Забытый Скиталец: писатель, которого  мы утеряли

Я помню, как дрожали руки, когда я читал вслух строки о страдании, о мужестве, о достоинстве простого человека перед лицом власти и боли. Я почувствовал — впервые в жизни — что значит быть русским не по паспорту, а по внутренней стойкости, по способности не сломаться. Скиталец показал мне силу, что рождается в самых тёмных уголках судьбы — и остаётся светом. Прошли годы, но то чувство, тот внутренний сдвиг остались во мне. Именно поэтому стоять у его могилы было для меня как возвращение в точку отсчёта — туда, где зародилась вера в слово, в народ, в себя. Писатель от народа Он был другом Горького, участником революции, санитаром на фронтах Первой мировой, эмигрантом, вернувшимся в СССР незадолго до своей смерти. Его проза могла бы лечь в основу фильмов, но ни одна строчка так и не стала сценарием. Его имя — Скиталец — сегодня мало кому известно. А ведь он был голосом той самой России, которая страдала, мечтала, боролась ... Скиталец (настоящее имя — Степан Гаврилович Петров ) родился в 1869 году в семье Гаврилы Иванова Петрова, бывшего крепостного крестьянина. Отец, лишившийся во время войны на Кавказе ноги, зарабатывал столярным делом и игрой на гуслях. Играл на гуслях и сам Скиталец. Около двух лет Гаврила с сыном скитались с гуслями по ярмаркам и базарам городов и сёл Поволжья. Об этом Скиталец позже напишет в повести «Сквозь строй». Он стал известен благодаря рассказам и очеркам, полным сочувствия к судьбе простого человека, тоски по справедливости и ярости против несправедливости. С молодости Скиталец примкнул к революционному движению, прошёл через аресты и ссылки, где подружился с Максимом Горьким — и остался в его тени. Однако литературная мощь Скитальца ни в чём не уступает признанным классикам того времени. Песни боли, гнева и надежды Среди его наиболее известных произведений:"Песни борьбы","Плачущие глаза", «Кандалы» ,"Жгучие слова" ,"Глаз народа","Песни скорби и гнева" ,"Черная тропа" ,"Сквозь строй"."Кандалы","Октава" ,"За тюремной стеной" — один из самых пронзительных рассказов, где боль заключения показана с невероятной личной и художественной силой. В начале Первой мировой войны Скиталец ушёл добровольцем на фронт — санитаром. Его фронтовые впечатления вылились в серию рассказов и очерков, где он открыто осудил войну как преступление против человека. Внутренний бунт: между революциями и изгнанием Февральскую революцию Скиталец принял с надеждой. Но Октябрьскую — отверг. Слишком много насилия, слишком мало света.С 1913 по 1921 год он жил в Симбирске. Затем эмиграция в Китай, жил в Харбие с 1922 по 1934 год он, однако продолжал писать и даже публиковался в советских изданиях с 1928 года.В 1934 году вернулся в Москву, восстановил связи с Горьким, участвовал в Первом съезде советских писателей, правда, без права решающего голоса — эмигрантское прошлое не прощалось. Молчание навсегда 25 июня 1941 года, через три дня после начала Великой Отечественной войны, Скиталец умер. Его жизнь, связанная с тревогами и бунтами старой России, оборвалась вместе с рождением новой трагедии. Он похоронен на Введенском кладбище в Москве. Его могила — скромная, как и его литературная слава. Писатель, достойный экрана и возвращения Ни одно из его произведений не было экранизировано. Ни один режиссёр не взялся за его тексты. А между тем, в них — крепкая драматургия, острая социальная боль, колоритнейшие образы и живой, чистый русский язык. Сегодня, когда мы заново открываем забытые имена русской словесности, Скиталец должен быть услышан. Он не был литературным модником, не искал славы, не служил власти. Он был писателем совести, человеком, в прозе которого — голос целой эпохи, отданный простому народу. Пора перечитать его заново. И — наконец-то — вспомнить по-настоящему.