«Загрузились, включили музыку и помчали»

Сразу после вторжения ВСУ в августе прошлого года ветеран СВО Даниил вместе с товарищами вывозил мирных граждан с опасной территории, а потом почти в круглосуточном режиме Агурьянов доставлял гуманитарные грузы в пункты временного размещения. Осенью парень подписал новый контракт и отправился освобождать родной регион от захватчиков. С «Зарницы» – на фронт О работе Даниила в приграничье мы подробно писали в августе 2024-го. Спустя почти год мы вновь встретились с ним. К этому времени молодой человек вернулся домой и включился в мирную повестку. В должности начальника регионального штаба «Юнармии» воспитывает молодёжь, занимается общественной работой. – После вторжения в Курскую область я не мог продолжать жить как жил до этого. Появились мысли снова пойти в армию и помочь нашим, – вспоминает Даниил. – В сентябре с ребятами-юнармейцами мы отправились в Волгоград на «Зарницу 2.0». Там я встретил Сергея Кириенко (первый заместитель руководителя Администрации Президента РФ. – Прим. ред.), мы проговорили с ним целый час: я рассказал ему о себе, о ситуации в регионе и своих планах пойти на передний край. Он меня поддержал! В Курск я приехал в пять часов утра, а в восемь уже подписал контракт. Командира «Курских витязей» Ивана Крутикова с позывным «Ноль седьмой» Даниил знал ещё до августовских событий. Выбор боевого подразделения во многом и определило это знакомство, переросшее в крепкую дружбу. Уже в октябре Агурьянов в составе подразделения «витязей» освобождал сёла Плёхово и Борки. Опыт участия в СВО, безусловно, помогал, но характер военных действий в августе 2024-го сильно отличался от ситуации на фронте в 2022-м, отмечает наш собеседник. – В основном в составе «Курских витязей» были спортсмены, парни, которые раньше не воевали. И я их обучал тому, что знал и умел сам. Первый штурм в Плёхово показал, что простой эта задача не будет, – продолжает ветеран. – Сегодня война – это постоянный контроль неба. Как нам сказали, на курское направление ВСУ бросили свои лучшие силы. Сейчас мы это часто вспоминаем, понимая, что значит русский характер – простые курские парни против элитных подразделений противника! Во время первого штурма трое ребят погибли, ещё один получил ранения. Если бы не счастливое стечение обстоятельств, дрон ударил бы и в Даниила. – Я начал отходить, запутался в кустах «эрдэшкой» (РД – рюкзак десантника. – Прим. ред.). Помимо его веса, на мне ещё сорок килограммов, включая боекомплект. И тут летит мне прямо в лицо FPV-дрон. Я думаю: «Ну всё!» Но он тоже запутался в кустах и не сдетонировал, – рассказывает собеседник. «Молился, чтобы выполнить задачи» Говоря об освобождении Суджи, Агурьянов вспоминает, что никто из бойцов не догадывался об операции «Поток». У них был свой план – идти на прорыв, а там действовать по обстоятельствам. – Мы собирались ехать на нескольких автомобилях, понимая, что доедут не все. В три часа ночи нам дают команду на выезд. Загрузились, погромче включили музыку и помчали! – рассказывает Даниил. – Я сидел сзади и всю дорогу до Суджи даже не смотрел в окно, только молился, чтобы на земле выполнять задачи. Хотелось отомстить врагу за все страдания, которые он принёс курянам. Так мы доехали, начали группами выходить на улицу, которую нам нужно было зачистить. По дороге по рации узнали, что наши уже в Судже. Конечно, очень удивились и обрадовались этому! В райцентре оставались мирные жители, поэтому действовать бойцам приходилось очень аккуратно. Можно сказать, точечно. Артиллерию и сверхмощные огнемёты «Солнцепёк» использовать в такой ситуации было нельзя, иначе погибли бы гражданские люди. Тяжело было и физически, и морально. В штурмовой группе были коренные суджанцы, которые хорошо знали город и подсказывали боевым товарищам, куда двигаться. Во время одного из боёв Агурьянов был ранен. – На моих глазах погиб командир, следом – замкомандира «Рубеж», – вспоминает он. – Оттянулись в подвал трёхэтажного дома, чтобы пополнить боекомплект. Не знаю, чем противник ударил, но три этажа сложились, и нас завалило в подвале. Наш пулемётчик «Седой» погиб. Я был по горло засыпан кирпичами и бетоном. Мне сдавило ноги. Парням «Доброму» и «Сигару» я обязан до конца своих дней. Подвал начал гореть, плавиться, а они меня не бросили и всё поднимали с меня эти огромные плиты. Чудом обошлось без серьёзных ранений. А во время обстрела, который предшествовал бою, Даниилу в плиточный бронежилет прилетело четыре пули. – При ранении сразу боль не чувствуется. Когда попали, я сразу расстроился: штурм только начался, а тут… Отошёл, весь мой плитник разорван. Думаю: «Ну всё, добегался». А поднял плиту, смотрю – не пробили! Только покраснения кожи, ран не было. Застегнулся и побежал к парням! – рассказывает «курский витязь». Мирная повестка Гибель командира и близкого друга – большая беда, но плакать было некогда – нужно направлять и координировать бойцов. Даниил оставался единственным старшим по должности в подразделении, и обстоятельства требовали решительных действий. После освобождения Суджи Агурьянов восстанавливался после ранения в госпитале, а потом вернулся к патриотическому воспитанию молодёжи. – Ваня Крутиков всегда говорил, что у меня получается направлять, воодушевлять. Выполняю его заветы… – рассказывает наш собеседник. – Я рос без отца, и Иван мне всегда подсказывал, поддерживал. Он погиб, но в моем сердце он жив! Я чувствую: он меня поддерживает оттуда, сверху. Ещё одна важная задача – поддержка участников специальной военной операции. Даниил, являясь членом Ассоциации ветеранов СВО, отмечает, что многие ветераны по-прежнему рвутся на фронт, но важно найти себя и в мирной жизни. – Я понимаю, что это тяжело. Это два разных мира: этот – злой, полный противоречий, а там – хороший, как бы странно это ни звучало, – рассуждает молодой человек. – Там всё чётко: вот – смерть, вот – жизнь. Все друг за дружку, боевые товарищи – братья. Здесь иначе… Держа в руках медаль «За освобождение Суджи», Агурьянов говорит, что этот период жизни останется в его памяти навсегда. – Это был интересный путь. Во многом благодаря Ване Крутикову, – отмечает Даниил. – Казалось бы, простой парень. Но на его похороны приехало столько людей! Он не был чиновником или известным человеком. Но оказалось, его знает гораздо больше людей, чем можно было бы представить. И когда у меня будет сын, обязательно назову его Иваном – в память о командире. Ирина ЛЕОНОВА