30 лет назад, 6 мая 1995 года, на улице Воронцовские Пруды в Москве было совершено одно из самых кровавых преступлений в истории столицы: убийца жестоко расправился с четырьмя подростками — сыном своей знакомой и его друзьями-девятиклассниками. Даже на фоне криминального разгула лихих 1990-х это преступление потрясло Москву. Тем более что следователи быстро выяснили — школьники спали в тот момент, когда вооруженный ножом преступник одного за другим отправил их на тот свет. Историю бойни на Воронцовских Прудах вспомнил корреспондент «Ленты.ру» Игорь Надеждин. Весной 1995 года Москва впервые после долгого перерыва готовилась к празднованию 50-летия Победы в Великой Отечественной войне — из-за распада СССР, экономических и социальных перемен торжественные мероприятия несколько лет не проводили, и россияне соскучились по ним. Поэтому на 9 мая было назначено сразу два парада: утром по Красной площади должны были пройти ветераны, съехавшиеся со всего бывшего СССР, а в полдень полноценный военный парад планировали провести на Поклонной горе. В связи с этим в столице накануне 9 мая стояла суета: город украшали, а съезжавшихся со всех концов света ветеранов встречали и водили по экскурсиям. Но в этой суете власти кое-что упустили: в 1995 году День Победы приходился на вторник, а потому народ ждал переноса выходного дня с субботы, 6 мая, на понедельник, 8 мая. Формально это сделали лишь 7 апреля, но из-за непростой обстановки в то время постановление правительства РФ многие работодатели просто не заметили — и не успели переделать рабочие графики. Поэтому 35-летняя заведующая одним из отделений крупного российского банка Антонина Потапова 6 мая встречала день как выходной. Однако начальство выдернуло ее на работу, угрожая поставить прогул. Из-за позднего выхода на работу и предпраздничной суеты Антонина сильно задержалась и домой вернулась только около 22:35. На звонки в дверь никто не ответил, хотя ее 14-летний сын Станислав должен был ждать мать дома с ужином — об этом они договаривались с утра. Антонине пришлось искать ключи в сумочке, а открыв тамбурную дверь, она увидела ботинки близкого друга ее сына Павла Кутепова — он часто бывал у них в гостях. Когда же женщина вошла в квартиру, то заметила на вешалке и две незнакомые куртки. Это значило, что сын дома и у него гости. Но почему так тихо и почему никто не среагировал на звонки в дверь?

«Их раны до сих пор стоят перед глазами»

Антонина обратила внимание, что двери шкафа в прихожей открыты, а все вещи вывалены на пол, но не стала задерживаться и направилась в комнату сына, дверь в которую была приоткрыта. В комнате сына лежали трое парней: сам Станислав, его друзья Павел Кутепов и Леша Якубо. У всех троих было перерезано горло.

«У меня не было ни слез, ни испуга — я была в шоке. Крови в комнате было по щиколотку, и я пошла в ванную помыть руки. Включила свет и увидела, что в ванной, свесив ноги через край наружу, лежит Миша Романов. (...) Горло Миши тоже было перерезано. Их раны до сих пор стоят у меня перед глазами», — из показаний Антонины Потаповой в суде.

Женщина вышла на кухню и увидела на столе две пустые бутылки из-под болгарского бренди, а также тарелку черной икры, в которой кто-то потушил бычок. Понимая, что надо сообщить о произошедшем, она попыталась набрать 02, но выяснилось, что шнур телефона вытащен из розетки. Антонина включила его и набрала 02 и 03, а потом позвонила своей подруге Нине — на часах было 22:36. Нина, которая жила рядом, прибежала сразу же. Именно она оказала помощь следственно-оперативной группе и первой дала важную информацию: из квартиры пропал новый, очень красивый австрийский свитер серого цвета. Так в первые оперативные сообщения и попадет информация: в ходе разбойного нападения на квартиру на улице Воронцовские Пруды убиты четыре мальчика, а также похищены телевизор и серый свитер с изображением двух львов, которые держат в передних лапах рыцарский щит.

По горячим следам

По субботам, даже ближе к полуночи, москвичи, как правило, долго не спят — поэтому уже в первые минуты работы следственно-оперативной группы удалось найти двух свидетелей. Первый примерно в 15:00 видел мужчину, входящего вместе со Стасом и его друзьями в квартиру Потаповых. Причем это явно был хороший знакомый — свидетель слышал, как неизвестный говорил:

«Стас, как ты вырос!»

А тот отвечал ему:

«Давно вы к нам не заезжали».

А второй уже около 21:00, возвращаясь домой, видел, как незнакомый мужчина у подъезда грузил в такси свертки с вещами.

Среди них был завернутый в плед телевизор и видеомагнитофон Sony — очень приметные модели. Оба свидетеля согласились сразу же поехать к экспертам и составить фоторобот подозреваемого. Примерно в три часа ночи он был готов: невысокий темноволосый мужчина кавказской внешности. Когда портрет показали Антонине, та сразу опознала мужчину — это был Эдик из Кабарды. Только, будучи в шоке, она никак не могла вспомнить его фамилию: то ли Таланов, то ли Даманов, то ли Камбиев. Рассказывая об изображенном на фотороботе мужчине, Антонина объяснила, что они просто знакомые: близко дружили их матери.

«Эдик служил в Советской армии в Подольске, и его мать, когда приезжала проведать сына, останавливалась у нас. Но в марте 1994 года я похоронила свою маму и очень просила Эдика больше не приезжать и не звонить», — из показаний Антонины Потаповой.

По таким неполным данным установить личность мужчины было сложно. Руководство МУРа приняло решение направить в командировку в Кабардино-Балкарию сотрудников уголовного розыска — в первую очередь для того, чтобы собрать всю информацию о загадочном Эдике. Пока нашли оперативников, пока они смогли доехать до аэропорта Внуково (в те годы все рейсы в Кабардино-Балкарию вылетали оттуда), самолет на Нальчик улетел, а следующий ожидался только через сутки. Тогда было принято решение отправить оперов Олега Давыдова, Валерия Криволапова и Игоря Староверова в Минеральные Воды. Оттуда они должны были доехать до МВД Кабардино-Балкарии на машине — там всего-то чуть больше сотни километров.

Посадку оперативники ждали на летном поле, возле самолета. И когда автобус с пассажирами подъехал к трапу, Валерий Криволапов показал коллегам на мужчину, который шел на посадку, точнее, на его свитер. Он был серым, с изображением двух львов, держащих в руках рыцарский щит, — именно такой фигурировал в сводке о расправе на Воронцовских Прудах. Приглядевшись к его владельцу, милиционеры обнаружили явное сходство с описанием разыскиваемого, в поисках которого они и летели в Кабардино-Балкарию. И в очереди пристроились за ним.

«Он выдал себя сам»

При проверке билетов на входе в самолет оперативник Криволапов сумел заглянуть в билет подозреваемого и прочитать его имя: Эдуард Туманов. Но гораздо большее внимание привлекло другое — на пальцах мужчины, предъявлявшего билет, было надето семь золотых колец, причем явно не мужских. Оперативники решили не терять времени, и в тот момент, когда подозреваемый подошел к своему креслу, его незаметно блокировали и надели наручники. А затем, когда все пассажиры заняли свои места, его вывели из самолета и на специальном автобусе для VIP-персон отвезли в линейный отдел милиции.

Там личность задержанного была оперативно установлена: Эдуард Туманов, 1968 года рождения, житель кабардинского города Нарткала, судимый в 1990 году за кражу.

«Наша задача была найти и задержать, а к допросам мы в тот момент были не готовы, поэтому ни о чем его и не спрашивали. Но Туманов выдал себя сам: оказавшись в автобусе, он задал вопрос, выжил ли кто-нибудь. И тем самым рассеял все наши сомнения полковник милиции», — Игорь Староверов, в 1995 году — сотрудник второго отдела МУРа.

На часах было 16:30 — с момента расправы прошло 20 часов. Тут же в аэропорту выяснилось, что Туманов сдал в багаж четыре сумки. Изъять их уже не успевали, и они слетали в Минводы, откуда вернулись обратно во Внуково. Изымали их уже под протокол с описью: выяснилось, что все содержимое сумок было похищено из квартиры на Воронцовских Прудах. Любопытно, что среди прочего Туманов украл несколько комплектов женских трусов и колготок, 60 жетонов для поездок на столичном метро, одноразовые станки для бритья, духи, акции АО «МММ» и некоторых других предприятий, бижутерию и даже детский чайный сервиз. Общая стоимость похищенного составила более 19,5 миллиона неденоминированных рублей — или 3,9 тысячи условных единиц (так в то время называли доллары США).

«Мы решили напоить ребят и обокрасть квартиру»

На первом же допросе Туманов заявил, что оперативники здорово облажались: он якобы летел не один, а с подельником, неким чеченцем Аликом. Но уже через несколько минут поправился и сказал, что подельника зовут Магомед и он дагестанец. Причем должен был прийти на посадку, но так и не пришел. Из показаний Эдуарда Туманова на допросе в прокуратуре Москвы 10 мая 1995 года:

«Магомед — мой случайный знакомый, я занял у него 100 долларов и должен был отдать. Именно для того, чтобы занять деньги, я поехал к Тоне Потаповой, но ее дома не было. Мы решили с Магомедом напоить ребят и обокрасть квартиру, для чего Магомед растворил в бутылках с бренди клофелин. Я вошел в квартиру и стал подливать парням, а когда они уснули, открыл дверь Магомеду. После чего я стал собирать все ценное, а в это время Магомед зарезал всех. Но я точно не знаю, потому что видел только одного убитого, а остальных не видел. А вы Магомеда упустили!»

Однако быстрая проверка показала, что ни Алика, ни Магомеда среди пассажиров рейса не значилось. Как вспоминает следователь по особо важным делам прокуратуры Москвы Вячеслав Ворыханов, осмотр места происшествия показал, что в квартире действовал только один посторонний. Отпечатки подошв ног принадлежали одному человеку, раны наносились одной рукой, и ценные вещи собирал тоже один человек. А на одежде, изъятой у Туманова, эксперты обнаружили кровь всех убитых, причем в таких местах, куда она не могла попасть случайно.

«Свидетели видели только одного мужчину, выносившего вещи, — вторым был водитель, который в подъезд не заходил. Более того, соседи видели стоящие внизу без присмотра сумки — одно это противоречило версии о двоих мужчинах», — Вячеслав Ворыханов, следователь по особо важным делам прокуратуры Москвы.

Рассказывая о произошедшем в квартире, Туманов между прочим сказал, что Магомед, стоя в прихожей, велел ему взять на кухне «вон ту скалку» и дать ему в руки. И подробно, в деталях.

«Но выяснилось, что с того места, где якобы был этот разговор, кухня вообще не видна, и тем более не видна скалка», — объяснял Ворыханов.

На допросах Туманов выдавал много подробностей — но все они оказались опровергнуты. Не постепенно, а сразу, вдруг. Задержанный заврался, будучи убежден, что раз нет свидетелей, то и опровергнуть его слова будет некому.

Например, как рассказывал следователь Ворыханов, на одном из допросов Туманов сказал, что, когда пришел в гости, ему вместо тапочек дали белые кроссовки, чтобы ходить по квартире. И после преступления, будучи в шоке от действий Магомеда, он в этих кроссовках и ушел, а где его обувь — не знает. Но в ходе следствия выяснилось, что кроссовки принадлежали убитому Алексею Якубо — а он пришел в квартиру последним. Так что «сменной обувью» они никак не могли быть. И таких мелочей к суду накопилась критическая масса.

Дела семейные

Антонина Потапова и Эдуард Туманов были знакомы много лет: дружили их матери, Галина и Хужпага (ее звали на русский манер Женей), они периодически ездили друг к другу в гости. С 1986 по 1988 год Туманов служил по призыву в Советской армии, часть его располагалась в подмосковном Подольске. Старший брат и сестра Туманова вместе с матерью часто приезжали в Москву навестить воина — всегда останавливались у Потаповых. Уже после службы Эдик сам приезжал в столицу и порой останавливался у Потаповых, причем даже со своей девушкой. С началом перестройки Туманов очень хотел разбогатеть, пытался заняться бизнесом — но у него никак не выходило. Он часто оказывался на мели и тогда занимал деньги на обратную дорогу у Антонины Потаповой. Случалось это часто. В мае 1994 года Туманов опять приехал в Москву, хотел остановиться у Потаповых, а попал на похороны: Галина умерла. Тогда Антонина очень попросила Эдуарда больше никогда ее не тревожить. Он, правда, несколько раз ей звонил, но каждый раз разговор заканчивался тем, что Потапова напоминала о своей просьбе. В очередной раз Эдуард Туманов приехал в Москву 30 апреля 1995 года поездом. Как он сам пояснял на следствии, собирался закупить товар на одном из оптовых рынков, быстро и выгодно перепродать его на другом рынке, а полученную прибыль потратить на жизнь. Однако, по его собственным словам, оптовый рынок оказался закрыт, и план рухнул. Впрочем, объективно эти показания ничем не подтверждаются: билеты на поезда продавались тогда без паспортов, а в квартиру, которую он снимал у знакомой бабушки Марфы, Туманов заселился только 2 мая. Три дня он никуда не выходил и впервые покинул жилье только рано утром в день преступления. Как выяснится, примерно в 14:30 6 мая Эдуарда Туманова уже видели в подъезде 17-этажного дома на Воронцовских Прудах: он в холле седьмого этажа ждал кого-нибудь из Потаповых. Сам он пояснял, что хотел занять деньги на обратную дорогу, так как Потапова его много раз выручала мелкими суммами. Но это вызывает сомнения: Туманов знал, что Антонина работает заведующей отделением банка и застать ее дома можно только вечером, после работы. Тем более в предпраздничный день.

«Он обещал привезти вино и баб»

Примерно в 15:15 домой из школы пришел Станислав Потапов вместе с друзьями, Павлом Кутеповым и Михаилом Романовым. Увидев Эдуарда, Стас пригласил его в квартиру. Достоверно установлено, что около 16:00 Туманов уехал, пообещав вернуться с «девочками и вином». В то время подростки вышли прогуляться — и звали своих знакомых присоединиться к застолью. Из показаний на суде Оксаны Я. — одноклассницы Станислава Потапова:

«До 13:45 Стас, Миша и Леша были в школе и были трезвыми, после чего разошлись по домам. Около 16:00, точное время сейчас не вспомню, я видела Мишу Романова на улице, и он рассказал мне, что они сидят в гостях у Стаса, к которому приехал дядя, и они отмечают приезд. Позже, около 19:00, я видела Лешу Якубо, он гулял с собакой и говорил, что этот дядя угостил их водкой, после чего уехал и обещал привезти "вино и баб", а привез бренди и икру, и они славно проводят время в гостях у Потапова. Больше в тот день я ребят не видела, а о случившемся узнала 10 мая, когда вернулась из Коломны».

Около 16:00 Туманов появился в квартире, койку в которой снимал, при этом у него с собой были две бутылки болгарского бренди Slanchew Brjag («Солнечный Берег», очень популярный в СССР напиток), десяток бутылок пива и одноразовый медицинский шприц. В этой квартире он нашел аптечку хозяйки, в которой из пузырька с надписью «Клофелин» взял 10 таблеток хранившегося там димедрола и растворил их в воде. После этого, проткнув пробки, злоумышленник залил раствор в бренди. Другую койку в этой квартире арендовал некий Алексей-кореец, который привез в столицу на реализацию черную икру. Туманов взял из холодильника килограмм этого деликатеса и оставил записку «расплачусь утром». С этим всем он вернулся на Воронцовские Пруды.

Там, открыв сразу обе бутылки бренди, он начал подливать школьникам — но сам, судя по всему, не пил, а только делал вид. Любопытно, что обе пробки он выкинул в окно: спустя несколько дней в ходе дополнительного осмотра места происшествия их нашел следователь Ворыханов. Эксперты дали однозначное заключение: бутылки из квартиры и пробки, найденные под окнами, ранее составляли одно целое, в пробках есть след от прокола медицинским шприцем диаметром 0,8 миллиметра, а лекарство было введено в них незадолго до открытия через этот прокол.

Кровь на ноже

Около 19:00 Алексей Якубо ушел погулять с собакой, пообещав вернуться примерно через час. В это время остальные подростки почувствовали себя плохо: Паша Кутепов стал засыпать, и Стас Потапов повел его к себе в комнату. Там Кутепов лег на диван и заснул — а Стас, укрывавший его пледом, заснул, стоя на коленях на полу и положив голову на кресло. Миша Романов, видимо, тоже почувствовал себя плохо, пошел в ванную освежиться и уже там потерял сознание. Около 20:00 в квартиру вернулся Якубо. Туманов, налив ему еще одну рюмку, напал на него, связал руки и ноги найденным электрическим проводом, рот завязал полотенцем и отнес на диван в большую комнату. Затем Туманов зашел в ванную, нашел там бритвенное лезвие и перерезал горло Романову. После чего прошел в маленькую комнату и кухонным ножом перерезал горло Кутепову — его тело так и найдут со сложенными под щекой руками. Видимо, в это время стал приходить в себя Стас — Туманов бросился на кухню, где взял деревянную скалку и дважды ударил юношу по голове, причем от первого удара отвалилась одна из ручек, а от другого — вторая. Следом злоумышленник тем же ножом перерезал горло школьнику. Затем Туманов прошел в большую комнату, где хранились основные ценности, на руках отнес Якубо в маленькую комнату, положил на пол и также перерезал ему горло. Доказать это не удалось, но и оперативники, и следователи были уверены: Туманов не хотел пачкать стоявший в этой комнате телевизор и видеомагнитофон кровью и понес Лешу в другую комнату. После этого Туманов стал методично обыскивать квартиру, собирая все мало-мальски ценное. Сложив добычу в две найденные там же сумки, он вышел на улицу, поймал частника на белой «девятке», вернулся в квартиру и в три приема вынес вещи, загрузив их в багажник и на заднее сиденье, а затем уехал. Во время погрузки вещей Эдуарда видели по меньшей мере шесть соседей, но он был очень вежлив и спокоен. Никто ничего не заподозрил. Судя по показаниям, уехал Туманов с Воронцовских Прудов в 21:00. Примерно в это время с работы должна была вернуться Антонина. Но она задержалась из-за предпраздничной суеты. Утром Туманов продал своему соседу-корейцу телевизор и видеомагнитофон за 500 долларов, а также расплатился с ним за икру. Соседям он пояснил, что ему вернула долг некая греческая фирма, с которой он вел бизнес: компания разорилась и часть вернула хорошими вещами. А так как он теперь при деньгах, то не поедет домой на поезде, а полетит самолетом в 17:20 — и вскоре действительно уехал в аэропорт. Любопытно, что золотые кольца, которые были на его руках при задержании, никто из соседей у него не видел, а вот новые свитер и кроссовки заметили все: это и была «часть возвращенного долга».

«Приговорить к смерти этого зверя»

Расследование дела было завершено 29 декабря 1995 года, а в январе 1996-го начался процесс. На суде Туманов заявил, что его жестоко пытали с самого момента задержания и что он никого не убивал. Приехав в Москву, он у случайного знакомого по имени Магомед занял 100 долларов, но вернуть не смог и поехал к Потаповым занять деньги. Но Антонину не застал и вынужден был сказать Магомеду, что вернуть деньги сейчас не сможет. Узнав об этом, Магомед рассердился, ударил Туманова и придумал план с кражей из квартиры, где в тот момент были только два школьника. Именно Магомед разработал план, купил бренди и закачал в него раствор с димедролом.

Когда мальчишки уснули, Туманов пустил Магомеда в квартиру и стал просто искать ценности. Убийство он не совершал — только видел, что у Леши Якубо шла носом кровь, и мог в ней испачкаться. А в маленькую комнату не заходил. Судья Мосгорсуда Лайма Глобене несколько месяцев исследовала версию Туманова, допрашивала всех свидетелей и экспертов, тщательно проверяла каждое заявление — и каждый раз изобличала Туманова во вранье. Главными доказательствами стали заключения экспертов. Так, под телами убитых был найден носовой платок Антонины — он утром в день трагедии лежал в ванной в грязном белье. На нем была обнаружена кровь Миши Романова и следы самого Туманова. Но платок-то был под телами погибших — то есть слова о том, что убитых в маленькой комнате он не видел, были опровергнуты. К тому же на брюках и рубашке, найденных в багаже Туманова, эксперты нашли кровь всех убитых, и она была тщательно замыта. Историю со скалкой тоже вновь изучали на судебном заседании и при исследовании фототаблицы убедились: с того места, где якобы был разговор с Магомедом, кухня просто не видна.

Очень внимательно судья Глобене изучала заключения экспертов — те, в которых делался однозначный вывод: в квартире действовал один человек и никаких следов присутствия второго не выявлено. В итоге и самой судье, и народным заседателям стало ясно: Туманов врет, причем врет нагло. Это поняла и защита обвиняемого, с какого-то момента адвокаты стали делать акцент на грубом нарушении законности: мол, и понятым не объяснили их права, и самого Туманова допрашивали посторонние, которые получили признательные показания, и первоначальные следственные документы составлены с нарушениями. В итоге из числа доказательств была исключена видеозапись осмотра места происшествия: в протоколе составлявший его следователь не отразил сам факт видеосъемки — формально это нарушение. Но все остальные доказательства были признаны законными. Из приговора Эдуарду Туманову от 24 сентября 1996 года:

«Исходя из совокупности всех обстоятельств, суд приходит к выводу, что в процессе разбойного нападения с целью хищения имущества в крупном размере, сопряженного с незаконным проникновением в жилище, убийство Потапова, Романова, Кутепова и Якубо совершено Тумановым умышлено, с целью скрыть другое преступление. Об умысле подсудимого Туманова на убийство двух и более лиц с особой жестокостью свидетельствует способ и орудия преступления, а также тот факт, что потерпевшие предварительно были приведены в беспомощное состояние. Эти действия суд расценивает также как проявление цинизма и особой жестокости со стороны обвиняемого Туманова. Суд не считает возможным применить к Туманову иное наказание по совокупности преступлений кроме как исключительное в виде смертной казни».

Любопытно, что 16 апреля 1996 года, в самый разгар процесса над Тумановым, президент России Борис Ельцин заявил о том, что в стране исключительная мера наказания в виде смертной казни будет отменена. Но, несмотря на это, Лайма Глобене после оглашения приговора объясняла в кругу близких свое решение.

«Мораторий мораторием, но право приговорить этого зверя к смерти у меня было — и я не могла им не воспользоваться!» — Лайма Глобене, судья Мосгорсуда.

Защита, конечно же, подала апелляционную жалобу, потребовав вернуть дело на новое расследование, а сам Туманов в своей жалобе ходатайствовал о прекращении уголовного преследования за непричастностью. К тому же апелляция была уже в июле 1997 года, когда мораторий на смертную казнь был подписан президентом — на это тоже указывали в жалобах.

Но уголовная коллегия Верховного суда РФ, изучив все материалы дела, согласилась с решением судьи Мосгорсуда Лаймы Глобене, изменив одну незначительную деталь в мотивировке (убрав из отягчающих признаков состояние алкогольного опьянения, так как в УК 1996 года этого было не предусмотрено), сам приговор оставила без изменения. Тем не менее в 1999 году Туманову смертную казнь заменили пожизненным лишением свободы. Сейчас он отбывает наказание в исправительной колонии особого режима «Белый лебедь». И до сих пор пишет жалобы.

«Свидетелей у вас нет!»

Все причастные к расследованию уголовного дела Эдуарда Туманова убеждены: на его счету есть и другие преступления, наказание за которые он так и не понес. В 1993-1995 годах Россию накрыл вал преступности, и много сотен уголовных дел до сих пор остаются нерасследованными. А Туманов неоднократно приезжал в столицу, откуда возвращался с деньгами — пусть и не с очень большими, но заметными.

Верить его словам, что он вел бизнес, получается не очень: нет никаких тому подтверждений. С другой стороны, квалифицированно лишить жизни четырех человек, после чего в короткие сроки обыскать квартиру, забрать все самое ценное и скрыться в хорошем настроении — надо по меньшей мере обладать определенным специфическим опытом. Все обращают внимание на такую деталь: Туманов, выходя из квартиры, оделся и обулся в вещи своих жертв. И выбирал среди них самые лучшие. Профессионалы считают: одно это можно считать опровержением его слов о «неизвестном убийце». К тому же все время следствия он повторял:

«Ничего доказывать не буду. Свидетелей у вас все равно нет! Доказывайте!»

Он до сих пор удивлен, что его вину доказали. И не хочет в это верить.

***

Редакция «Ленты.ру» выражает благодарность председателю Мосгорсуда Михаилу Птицыну и его сотрудникам за помощь в подготовке материала.