В Пскове в шестой раз состоялся международный кинофестиваль "Западные ворота"
В Пскове в шестой раз состоялся международный кинофестиваль "Западные ворота". В рамках программы "Хранители памяти" показали документальные фильмы о малоизвестных страницах истории России. В юбилейный год 80-летия Победы, по словам организаторов, программа оказалась особенно сильной - новые герои, невероятные истории и важные темы…
Среди заметных премьер фестиваля - картина "Легенды партизанского края". Про Ленинградскую блокаду знают все, но мало кто слышал про ленинградских партизан, благодаря которым в том числе в осажденный город шли обозы с продуктами. Для Анатолия Аграфенина это уже седьмая "блокадная" картина - было у него и про боевые действия, и про повседневную жизнь ленинградцев, и про трамвай, и даже про корюшку. В планах после "партизанского" фильма - лента о том, как выживал ленинградский зоопарк... О проекте "РГ" рассказал сам документалист Анатолий Аграфенин.
Анатолий Александрович, откуда вдруг появилась в вашей "блокадной летописи" партизанская история?
Анатолий Аграфенин: Напомню: до 1944 года многие районы Псковской и Новгородской областей входили в состав Ленинградской области. И партизан называли "ленинградскими", и воевали они, чтобы как можно быстрее прорвать блокаду. Знаете, какую клятву давали, вступая в партизанский отряд? "Клянусь, что умру в жестоком бою с врагом, но не отдам тебя, родной Ленинград, на поругание фашизму".
Еще когда я учился в институте, мой сокурсник Олег Константинов однажды вернулся из родной Псковщины и рассказал, как с поисковым отрядом нашел бывший партизанский лагерь, а дорогу им показал известный партизанский писатель Иван Виноградов, который воевал в отряде и в этом лагере выпускал подпольные газеты… Отсюда в центре нашего фильма история портативной типографии и ее поиска в течение почти 70 послевоенных лет. Партизанам прислали печатную машину, краску, бумагу. Но не хватало литер буквы "е" - осталось всего 37, и набирая тексты, приходилось подыскивать слова без этой буквы… Непросто было. Потом партизаны спрятали типографию в 200-литровой бочке и зарыли на месте кострища…
Партизанские газеты тогда рассказывали правду о происходящем на фронте - и это было необходимо, как противовес немецкой пропаганде?
Анатолий Аграфенин: Ну, конечно. Немцы постоянно врали: Ленинград пал, Москва пала, правительство сбежало из страны. И что должны были думать люди, которые находили у убитых и захваченных фашистских офицеров пропуска на парад на Дворцовой площади или пригласительные на банкет в "Астории"? Конечно, такие "новости" подрывали веру людей в будущее. Жителям на оккупированных землях как воздух нужна была информация - что происходит на фронте и в стране… Но в фильме, разумеется, рассказано и о знаменитом партизанском обозе с продуктами, который пришел из Псковщины и Новгородчины в Ленинград.
Боюсь, что уже многие об этой истории с обозом забыли, даже если и слышали…
Анатолий Аграфенин: Увы. Хотя история удивительная. Сама идея продовольственного обоза возникла как народная инициатива. Один из партизан позже вспоминал: о реальной ситуации в Ленинграде толком не знали. Слухам не доверяли - пока не услышали подробный рассказ представителя штаба Северо-Западного фронта полковника Алексея Асмолова: в Ленинграде каждый день умирают тысячи людей. Тогда родилась идея собрать продукты и доставить их в город. Каждый приносил, что и сколько мог. Но собрать полдела, а как переправить?
На съемках, побывав в Серболовском лесу, я понял, что это за места. Лес - болото, лес - болото. Под ногами земля проминается, как матрас. Дело было в марте, еще холодно. 120 километров по бездорожью, идти можно только ночами, зажечь фонарь нельзя. Лошади и сани проваливались в топи, надо было постоянно вытаскивать. Поисковики до сих находят здесь мотоциклы с колясками, танки и бронетранспортеры, на которых фашисты отправляли карательные экспедиции. Очень много немецких сапог - почти в каждом монетка на удачу. Не помогло, как видно. Гиблые для них места.
В письме домой одного такого оккупанта мне попадались такие строки: "С 21 часа до 8 утра никому нельзя спать в своих норах, чтобы партизаны не застали врасплох… Состояние такое - недалеко до сумасшествия"…
Анатолий Аграфенин: Потому и удалось в этих лесах буквально за неделю собрать 223 подводы. Потом эти поставки стали регулярными - понемногу, по несколько подвод, жители тогдашней Ленинградской области не забывали про ленинградцев… Вообще, наше партизанское движение - удивительное явление. Куда там европейскому "сопротивлению" - там встречали интервентов равнодушно, а часто и радостно. У нас сопротивление было действительно массовым, народным. В помощь крестьянам, собиравшимся в отряды, ленинградское руководство присылало военных инструкторов, милиционеров, спортсменов… К новому 1942 году отрядов было уже под тысячу. И это уже были боевые соединения, имеющие связь с командованием, четкий план действий. Партизаны не давали покоя немцам в тылу. Ничто не могло заставить наших дедов смириться с оккупацией. Надеюсь, и не сможет никогда.
А ваши родственники тоже прошли блокаду?
Анатолий Аграфенин: Нет, моя мама в боях освобождала Ригу, в Латвии познакомилась с моим отцом, рабочим из Куйбышева, приехавшего на завод по комсомольской путевке, и там родился я. Но так сложилась моя жизнь, что учиться я поехал в Ленинград. А вот у моей жены мама и бабушка пережили блокаду. И медаль "За оборону Ленинграда" - одна из реликвий нашей семьи. Мама у тещи работала в швейных мастерских Балтийского флота, они рассказывали, как, бывало, перешивали матросам форму "по последней моде"...
Удивительно, что даже в тех условиях парни не забывали по-прежнему "форсить"…
Анатолий Аграфенин: Действительно, молодежь хотела быть модной даже в тех условиях. Хотела влюбляться, радоваться весне, наслаждаться жизнью, насколько возможно. Писатель Всеволод Вишневский описывал в своем дневнике, как однажды пошел с женой в гости в писательский кооператив на канале Грибоедова. Кто-то из Москвы привез бутылку шампанского, и по этому случаю устроили праздник - кусочки поджаренного хлеба, какой-то эрзац-сыр, еще что-то и все это красиво сервировано на столе. Представьте: грохочут немецкие пушки, буржуйка с трудом отапливает комнату, а тут - ужин с шампанским.
Люди ходили в театр, в зоопарк - мало кто знает, но Ленинградский зоопарк закрывался лишь в первую, самую суровую зиму, а в остальные дни был открыт. Тот же Вишневский вспоминает: весна, он садится в трамвай, покупает билет у девушки-кондуктора - изможденное личико, тонюсенькие ручки, но на пальчиках маникюр. В этом и секрет победы ленинградцев - не опускались, не ставили на себе крест.
И в партизаны шли - по доброй воле. Сейчас все знают про крестьянство - что оно было обижено советской властью, продразверсткой, раскулачиванием и так далее. Но как вы для себя объясняете: что же эти обиженные вдруг тысячами пошли в партизаны, защищать страну?
Анатолий Аграфенин: Думаю, многое заложено в нашем общинном сознании. Меня в детстве возили к бабушке в Новгородскую область. Помню, как люди собирались на скамеечках у изб, вместе коротали вечера. Мало кто сидел дома в одиночестве… У нас другое в крови - держаться друг друга. Как прежде говорили, "жить в мире". Не только в согласии и гармонии - но и в общности. И то, что "мiр" и "мир" совпадают - многое о нас говорит.
Много еще неизвестных страниц той же партизанской истории могут открыть архивы?
Анатолий Аграфенин: Кстати, засекреченность архивов была связана еще и с тем, что сюда попадали личные дела участников партизанского движения - по закону срок конфиденциальности истекает лишь спустя 75 лет. Так что именно сейчас возник полноценный доступ к архивным данным. Я сутки провожу, зарывшись в документы, и нахожу поразительные - для меня во всяком случае - вещи. Видел в архивах и конверты с палочкой - это была партизанская "анестезия": хирургические операции приходилось проводить без наркоза, часто и водки не было, так что "народным способом", зажимая палочку зубами, немного притупляли адскую боль. Многое сегодня даже трудно себе представить. Любопытно читать боевые листки, рукописные газеты.
У одной группы партизан поинтересовались: чем помочь? Знаете, что они попросили - сапоги, газеты и... школьные учебники с тетрадками. В отрядах ведь были и школьники, подростки, даже семьи с детьми. Нюансы, о которых даже не задумываешься.
Когда можно будет увидеть фильм после Псковского фестиваля?
Анатолий Аграфенин: Скоро, в середине июля. Это же целый проект на средства гранта Президентского фонда культурных инициатив - помимо показа по разным городам, поселкам и деревням 44-минутного фильма, будет и передвижная выставка, и встречи с молодежью. Нам есть, о чем со зрителями поразмышлять.