В семье академика Алферова берегли память о брате, погибшем в Черкасской области
Уговорить академика Алферова на интервью и раньше удавалось не всегда, а перед своим 85-летием он выставил перед журналистами непробиваемую броню: я все уже сказал.
И впрямь. Лучше, чем он сам в книге воспоминаний о родовых корнях, пути в науке, учителях и соратниках не расскажешь. О том, что думает нобелевский лауреат о нынешних подходах в управлении наукой и образованием в России, он прямо, и не раз, высказывался с различных трибун.
- На эти темы вопросов не будет, - дал я слово Жоресу Ивановичу, когда в конце длинного рабочего дня сумел-таки пробиться к нему на телефон.
- Так о чем тогда? - в свою очередь удивился он.
- Поговорим о вашем брате - Марксе Алферове. И таких же, как он, лейтенантах и рядовых. Многие из них тоже могли бы стать известными людьми, да война лишила их всего...
Пауза в трубке была недолгой.
- Разговор, действительно, не юбилейный. Но уж если начали...
- Могила брата осталась на Украине?
- Да, в Черкасской области. Маркс погиб в феврале 44-го, на исходе Корсунь-Шевченковской операции, буквально в предпоследний день боев по ликвидации блокированной там немецкой группировки. Деревня, где сохранилась братская могила, называется Хильки. Ее упоминает в своих мемуарах Георгий Жуков. Был, по его словам, телефонный звонок Сталина с жестким вопросом: почему Хильки сдали? Немедленно вернуть обратно.
У нас о таком не всегда пишут, но это факт: примерно 30 процентов от всей группировки, окруженной в ходе Корсунь-Шевченковской операции, прорвались из котла. И уходили как раз через Хильки. По нашим тогда били с двух сторон - изнутри и снаружи, стремясь обеспечить коридор для выхода окруженных частей. И немцам удалось вновь занять Хильки, но поступил приказ - и с большими потерями их оттуда выбили окончательно...
- Вы когда впервые побывали в тех местах?
- Могилу брата я отыскал в 56-м. Тогда среди местных было еще много живых свидетелей всего, что происходило в деревне и рядом с ней зимой 44-го. Выжили только потому, что укрывались в погребах. Одних только танков, по рассказам, было сожжено не менее двухсот.
В Корсуни есть уникальный музей Великой Отечественной - по моему мнению, он и в годы СССР был одним из лучших в стране. Создали его в 1945 году, а потом непрерывно пополняли и обновляли экспозицию. И там есть диорама боев на Бойковом поле - это как раз между деревнями Хильки и Комаривка. Они в трех километрах друг от друга: Хильки - на высоком холме, Комаривка - внизу. Всего за два дня на этом пятачке погибло с обеих сторон не менее десяти тысяч. Немцы старались вырваться, наши не пускали...
Марксик погиб 15 февраля. А рано утром 17-го на Бойково поле приехал посмотреть командующий фронтом Конев. По словам его адъютанта, в какой-то момент он остановился и удивленно посмотрел под ноги: "А что - разве оттепель наступила?" - "Это кровь, товарищ командующий. Еще не замерзла..."
- Как относятся к памяти погибших местные жители - в тех же Хильках, Комаривке?
- На могиле брата я был десятки раз - один, с коллегами, со своей супругой Тамарой Георгиевной. Когда в первый раз сюда приехал, еще не академик и не лауреат, собралась вся деревня. Не зная меня, принесли столы, самогонку, закуску и устроили поминки...
В мае 2013 года вместе с коллегой из США Роджером Корнбергом, сопредседателем Научно-консультативного совета фонда "Сколково", мы проводили в Киеве выездное заседание...
- И вы предложили завершить совет в Хильках?
- Представьте - да. Когда научную повестку исчерпали, я сказал: давайте поедем на братскую могилу моего брата. Мы поехали, в том числе и американцы. И мой сопредседатель, нобелевский лауреат профессор Корнберг тоже был. Приехали в Хильки, положили цветы к обелиску, и снова собралась вся деревня, снова принесли столы. А потом перебрались в Комаривку, в школу.
А что такое сельская школа? Туалет снаружи, а в классных помещениях - идеальная чистота, здесь же музей Тараса Шевченко, компьютерный класс и музей 202-й стрелковой дивизии, где воевал мой брат. Перед зданием - шеренга вечнозеленых пихт, и возле каждой - фотография командира Красной Армии, в честь которого пихта посажена. В том числе и пихта имени Маркса Алферова.
Посмотрев на все это, профессор Корнберг сказал: "Жорес, вас нельзя было делить, вы - один народ...".
За язык его никто не тянул, завершая наш телефонный разговор, дал понять академик Алферов. Коллега из США все увидел и прочувствовал сам.
