Гигант из шведской глубинки: как Эрнан Диаз переписывает миф о Диком Западе

Мужчина растет, Америка пылает, иллюзии тают. "Вдали" — это не роман о герое, а хроника того, как герой исчезает

Голый великан с белыми волосами выныривает из ледяной воды Арктики. Его зовут Хокан Седерстрем. Все вокруг молчат, кто-то шепчет: "Эта мокрая утка и есть Ястреб?". Через минуту он начнет рассказывать свою историю — медленно, шаг за шагом, как шел через страну, годы, тьму. Эрнан Диаз переписывает миф о покорении Америки — в обратную сторону, в стиле антигероя, без револьверов, но с утратой и одиночеством, которые тяжелее любого груза.

Не туда, не с тем и не так

Америка в романе Эрнана Диаза "Вдали" не начинается с надежды. Она начинается с ошибки. Два брата из бедной шведской семьи получают билеты в Новый Свет. Старший, Лайнус, — рассказывает сказки о будущем. Младший, Хокан, — верит. Но в порту их разделяет случай: Хокан садится не на тот корабль и оказывается в Сан-Франциско, а не в Нью-Йорке, как было задумано. Америка уже не мечта, а карта, в которой сбились все ориентиры.

Рецензию на роман Эрнана Диаза "Доверие" читайте здесь.

Хокан идет в сторону, в которую никто не идет. С Запада на Восток — наперекор мифу о заселении. Не завоеватель, а ищущий. Не герой, а растерянный великан, который к тому же все время растет — в прямом смысле. Хокан увеличивается, превращаясь из подростка в почти мифологическое существо, чьи размеры пугают и восхищают. Он присоединяется к ирландской семье старателей, у которых в глазах — лишь золото. Они находят рудник, но не понимают, что за золото в этих местах платят жизнью. Мужа прогоняют, Хокана берут в плен. Начинается первое испытание — мерзкое и нелепое: он становится сексуальной игрушкой беззубой женщины. Комично? Нет. Диаз описывает это с такой прямотой, что становится не по себе.

Все, что кажется постоянным, исчезает. Все связи — обрываются. Все, что похоже на дом — сгорает. Хокан встречает натуралиста, у которого учится лечить, узнает анатомию, узнает, как функционируют звери. И даже люди. Его руки спасают индейцев после нападения. Он находит друзей. И теряет. Повторяющийся мотив — любое тепло тут же обрывается. Лишь природа постоянна. Она жестока, красива, бессловесна. Как он сам.

На какое-то время Хокан становится защитником — в деревне переселенцев, где убивают слабых. Он сражается за них. А после — он снова враг. Его изображение появляется на листовках. Его имя передают друг другу шепотом. Он становится "Ястребом", тем, кого боятся. Но он не охотится. Он убегает. Он идет. Снова и снова. Через каньоны, леса, по пустыням. На нем плащ из шкур. Его волосы белеют. Его имя превращается в легенду, но легенда пуста. Потому что внутри него — ничего.

Обратная перспектива мифа

Диаз выбрасывает из "великого американского романа" все, что в нем обычно считается обязательным. Здесь нет ни одной дуэли. Нет салунов. Нет ковбойского кода чести. Зато есть боль. И бесконечный путь, в котором нет финиша. Миф о фронтире переворачивается. Главный герой не покоряет землю. Он уходит от нее. Не находит в ней опоры. Он — посторонний везде. Американская мечта не раскладывается на удачу и успех, а разваливается на пыль и кости.

Эрнан Диаз ведет роман через призму одной перспективы — все показано глазами Хокана. Это дает плотность, но отнимает дыхание. Все слишком близко, слишком однотонно. Особенно в первой трети, где сцены сменяются быстро, почти механически. Повествование оживает, когда начинается описание природы. Тогда язык распускается. Например, когда Хокан наблюдает за солнцем над равниной:

Или когда он чувствовал, что реальность — словно "затекшая конечность". Слово "реальность" здесь вообще ключевое. Его часто упоминают, описывают, разрушают. "Вдали" — это роман о том, как человек теряет представление о мире. И о себе.

Одна из странностей книги — рассказчик. В начале Хокан — седой старик, который выныривает из воды, как мифическое существо. Его замечают. Его узнают. Он начинает говорить. Но текст, который следует дальше — написан не тем, кто может его произнести. Хокан не учился, не говорил по-английски, молчал годами. Но роман изобилует философскими размышлениями, сложными образами, словами вроде "метафизика", "концепция", "структура сознания". Например: "Хокан почувствовал святость человеческого тела и считал даже мимолетный взгляд под кожу кощунством". Это язык не Хокана, а автора.

Этот разрыв очевиден. И он вызывает недоверие. Кто на самом деле говорит с читателем — великан или профессор? Диаз, вероятно, делает это намеренно. Он подсказывает: все — вымысел. И даже вымысел — пыль.

Против ветра, против легенды

Отдельный вопрос — женщины. Их здесь почти нет. Одна — та самая беззубая, комичная и омерзительная. Вторая — печальная шведская мать. И одна — девочка по имени Хелен, которая заботится о брате. Она единственная, кто вызывает у Хокана мягкость, нежность, то, что можно было бы назвать любовью. Но как только между ними возникает контакт — ей перерезают горло. Потому что в этом мире есть место только для боли. Никакой другой оптики. Даже утешение недоступно. Хокан идет один. До конца.

"Вдали" — это роман-противотечение. Против западной традиции, против колониального взгляда, против логики завоевания. Хокан идет в обратную сторону. Но и там — не находит ничего. Ни брата. Ни смысла. Ни даже цели. Диаз не дает катарсиса. Нет морального вывода. Нет прозрения. Только путь. И у человека в нем отнимают все, кроме способности идти. Это не роман о герое. Это роман об исчезновении героя. О том, как сила становится бессмысленной, если ей некуда быть примененной. О том, как язык может разойтись с жизнью. И о том, что даже легенда, рассказанная у костра в ледяной пустыне, может быть всего лишь пеплом.

Хокан выныривает из ледяной воды. Снова. И снова идет. Не к цели, а от нее. Потому что все, что было, — уже где-то "вдали".

Издательство: "Строки"Перевод с английского: Сергей КарповКоличество страниц: 304Год: 2025Возрастное ограничение: 18+

Екатерина Петрова — литературная обозревательница интернет-газеты "Реальное время", ведущая телеграм-канала "Булочки с маком".