Воры в законе, ОПГ и киллеры: как воровская культура захватила Россию 90-х
В 90-е годы по всей России действовали сотни преступных группировок. Они подчиняли себе бизнес, занимались заказными убийствами и держали в страхе целые города. Некоторые, особо отличившиеся бандиты, получали «почетное» звание воров в законе. Как ловили таких преступников, «Вечерняя Москва» узнала у криминалиста и подполковника милиции в отставке Михаила Игнатова, который в 90-е служил в Управлении МВД по борьбе с организованной преступностью.
Жизнь ОПГ в России 90-х
Организованная преступность начала распространяться по Советскому Союзу еще в 60-е годы и к началу 90-х процветала практически во всех регионах. Большинство преступников занимались рэкетом — вымогательством, сопровождающимся угрозами, шантажом и насилием. Бизнесмены обязались платить бандитам проценты от своей прибыли — так называемую «дань». Взамен некоторые предприниматели получали «крышу» от своих криминальных покровителей.
С рэкета они (бандиты — прим. «ВМ») получали очень серьезные деньги. Они рэкетировали бизнесменов, коммерсантов. Люди посерьезнее собирали деньги с банкиров. Не было ни одной отрасли, чтобы из нее так или иначе не платили бы бандитам, — рассказал «Вечерней Москве» Михаил Игнатов.
Также участники организованных преступных группировок (ОПГ) промышляли грабежами, изнасилованиями, продажей наркотиков, держали бордели. Более ожесточенные бандиты занимались заказными убийствами — например, в «Ореховской» ОПГ, которая действовала в московском районе Орехово-Борисово, имелись штатные киллеры — Саша Солдат (Александр Пустовалов) и Леша Солдат (Алексей Шерстобитов).
Бывало и такое, что одна ОПГ захватывала целый населенный пункт, налаживая связи с местными правоохранительными органами и властями. Так в конце 90-х произошло со станицей Кущевская в Краснодарском крае, где у «власти» стояла семья Цапковых (участников их группировки называли Цапками). Милиция разгромила эту банду лишь в 2010 году, когда преступники вырезали несколько семей — за один вечер от их рук погибли 12 человек, в том числе четверо детей.
В те годы, когда школьников опрашивали, кем они хотят быть, пацаны говорили: «Мы хотим бандитами быть». А девочки проститутками хотели быть, потому что они думали, что проститутки хорошо живут — у них все есть, за ночь они получают огромные деньги, и напрягаться не надо. Но это только одна сторона медали, о другой им никто не рассказывал, — вспоминает полковник в отставке.
Как скрывались криминальные авторитеты
Отличившихся бандитов «короновали» во время криминальных сходов, награждая их титулом вора в законе. А наиболее «выдающиеся» преступники получали звания криминальных авторитетов — это означало, что в преступной среде они пользовались особым уважением.
Деньги, добытые путем рэкета и грабежей, отправлялись в воровской «общак» (кассу). При этом бандиты не спешили хвастаться своими богатствами, а, наоборот, жили скромно и, на первый взгляд, бедно.
Воры в законе всегда жили очень скрытно и тихо, редко появлялись в одном месте по несколько раз, постоянно меняли съемные квартиры. У них была такая фраза: «Твой дом — твоя тюрьма». Некоторые ближе к 70 годам обзаводились каким-нибудь домиком, особо никуда не лезли. Например, был такой вор в законе Павел Захаров (Паша Цыруль — прим. «ВМ»). Он один из первых построил себе шикарный дом на берегу водохранилища в поселке Жостово. В этом доме мы его и задерживали, — отметил криминалист Игнатов.
Также бандиты не могли жениться и вести официальную предпринимательскую деятельность. Но были и лазейки — некоторые вступали в так называемый гражданский брак, а имеющийся бизнес переписывали на родственников и знакомых. Именно поэтому, по словам Игнатова, богатые бизнесмены не вызывали у милиционеров серьезных подозрений, ведь вор в законе редко будет выставлять «красивую» жизнь напоказ.
Наиболее влиятельные криминальные авторитеты в целях маскировки носили максимально закрытую одежду, меняли цвет волос и даже делали пластические операции. Участников группировок заставляли регулярно менять мобильные телефоны и оружие — так, например, делали в «Захаровской» ОПГ.
Во время совершения преступлений они переодевались в сантехников, электриков, дорожных рабочих. Очень хорошо это получалось у «Ореховской» ОПГ. При убийстве следователя прокуратуры Юрия Керезя один из бандитов переоделся бомжом и четыре дня жил под его домом, наблюдал за ним. А когда бомж всем уже примелькался, внезапно застрелил Керезя и скрылся, — вспоминает собеседник «Вечерней Москвы».
Несмотря на особую скрытность, воры в законе очень гордились своим статусом и уже на первых допросах признавались в связях с преступным миром.
Раньше, когда воров в законе спрашивали об их криминальном статусе, они не стеснялись и бравировали: «Я — вор в законе, ты как со мной разговариваешь, ты должен со мной по-другому, с уважением говорить». То есть для них это была такая гордость. Особенно этим гордились «апельсины» — те, кто покупали статус вора в законе за деньги. В отличие от остальных, им не приходилось проходить через убийства и лагеря, — рассказал бывший борец с организованной преступностью.
Как ловили бандитов и воров в законе
Для поимки преступников из ОПГ в 1988 году было создано шестое управление МВД. А в 1993 году в милиции появилось Региональное управление по борьбе с организованной преступностью (РУБОП МВД). Сотрудники РУБОП работали в особых, максимально жестких условиях.
Аналогов такому ведомству раньше не было, нам приходилось начинать работу с чистого листа. Одно время мы опирались на опыт американского ФБР, которое уже давно работало с организованной преступностью, но у нас была своя специфика. Как минимум, у нас не было того времени, что ФБР тратило на глубокую «разработку» бандитов перед их поимкой. ОПГ в некоторых российских регионах настолько везде засунули свои щупальца, что был риск того, что они лет через пять захватят, например, весь город, как это было в Кущевке, — рассуждает бывший сотрудник РУБОП Михаил Игнатов.
По его словам, в РУБОП очень внимательно следили за преступным миром и знали практически обо всех готовящихся криминальных сходках. На сходках преступники «короновали» новых воров в законе и принимали в свои ряды новых бандитов, о чем быстро узнавали милиционеры.
Одной из наших задач было разобщить группировку, вести подрывную деятельность. Допустим, мы получили информацию, что к ОПГ примкнул кто-то новый. Тогда мы приезжали к нему домой, задерживали, привозили к себе в отдел и проводили серьезные беседы. Получается, парнишка только влился в эти ряды и вдруг сразу получает такую «оплеуху». Мы ему рассказывали, что его ждет в дальнейшем, что это не шутки — криминальные разборки, тюрьма. И многие после этого задумывались, уходили из ОПГ, начинали заниматься учебой, заводили бизнес, — говорит милиционер в отставке.
Некоторые молодые люди, которых милиционерам удавалось «вытащить» из криминала, соглашались дать показания против своих бывших покровителей. Но таких, по словам Игнатова, было немного — большинство боялось мести со стороны остальных бандитов, даже если правоохранительные органы гарантировали засекретить их показания.
Однажды у нас был потерпевший, которого похитили, побили хорошенько, а он потом написал заявление в милицию. Мы по заявлению отработали, всех задержали, возбудили уголовное дело. Потерпевший сначала давал показания в суде, а потом пришел на очередное заседание и сказал: «Ничего не было, я оговорил людей, претензий не имею, они (задержанные — прим. «ВМ») вообще хорошие ребята». Я немного в шоке был. Спрашиваю, почему же он до этого показания против своих похитителей давал, а он продолжал бред нести, весь дрожа, — вспоминает Игнатов.
При этом в его практике не было ни одного случая, когда дети или жены сдавали полиции своих отцов или мужей — воров в законе.
Как сейчас живут бывшие бандиты
Со времен, когда воры в законе и лидеры ОПГ собирали дань с каждого бизнесмена и имели своих людей во властных структурах, прошли многие годы. Однако полиция до сих пор продолжает ловить бывших бандитов. Например, в конце мая 2025 года в Новой Москве задержали вора в законе Леху Московского (Алексея Иванова). При этом его криминальный статус стал известен оперативникам лишь в 2024 году. До этого подозреваемому удавалось скрываться.
А в начале того же месяца Мосгорсуд вынес приговор десятерым бывшим участникам и лидером «Таганской» ОПГ. Экс-главу банды Игоря Жирноклеева, двух его ближайших соратников и киллера Марата Янбухтина приговорили к 25 годам лишения свободы. Больший срок им не могли дать в силу возраста. Остальные преступники получили от 22 до 24 лет тюремного заключения.
Одной из жертв «Таганской» ОПГ был «патриарх» российского преступного мира Аслан Усоян по прозвищу Дед Хасан. По версии следствия, в 2013 году Жирноклеев по заказу организовал слежку за Дедом Хасаном незадолго до того, как авторитета застрелили. По словам Игнатова, теперь, когда «таганские» попали в тюрьму, им могут отомстить.
Заключенные к ним будут жестко относиться. Деда им не простят, за него отомстят, — считает криминалист.
Многие бандиты, которые попали в тюрьму в 90-е и 2000-е, уже вышли на свободу. Например, в 2023 году из колонии выпустили киллера «Ореховской» ОПГ Сашу Солдата, а в 2024 году — лидера «Захаровской» ОПГ Сергея Захарова. У кого-то это вызовет беспокойство — вдруг бывшие преступники снова решат заняться криминалом?
Не думаю, что они несут угрозу обществу. Они вышли на свободу другими людьми, многое осознали. Возраст у них уже не тот, и мир уже совсем другой. Бояться надо не их, а беспринципных, ненормальных маньяков, которые кайфовали от убийств. Но они, к счастью, сидят на пожизненном или в (психиатрической — прим. «ВМ») клинике, — заключил Михаил Игнатов.