18 августа исполняется 275 лет со дня рождения Антонио Сальери

Вот человек, чья посмертная слава на протяжении уже более двух веков опорочена сплетней, не имевшей под собой никаких оснований, а тем более доказательств. Опорочена так, что имя его стало нарицательным в самом отвратительном смысле - мрачный завистник, убийца гения. Одним словом - злодей! А гений и злодейство, как учит нас Пушкин как раз на его примере, "две вещи несовместные".

275 лет назад, 18 августа 1750 года, родился австрийский композитор итальянского происхождения Антонио Сальери. Двести лет назад, в мае 1825 года, он ушел из жизни, прожив таким образом почти 75 лет, что по меркам 18-19 веков считалось долголетием.

Он родился в городке Леньяго Венецианской республики в многодетной семье богатого торговца колбасами и ветчиной, не имевшего никакой склонности к музыке. Тем не менее, старшего сына Франческо отдал учиться игре на скрипке у знаменитого итальянского виртуоза Джузеппе Тартини. Затем старший брат стал музыкальным наставником младшего Антонио, а игре на органе тот обучался в местном католическом соборе.

В возрасте двенадцати лет Антонио потерял мать, а через год разорился и умер отец. Мальчика взяли на воспитание друзья отца из знатной венецианской семьи, где на него обратил внимание придворный композитор австрийского императора Иосифа II Флориан Гассман. Возвращаясь в Вену, он взял музыкально одаренного шестнадцатилетнего юношу с собой и сделал своим ассистентом. В Вене к Сальери приходит первый успех в качестве автора комических опер "Образованные женщины", "Венецианская ярмарка" и "Трактирщица" (по пьесе Карло Гольдони), а его ранняя музыкальная драма "Освобожденный Иерусалим" на основе поэмы Торквато Тассо была поставлена даже в далеком Петербурге.

К нему благоволит австрийский император. После кончины Гассмана в двадцать четыре года Сальери получает пост придворного композитора, а в тридцать пять лет становится придворным капельмейстером - высший музыкальный чин при дворе. Его музыка невероятно популярна среди австрийской публики и постепенно завоевывает Европу. Среди его учеников - Людвиг Бетховен, Франц Шуберт, Ференц Лист. С ним дружит Бомарше, к нему расположен Наполеон Бонапарт, включивший его в члены Французской академии, а вернувшиеся после поражения Наполеона Бурбоны награждают его орденом Почетного легиона.

Можно без преувеличения сказать, что к началу XIX века Сальери был самым знаменитым и востребованным австрийским композитором, а Вена была законодательницей музыкальной моды, оспаривая это право разве что с итальянцами, к которым Антонио по своему происхождению принадлежал. Биографы предполагают, что, возможно, именно ревность австрийцев к итальянцам и стала одной из причин сплетни о зависти Сальери к молодому вундеркинду Амадею Моцарту.

Однако никаких причин для зависти к Моцарту у Сальери быть не могло. Он был куда более успешен как композитор, а его положение при дворе было несравнимо с положением Моцарта, который не смог удостоиться даже звания второго придворного композитора. Важная деталь: смерть Моцарта мало кто заметил. Его похоронили по третьему разряду в общей могиле, как обычного музыканта - мало почетное занятие, с точки зрения аристократов. За гробом Сальери шел весь персонал императорской капеллы, все венские музыканты и композиторы и целая толпа поклонников. Кенотаф Моцарта на предположительном месте его захоронения находится на скромном кладбище Святого Марка. Прах Сальери в 1874 году был перезахоронен на Центральном кладбище Вены. Ему и после смерти завидовать Моцарту не было причин.

Зато у Моцарта были вполне веские причины если не завидовать, то ревновать к успехам Сальери. В письмах к родным он не раз жаловался на это. В музыкальных состязаниях, которые любил устраивать среди своих музыкантов император Иосиф, Моцарт тоже обычно терпел поражения.

Так что если говорить о возможной зависти Сальери к Моцарту, то речь может идти только о причинах глубоко внутренних и, так сказать, метафизических. Это ревность успешной трудолюбивой бездарности к гениальному неудачнику и разгильдяю. И хотя Сальери не был бездарностью, а Моцарт - разгильдяем, но именно им было суждено дать имя одному из величайших психологических и нравственных конфликтов. "Моцарт и Сальери", "моцартианство и сальеризм".

Именно этот конфликт гениально изобразил Пушкин в своей "маленькой трагедии". Затем явно не без влияния Пушкина и Римского-Корсакова, создавшего на основе "Моцарта и Сальери" одноименную оперу, этот конфликт был отражен в пьесе "Амадей" британского драматурга ХХ века Питера Шеффера. Он же стал автором сценария великого фильма Милоша Формана с тем же названием, получившего целых восемь "Оскаров".

В киноленте Формана, как и в пьесе Шеффера, Сальери не убивает Моцарта. Этот миф, еще при жизни Сальери запущенный венской "желтой" прессой, при его жизни и был развенчан. Хотя не исключено, что именно он стал одной из причин попытки пожилого Сальери добровольно уйти из жизни, а затем угодить в сумасшедший дом, где он провел остаток дней. Но в фильме "Амадей" Сальери завидует Моцарту едва ли не более черной завистью, чем в пьесе Пушкина.

Что же такое "сальеризм", если коротко? Распознать его нетрудно. Когда кто-то из мира искусства или литературы уверенно говорит вам, что Высоцкого и Цоя выдумала "толпа", а на самом деле никакими особыми талантами они не обладали, знайте: тень пушкинского и формановского Сальери маячит за его спиной. Когда кто-то убеждает вас, что Пастернак, Бродский и Солженицын получили Нобелевскую премию за здорово живешь, исключительно по политическим мотивам, знайте: Сальери подмигивает из-за его плеча. При этом еще и пафосно вздыхает: "Нет правды на земле. Но правды нет - и выше. Для меня так это ясно, как простая гамма".

Он все знает о "правде" на земле - и выше.

Несносный!