Театр наций закрывает сезон премьерой по Стриндбергу
Мистическая ночь на Ивана Купалу. Когда невозможное возможно, все чувства - на пределе. А маски - сброшены. Эти двое как будто в огне. Их объединяет страсть - сильная, нечеловеческая. Но они - из разных миров, говорят на разных языках. И между ними - пропасть. Не только социальная, но ментальная.
Пьесу "Фрекен Жюли" шведский драматург Август Стриндберг написал еще в 1888 году. Тогда она успеха не имела. Слишком уж откровенна. Отношения между аристократкой и лакеем - о таком вообще публично не говорили. Но вот уже больше ста лет "Фрекен Жюли" ставят на разных сценах мира.
"Гений драматурга в том, что он создал пьесу, актуальную для любого времени и любой страны. Везде есть этот разрыв между роскошью и нищетой. Жан - человек из ниоткуда, у него ничего нет, такие люди хотят забраться как можно выше. А Жюли боится того, что ее благополучие в одночасье рухнет", - отмечает режиссер Джеймс Нобо.
Пьеса - классическая, прочтение - современное. Известный режиссер из ЮАР Джеймс Нобо в Театре наций работает впервые. В своей версии спектакля к трем главным действующим лицам добавил еще и шесть танцоров. Они - дыхание, сам воздух постановки. И будто хор из древнегреческих трагедий. Также наблюдают за действием и пластикой, реагируют на каждый напряженный момент.
Актеру Александру Новину режиссер помог совсем иначе взглянуть на эту, казалось бы, всем известную пьесу. И на роль Жана. И на символичную сцену, в которой его герой убивает канарейку.
"Ассоциация с канарейкой - что это Жюли в клетке. А мы начали разбираться и поняли, что это Жан и он убивает себя. Почему он убивает канарейку - потому что он хочет вырваться из этого круга", - говорит актер.
У Ольги Лерман, играющей роль Жюли, отношения с героиней с самого начала оказались сложные.
"Я всегда ненавидела эту пьесу и эту героиню тоже. Мне казалось - хуже невозможно придумать ничего для актрисы. Мне вот эта проблематика высшего класса, людей с кайенами, бриллиантами и большим количеством денег, но при этом с дырой в душе - она никогда мне не была близка. Потому что я, лично Оля Лерман, я - Жан, я из бедной семьи", - делится она.
Но во время работы над спектаклем разглядела свою Жюли, ее боль и трагедию. Просто никто не научил ее любить. Редчайшее и от столетия к столетию все больше исчезающее чувство.