Эстонец, защищавший Бронзового солдата в Таллине, теперь защищает 9 Мая в ДНР

В 2007 году эстонец Дмитрий Линтер оказался одним из главных участников резонансных событий: в Таллине приняли тогда решение перенести Бронзового солдата - памятник советским воинам, освободившим Эстонию в годы Великой Отечественной войны. С тех пор прошло немало лет, многое изменилось. Сегодня Дмитрий живет в Донецке: помогает военным, ведет собственную программу и говорит о войне без пафоса - просто, честно, через цифры, личные истории и память своей семьи. О 9 мая он говорит как человек, в доме которого хорошо помнят, какой ценой досталась Победа.

Создатель "Ночного дозора"

Обычное утро в Донецке. Бульвар Шахтостроителей. Чтобы умыться или сварить кофе, снова приходится идти за водой с баклажкой - ее дают по расписанию, всего на пару часов в день. Дмитрий Линтер к этому привык. Живет так не первый год и называет Донецк своим домом. Хотя когда-то все было иначе: родной Таллин, политические бури, в которые он был втянут почти случайно, но с головой.

Тогда, в 2007 году, случилась история, которую позже назовут Бронзовой ночью. В центре Таллина, на холме Тынисмяги, с 1947 года стоял памятник советским воинам - Бронзовый солдат, двухметровая фигура солдата с опущенной головой, стена с именами павших и орден Великой Отечественной войны. Но в ночь на 27 апреля власти решили перенести его. Люди вышли на улицы - и Таллин вспыхнул.

Протестующих хватали прямо на тротуарах, без ордеров, связывали пластиковыми стяжками, увозили в неизвестном направлении. Памятник успели перевезти до утра, но это только подлило масла в огонь. Начались массовые задержания.

- Эстонская полиция тогда запретила любые символы Великой Отечественной, - вспоминает Линтер. - Арестовали больше тысячи человек. Людей держали на складах, отмывали кровь, скрывали следы. Русских избивали и допрашивали - и делали все, чтобы это не стало достоянием общественности.

В первые часы после беспорядков ходили слухи, что среди погибших - Дмитрий Линтер. Но погибшим оказался другой молодой человек, Дмитрий Ганин. Сам Линтер в те дни был одним из самых заметных лиц протеста - он создал движение "Ночной дозор", которое выступало в защиту памяти и истории.

- Меня бросили в изолятор, - говорит он. - Били аккуратно, чтобы не осталось следов. Не за действия, а за слова. За то, что мы, русские, тоже имеем право помнить.

Семь месяцев под арестом, 17 килограммов минус, подписка о невыезде. Было ясно: дело политическое. И все же в январе 2009 года суд его оправдал.

Он хорошо помнит, как в советской Эстонии отмечали 9 мая. Военные фильмы, цветы у памятников, слезы, воспоминания. А теперь - другое время, другие приказы. Вот недавно по телевизору Кая Каллас, премьер-министр, призывала бойкотировать Парад Победы в Москве. Линтер смотрел и не верил глазам.

- Ну как это вообще понять? - разводит руками.

Он знал Каллас до ее прихода в большую политику. Казалась разумной, уверяла, что не русофобка.

- Сейчас не понимаю. То ли карьерный расчет, то ли внешнее давление. Но это точно не в интересах самой Эстонии, - говорит он.

Сам Линтер - человек, в биографии которого переплелись разные корни: русский, эстонский, немецкий. В 1982 году, когда его принимали в пионеры, он впервые остро почувствовал, что война - это не страницы учебника, а часть его жизни. В музее Военно-Морского Флота в Таллине он открыл книгу и вдруг увидел статью о своей бабушке.

- Вот она, моя гордость. Моя семья, прошедшая сквозь войну, - говорит Линтер.

Героев Советского Союза среди родных не было, но орден Ленина - почти у каждого. Один дед - эстонец - сражался с фашистами, две бабушки пережили блокаду Ленинграда. Одна знала пять языков и стала лучшим переводчиком в партизанском отряде.

- Красивая, сильная, жесткая - настоящий боец, - с уважением говорит Линтер. - Война изменила всю мою семью. Мне не надо было ничего придумывать - я с детства знал, кто за что воевал и через что прошел.

Ты нужнее в Донецке

После Бронзовой ночи Дмитрий Линтер пытался удержаться на плаву. Он продолжал работать, развивал бизнес в Эстонии, основал Балтийскую бизнес-ассоциацию, чтобы наладить торговлю. Но довольно быстро стало ясно: жить спокойно ему больше не дадут.

- Когда у тебя забирают имущество, срывают контракты, а партнерам прямо говорят, что государство не разделяет твоих ценностей - становится очевидно: дальше будет только хуже. В тюрьме я уже был... что дальше? - говорит он.

И тогда Дмитрий сделал шаг, к которому внутренне шел давно. В 2012 году он переехал в Москву, а уже через два года был приглашен Владимиром Мединским в Российское военно-историческое общество. Одним из его проектов стало участие в установке памятника князю Владимиру на Боровицкой площади - событие вызвало широкий общественный резонанс, от горячей поддержки до резкой критики.

Живя в Москве, Дмитрий узнал, что его квартира на Преображенке имеет свою историю - здесь раньше жила Евгения Жигуленко, Герой Советского Союза, летчица легендарного полка "Ночные ведьмы". Вдохновленный этой находкой, он добился установки мемориальной таблички на доме и даже пытался переименовать улицу - но уперся в бюрократию. Эта история была ему близка: с детства он слышал рассказы об этих женщинах от друзей отца. Один из них, кстати, хранил в гараже настоящий боевой самолет - позже его снимали в фильме "В небе "Ночные ведьмы".

В Москве Дмитрий встретил Юлию - сначала работали вместе, потом стали парой. Юля, родом из Донецка, занималась правозащитной деятельностью: подавала жалобы в Европейский суд по правам человека против Украины и привезла с собой более 1300 уголовных дел. Дмитрий помогал друзьям с оформлением гражданства, а себе все откладывал. В итоге паспорт он получил уже в Донецке - как шутит сам, "сапожник без сапог".

Это было в 2019 году, когда он окончательно перебрался в Донецк. Здесь устроился в администрацию, стал советником и занялся вопросами идеологии. Даже когда болел COVID-19 и лежал под кислородом, не прекращал работу - правил черновики доктрины "Русский Донбасс". Этот документ позже лег в основу концепции воссоединения региона с Россией.

Параллельно шла другая, не менее важная работа - Дмитрий боролся за студентов, которых хотели мобилизовать. Без пафоса он рассказывает, как убеждал оставить ребят в университете.

- Молодые, толковые, 18-20 лет. Им не в окопах быть, им учиться нужно, - говорит он.

Все, что рождалось в кабинетах, приходилось проверять на практике - там, где над головой жужжат дроны. В армии ДНР было два отряда спецназа, и одному из них помогал москвич по прозвищу Петрович. Линтер звал его "Пропеллером" - за увлечение коптерами, хотя сам Петрович слегка на это обижался. Он обучал бойцов обращаться с первыми дронами, когда те только-только начали поступать в части.

2022 год стал переломным. Дмитрий оказывал помощь сразу десяти подразделениям: собирал форму, бронежилеты, связь. Все шло через объединение "Русский союз". Звонил друзьям-бизнесменам, сам грузил машины, спорил с таможней, доказывая: везет не товар, а то, что может спасти жизнь. За первые месяцы СВО было собрано помощи на сумму 30-35 миллионов рублей - от раций до бронетехники. Однажды ему достался бронированный джип - не раздумывая, передал его на фронт.

Волонтером он себя не считает. Просто делал то, что считал нужным. Даже в военкомат пришел сам - но там ему сказали: "Ты в Донецке нужнее". И он остался.

А потом - обстрел. Центр Донецка, улица Артема, рядом с гостиницей "Централь". Снаряды упали совсем близко. Дмитрий шел по улице, и в какой-то момент все померкло.

- Сначала даже не понял, что получил контузию. Дома, по глупости, выпил холодного пива - стало только хуже, - вспоминает он.

На Донбассе война не в новостях, а за окном. Это обычные улицы, обычные дома, где живут семьи, где дети идут в школу, а взрослые - за хлебом, оглядываясь на свежие воронки. Все как в сороковые. Люди приспосабливаются: ищут помещения без окон, заклеивают стекла крест-накрест - лишь бы не выбило.

Сейчас у Дмитрия - новая работа и проект, к которому он относится с особым трепетом: программа "Среди своих", которая выходит на радио и телевидении. К Эстонии, признается он, давно остыл. Новости почти не читает - интерес ушел. Раньше спорил, злился, переживал. Теперь - нет. Все ясно: лозунги, русофобия, нежелание слышать иную точку зрения. А здесь - настоящая жизнь. И на споры просто нет времени.

- Я хочу, чтобы Донецк снова стал нормальным городом. Чтобы вода текла каждый день, а на вокзале встречали поезда. И еще, пусть это звучит странно, мечтаю увидеть московское время на башенных часах Ратуши в Таллине. Просто потому, что Победа - она одна. И забывать об этом нельзя.