает бывший узник, и отказали ему в приеме в Суворовское училище, хотя командир объяснил отказ его нездоровой худобой. Но пообещали зачислить, как только Леонид наберет вес до 42-43 килограммов. Мальчика отправили домой и по 1947 год он проработал на военном заводе в Днепродзержинске. Суворовское училище по возрасту он к этому времени уже перерос, поэтому пошел в парашютно-десантное училище в Туле.
И за два месяца до окончания службы его и других сокурсников направили в роту почетного караула в Москву, в мавзолей Ленина. Затем в Тушино преподавал парашютный спорт.
«Когда прыгал 98-й прыжок с парашютом, сломал ключицу, снял погоны старшего лейтенанта и получил вторую группу инвалидности. Женился. А потом потерял удостоверение по инвалидности, и в 1950 году меня снова признали годным к строевой. Предлагали вернуться, но у меня уже была семья, только родилась дочка. Тогда мне дали право выбора самолет или корабль, но я уже налетался и пошел на буксир радистом сверхсрочником, — вспоминает Леонид Дячков.
Помимо военной специальности Леонид Васильевич получил гражданскую профессию закончил Харьковский строительный институт. По здоровью жены врачи порекомендовали поменять климат. В это время формировался трест в Костанае, и по комсомольской путевке молодая семья приехала в Казахстан. Здесь Дячков и проработал в целинном крае 42 года прорабом.
В преддверии празднования юбилея Победы телефон в квартире Леонида Васильевича не смолкает. Ветерана приглашают в гости, на выставки и памятные вечера. Несмотря на преклонный возраст, почетный гость не отказывается и с удовольствием встречается с молодежью. В планах у костанайца принять участие в параде, который пройдет в столице 9 мая. К этой дате у него уже подготовлен парадный костюм, который ждет своего часа в шкафу.