Андрей Максимов: Пока длится 9 Мая - длится жизнь Победы

Ну что, дорогие мои читатели? Вот я - колумнист "Российской газеты" - чем горжусь, - я должен в понедельник подводить итоги прошедшей недели. Ну что, дорогие мои читатели, - повторю я, - разве хотя б какое событие ушедшей недели может встать рядом с Днем Победы, с 9 Мая? С тем днем, который объединяет нас всех?

Оно, конечно, привычно: праздник прошел, отпраздновали (в этом году особенно торжественно, 80 лет как-никак), и пошли дальше в жизнь. Точнее, жизнь пошла в нас: закрутила, захватила, понесла…

Не хочу так. Хочу, чтобы 9 Мая длилось как можно дольше. Месяц победы, год победы, жизнь победы… Наши отцы и деды ведь за то и погибали, чтобы у их потомков была жизнь победы - жизнь победителей. Не только вообще у страны, но у каждого из нас в отдельности.

У моего папы, поэта Марка Максимова, есть такие строки: "Они за то на подвиг шли, // Чтоб видеть незамутненный свет в глазах живых. // Так вы не бойтесь же их радостью обидеть. // А бойтесь горем потревожить их".

Я - поздний ребенок. Мои родители прошли через войну.

Мама ковала победу в тылу, в Москве. Ей было девятнадцать лет, когда началась война. Однажды она шла утром на работу, а по улице Горького (так тогда называлась Тверская) шли танки, и перейти улицу оказалось совершенно невозможно. Она опоздала. Ее должны были судить и по законам военного времени или посадить, или расстрелять…

Начальник цеха посмотрел на зареванную девчонку и сказал: "Иди работай!" Нарушил закон, но спас мне маму.

Смерть ходила рядом. Всегда. Где бы ты ни был. Это невозможно себе представить.

У моего дедушки была дача неподалеку от аэропорта Быково. Аэропорт периодически бомбили. Мама приехала к своему папе, поднялась по железнодорожному мосту, и тут налетели фашистские самолеты. Она бежит по мосту, а сверху падают бомбы…

Мама очень редко рассказывала о войне. Не знаю почему. Как, впрочем, и отец, который прошел всю войну от звонка до звонка. Впрочем, иногда, разумеется, вспоминали…

Когда думаешь о том, что пережили мои самые близкие люди - родители - во время войны, собственные печали уже не кажутся такими печальными. Правда.

Когда мой сын был маленький, лет десять ему стукнуло, мы как-то зимой ехали ночью из Питера в Москву. За окном тянулись леса. Белый снег, черные деревья и - ощущение холода, которое чувствуется даже здесь, в теплом вагоне.

И я сказал: "Вот представь себе, что твой дедушка в таких лесах жил три зимы". Сын посмотрел на меня удивленно: представить такое было трудно.

Мой отец прошел всю войну в партизанском соединении имени "Тринадцати" под командованием Героя Советского Союза Сергея Гришина. Лишь в самом конце стал военным корреспондентом газеты "Гудок".

Сергей Владимирович работал школьным учителем в селе под Смоленском. Когда началась война, он позвал своих односельчан - их было человек десять, те взяли ружья и пошли бить врага. К концу войны Гришин собрал многотысячное партизанское соединение. Повторю: обычный школьный учитель. Война заставила.

Однажды отец рассказал, как он, еврей, сумел выжить в этой страшной войне. Он окончил институт, пошел в армию, их полк направляли к границе с Германией. Война началась 22 июня 1941 года. Солдаты шли по степи, их начали обстреливать немецкие самолеты. Отец, как и все, упал на землю. Когда самолеты улетели - поднялся. А его друг, лежащий рядом, - нет. Его убило первой же пулей.

И тогда папа подумал: "Это не он убит, а я. Я уже погиб. Ничего более страшного со мной случиться не может". Потом его контузило, он попал в плен, бежал, стал партизаном, награжден боевыми наградами…

Но всю войну он прошел на ощущение, что он - погиб, что самое страшное в жизни уже случилось. Такое время: чтобы выжить, надо было умереть.

Однажды, спасаясь от немцев, отец проехал по минному полю. Господь уберег. Но после этого в его абсолютно черных волосах появилась седая прядь.

Мы все похожи на моего маленького сына, пытаясь понять, что пережили люди, спасшие мир от фашистской чумы. И надо постараться не забыть их страданий и боли, потому что это дает какие-то правильные ориентиры в жизни.

Когда я смотрел на папу, я иногда не мог понять, что вот этот бодрый, оптимистичный человек пережил такое!

Единственный фильм о войне, который нравился отцу, это "Освобождение". Все остальное он считал неправдивым, вздыхал, глядя на экран: "Эх, если бы мы так воевали - с песнями и прибаутками".

9 Мая всегда был главным праздником в нашей семье. Казался даже более осмысленным, чем Новый год.

Однополчане отца встречались напротив Большого театра, у памятника Маркса, потом шли, конечно, отмечать. Меня брали с собой.

Может быть, это удивительно, но я вспоминаю эти празднования как нечто веселое и радостное. Даже о погибших друзьях они вспоминали без печали. Про грустное, трагическое не рассказывали. Все истории всегда имели хороший конец.

Когда-то отец написал: "Проверка смертью шла четыре года, проверка жизнью длится много лет". Они прошли и ту проверку, и другую. А мы?

Это не риторический и не пафосный вопрос. Стоит помнить, кто были наши отцы и деды. И что они сделали. Чтобы не потерять точку отсчета.

Они не просто завещали нам Победу. Это понятно. Но они завещали нам и определенное отношение к жизни и к смерти. Понимание того, что важно, а что - не очень. На что стоит обращать внимание, а что - ерунда.

Пока длится 9 Мая - длится жизнь Победы.