Старшеклассница из Барнаула купила рацию для бойцов СВО

Одиннадцатиклассница София Антошкина из Барнаула потратила свои сбережения не на выпускное платье и праздник, а на гуманитарную помощь бойцам на фронте. Семья поддержала её решение, и теперь рация, купленная на деньги девушки, работает на Покровском направлении. Поступок школьницы по-настоящему растрогал боевого офицера, который ушёл на фронт добровольцем в 2023 году.

Не стала принцессой, чтобы помочь бойцам на СВО: одиннадцатиклассница София Антошкина решила не идти на выпускной и вместо этого на свои сбережения купила рацию для бойцов за ленточкой. В декабре 2024-го мама девушки повезла гуманитарную помощь в зону СВО: связь была не всегда, и София не выпускала из рук телефон в ожидании сообщения от мамы. Девушка рассказала RT, что в тот момент поняла: именно так и живут все, у кого родные на фронте. «Ухожу на задачу, буду без связи», а дальше несколько дней или даже недель тишины. Казалось бы, в масштабах СВО всего одна рация за 20 тыс. рублей, купленная школьницей, — это капля в море, но командир взвода связистов, которому её передали, считает иначе.

«Не могла быть безучастной»

Мария Антошкина, мама 18-летней Софии, рассказала RT, что дочка мечтала пойти на выпускной и «быть там как принцесса», но участие в волонтёрских акциях и сборе гуманитарной помощи изменило её приоритеты. «В декабре она устраивала новогодний праздник для детей участников СВО, — вспоминает Мария. — Дочка пришла домой, вечером плакала, а на следующий день сказала мне, что потратит свои сбережения и купит что-то для бойцов. Меня это очень впечатлило, я сказала: «Ты ведь даже не знаешь этого пацана, которому что-то купишь, и ты так ждала выпускной». А она ответила: «Мам, я была в семьях, где отцы уже не вернутся с фронта, и если то, что я сделаю, поможет кому-то выжить, поможет победе, то я ничего на это не пожалею».

Волонтёрством София увлечена всего год, но, по воспоминаниям мамы, стремление помогать всегда было в её характере. «Когда она была совсем маленькой, отбила котёнка у мальчишек, которые над ним издевались, — говорит собеседница RT. — Зимой она ходила расчищать снег около дома, где жил участник чеченской войны, он передвигался на инвалидной коляске. Но я помню самый первый её поступок. Она была совсем крошечной, ещё даже не умела ходить. И вот я сижу перед телевизором, плачу, и она ко мне подползла и начала меня гладить, успокаивая. Вот сколько я её знаю, она всегда не могла быть безучастной».

В декабре 2024 года Мария повезла гуманитарную помощь за ленточку, и дочка ждала, когда у мамы появится связь, чтобы узнать, всё ли в порядке. «В селе Трёхизбенка (посёлок в ЛНР. — RT) я познакомилась с женщиной, у которой оба сына на фронте и одного из них в плен взял нацбат «Айдар»*. — вспоминает Мария. — Они издевались над её сыном, пытали. И матери отправляли эти видео. Понимаете? Это не люди и не звери. Зверей мы не будем так оскорблять… Сына её отбили, он продолжает службу. Мы к ней приехали с гуманитарной помощью. Было очень холодно, мы все продрогли. Она взяла мои руки в свои и начала согревать. Говорит: пойдём, я тебе чаю налью. Женщина, которая столько пережила… Она не зачерствела душой. Ради таких людей, ради наших бойцов, для того, чтобы остановить то, с чем боролись наши деды, мы и должны помогать».

«Раз они не идут, пойду я»

Рацию, которую купила София, представители Общероссийского народного фронта Алтайского края передали лично в руки командиру взвода связи штурмового полка на Покровском направлении. Офицер с позывным Немец на фронте с марта 2023 года, ушёл добровольцем, несмотря на то что у него была бронь.

Сначала Немец попал в разведку под Кременную: именно тогда «перестал заводить друзей, потому что они слишком быстро заканчивались». В мае 2023 года на боевой машине вышла из строя радиостанция, и Немца попросили помочь. «Нужно было обеспечить связь тяжёлой огнемётной роте «Солнцепёка» (тяжёлая огнемётная система «Солнцепёк». — RT), чтобы парни могли доложить о готовности и принять задачи к выполнению, — вспоминает офицер. — Мне говорят: «Поможешь?» А там станцию спутниковой связи надо было настроить. Я быстренько заскакиваю на точку повыше, начинаю юстировку, понимаю, что всё правильно рассчитал. И видно, начальнику связи потом доложили — и меня в связисты взяли».

Одна из первых задач Немца на Авдеевском направлении была очень рискованной: связистам нужно было установить радиомост на трубе котельной: «Мы поднимаемся вдвоём, и тут в 50 м выкатывается наш танк и начинает работать навесом по вэсэушникам. И всё бы ничего: мы знаем, наши парни нас видят. Но тут украинцы начинают пристреливаться по танку и лупят прямо рядом с нами. То есть мы на трубе посередине — и над нами всё летит. Кричу: «Бросай всё, уходим!» А мой товарищ отчаянный, такой молодой парнишка, 22 года, в ответ: «Да подожди! Доделаем!» Я-то предлагал дать танку отработать и потом вернуться. В итоге мы установили аккумуляторы, радиомост включился, танк наш отработал, по нему не попали, и мы уцелели тоже. Сказал напарнику: «Я с тобой, ненормальным, больше не пойду никуда!» Но меня его пример вдохновил. И у меня, когда стал командиром взвода, сложилось так: либо доделывай задачу, либо начинать не стоило».

«Это настоящий поступок!»

Офицер отмечает, что ВСУ были сразу хорошо подготовлены к работе в условиях радиолокационной борьбы: «Есть средства связи, которые у них заточены под конкретные задачи. Возьмём дроны: было так, что наши пролетали максимум две лесополки и падали, а их могли сильно дальше отрабатывать. У них модули стояли специальные: ты глушишь, а их дрон сам меняет частоту. Снова глушишь — он уже на другой. И так же с радиостанциями. Но мы энтузиасты, стараемся им не уступать. На передовой изобретаем постоянно. Я собрал много аппаратуры, чтобы заниматься связью: паяю, на 3D-принтере детали делаю, перепрошиваю в том числе радиостанции».

Для парней в своём взводе Немец установил несколько правил. Первое: «Если связист не стремится обучаться дальше, ему у нас не место». И второе: «Если у него нет понимания, что от его действий зависит жизнь людей, то он не связист».

«Что такое цена связи на фронте? Представьте: забираем мы тело бойца, а он вытек (потерял слишком много крови. — RT) только потому, что эвакуацию не смог вызвать», — говорит командир.

Офицер отмечает, что СВО проявила в людях всё, что было скрыто. С теми, кто стал называть его «зетником» и «пушечным мясом», офицер больше не общается. «Моя гражданская жена сказала в адрес моих парней: «Ты что за них переживаешь? Они тебе кто? Они шли туда сами, им за это деньги платят», — вспоминает Немец. — Я это принять не смог, мы разошлись. И вот на фоне этого всего одиннадцатиклассница, тинейджер, берёт и покупает на свои деньги нам рацию. Да я опешил, когда узнал! Это настоящий поступок!»

Офицер рассказал, что уже подал документы в Институт связи в Екатеринбурге, чтобы продолжить военную карьеру. София тоже уже спланировала, что будет делать дальше. «Как маме дадут отпуск, поедем вместе с гуманитарным грузом, — говорит девушка. — Кроме того, хочу поработать в госпитале на летних каникулах, помочь раненым. Думаю, самое главное там — быть внимательной к ним и сочувствующей. Это я умею».

* Признан в Российской Федерации террористическим сообществом и запрещён.