Обозреватель "РГ" рассказал о встрече в больнице с ветераном ВОВ 40 лет назад

...Дашь ты мне в тот день последний,В праздник славы мировой,Услыхать салют победный,Что раздастся над Москвой?Дашь ты мне в тот день немножкоПогулять среди живых?Дашь ли мне в одно окошкоПостучать в краях родных?..А. Твардовский. Василий Тёркин.Глава "Смерть и воин".

Чистый лоб. Высокие, будто взлетевшие от удивления брови. Такие же удивленные глаза. Какие-то старинные усы. Легкий румянец...

Илья Павлович... Да, его звали Илья Павлович Федотов.

Мы оказались в одной больнице, в соседних палатах. На его палате висела табличка "Для ветеранов ВОВ", но она ничем не отличалась от той палаты, где лежал я - там тоже было пятнадцать человек, те же заросшие инеем окна, те же стоны по ночам и скрипы кроватных сеток.

По вечерам мы сидели на лавке в коридоре и говорили о том о сем до тех пор, пока медсестра не разгоняла нас по палатам. Помню, мы говорили о художнике Альбере Марке, о его корабликах, о том, как зимой особенно хочется на море.

У меня было с собой два фломастера - синий и черный. Синим я поделился с Ильей Павловичем. Неловко примостившись у подоконника, он рисовал волны, море.

А я набросал его портрет. Хотел подарить, да постеснялся: смешным каким-то получился Илья Палыч. Детский лепет, а не портрет.

Илья Палыч в детстве мечтал быть художником. Жил в селе Трофимовка на Орловщине. До войны там было 133 двора, школа, колхоз "Светлый". Вернулся Илья в 1945-м на пепелище. Не стало села.

Подхватил Илья мать и сестер, завербовался на Урал, на стройку. Думал, временно, пока село заново не отстроят. Но вот Сталинград из руин подняли, а на Трофимовку силенок не хватило.

Так и застряли Федотовы в продымленном городке, выстроенном на скорую руку посреди тайги.

Как-то вечером я не дождался Ильи Палыча в коридоре и зашел его навестить. Он пригласил сесть рядом. Я рассказал ему об очерке Инны Руденко "Военно-полевой роман" - он появился тогда в "Комсомолке". Илья Павлович молча рассмотрел снимки в газете, потом радостно сообщил: "У нас, между прочим, похожий случай был. В полку нашем служила девушка-связистка. Красавица. Обхаживали ее все офицеры и так и сяк. Тяжело ей было, гордой. Она всех отшивала. А полюбила солдата. Дали они друг другу слово пожениться после войны. Помню, как их демобилизовали в 45-м и они ждали машину, чтобы уехать. Глядели мы на них украдкой: вот она, мирная жизнь. Сидит с вещмешками..."

Про войну Илья Палыч мне особо не рассказывал. А что рассказывал - я записал в тетрадке, сидя на посту медсестры.

- Сорок первый начался несчастьями. В деревне нашей - голод, тиф. Мать лежит, еле веки может приподнять, чтобы на нас глянуть. Три сестры - малышки еще. Я один в доме кормилец. И тут война. В сорок втором - на фронт и сразу под Вязьму. Глухие места... А вернулся домой в самом конце 1945-го, к Новому году. Путь дальний - из Германии, через Польшу. Зима. А земля еще дымится. Я смотрю из вагона и думаю: "Неужто это все мы освободили?.." Нашел мать и сестер в землянке. Мать не сразу узнала. С проседью, худой. Мощи одни, ветер качал. Все равно мои чуть не помешались от радости. Ведь кто уходил, почти никто не вернулся. А я вот он. Больной, но с ногами, с руками... Мне 21 год был. Такой же вот, как ты.

Пришел с войны, и так потянуло к красоте. На художника бы выучился, да образование четыре класса. И работать надо - матери, сестрам помогать. Своя семья скоро появилась. Пошел в маляры-штукатуры. Мне казалось, это поближе к искусству. После работы все равно хотелось именно рисовать. Но красок масляных не было. Так я малярными по полотну. Ничего сперва, а как полутона начну добавлять, смотрю: картина расплывается, пропадает... Кстати, и эту больницу я строил, вот эти стены штукатурил. Но не люблю это здание. Не люблю сюда попадать, а вот попал во второй раз. Я верю, что когда-нибудь исчезнут все больницы, все хвори человеческие. Пришел с войны, столько смерти видел, а было такое чувство: никто не должен больше умирать. Как же - мир ведь! Все должны только жить и жить.

Сердце болит, когда о войне заговоришь, обо всем, что было... Да обо всем-то я и не могу. Пришли ко мне как-то девчушечки-пионерки. Затеребили вопросами. А я ничего не могу сказать. Ни слова о войне. Плохо, знаю. Ушел на кухню. Чай им поставил. Напоил чайком с баранками и проводил.

Фотографии Ильи Павловича в интернете я не нашел, потому со смущением публикую свой тогдашний любительский рисунок - это лучше, чем ничего.

Может, внуки-правнуки узнают деда.

Судьба солдата

Илья Павлович Федотов родился в 1924 году в селе Трофимовка Дмитровского района Орловской области.

Артиллерист. Рядовой 600-го противотанкового истребительного полка 13-й Верхнеднепровской бригады. Награжден медалями "За отвагу", "За боевые заслуги", "За взятие Кенигсберга", "За победу над Германией" и орденом Отечественной войны II степени.

Выбыл из госпиталя 17.11.1945.

Жил в г. Красноуральске Свердловской области, работал маляром-штукатуром в строительном тресте N 88.

Пишите Дмитрию Шеварову: dmitri.shevarov@yandex.ru