Плакал и просил вернуть маме: как скандал спас троих детей в Якутии

Это Кюндуль Симонов, ему 13 лет. Он вместе с мамой и двумя сестрами живет в городе Мирный в далекой и промерзлой Якутии.

Мы выяснили, что же произошло в этой семье и почему детей со скандалом отобрали у родной матери. 

Маму зовут Валентина Аржакова. Семья многодетная.

Троих детей отобрали за то, что на поминках по родному брату, погибшему на СВО, женщина выпила и об этом узнали представители опеки и комиссии по делам несовершеннолетних. Это произошло еще 23 февраля этого года. Позже Валентине заявили, что она фактически без суда ограничена в правах на сына Кюндуля и двух дочек — 10-летнюю Милену и 6-летнюю Еву. И что стоит вопрос о том, чтобы ее сразу лишить родительских прав.

«Брат был самый близкий мой человек. Дороже него и детей у меня никого нет. А как только я выпила, так сразу из опеки мне сообщили, что я попалась», — у нас с Мирным 6 часов разницы во времени. Когда у них день, в Москве ночь. И надо дождаться какого-то усредненного времени, чтобы дозвониться до Валентины.

По телефону женщина не может сдержать слез, так что я не понимаю половины того, что она говорит, и приходится без конца переспрашивать.

Валентина Аржакова — круглая сирота. В 12 лет она сама попала в приемную семью к родному дяде. На вопрос, как там было, отвечает: «50 на 50. Потому что пили».

Сама говорит, что не пьет. Ну… почти. В конце концов, это не запрещено законом. А у нее за последние два года одни потери.

Умер от онкологии гражданский муж, не стало брата.

Когда погиб брат, так было плохо, что света белого не видела. Единственный родная ее душа. Сперва пришел ответ, что Вадим Аржаков пропал без вести в феврале 2025-го. Она не верила, так как он звонил с фронта как раз в феврале. Потом уже официально подтвердили его гибель.

И вся ее жизнь такая - от горя до горя.

Умер от онкологии в 29

Гражданский муж Давыд Симонов тоже был из приёмной семьи. Такой же неприкаянный сирота, как и сама Валентина. Они познакомились в 18, оба учились в ПТУ. Он на электрика, она на сантехника. Как-то быстро сошлись, но официально брак не оформляли, затем друг за другом родились дети.

Опека сразу поставила их на учет. Это обязательно для сирот, дескать, они и сами не знают, как жить в семье, как растить потомство. Им не доверяли, будто бы они и сами, как дети малые.

В 2018 году Давыд тоже выпил на свой День рождения пива, и его тут же взяли на заметку что, мол, употребляет. Тогда и Валентину заставили дышать. Но у нее показало 0,0 промилле. А у Давыда 0,2. В принципе, это незначительная степень опьянения.

Я спрашиваю ее, как же в органах узнали, что муж выпил. «Ну, вот как-то узнали», — разводит руками Валентина. На самом деле на заметку она попала ещё тогда. У нее на руке обнаружили порез, и в опеке предположили, что была попытка суицида. «Не было такого!» — клянется Валентина. И я ей почему-то верю. Ну не похожа она на человека, способного что-то сделать с собой. Очень простая, честная, а в целом совершенно обычная женщина.

Тогда пару принудили подписать многочисленные бумажки. Что за бумажки и зачем они - женщина не вчитывались. Как это обычно у нас происходит, когда маленький человек не знает своих прав.

В то время у них с Давыдом было двое детей. На материнский капитал удалось приобрести двухкомнатную квартиру в посёлке Светлый. У Давыда как тоже сироты была своя муниципальная, однокомнатная в Мирном, в которой они все пятеро и ютились. Сама квартира хорошая, хоть и маленькая, чистая и уютная, это видно на фотографиях, которые присылает Валентина. У детей есть кровати, столы, в наличии холодильник, хотя зачем он в Якутии, где полюс холода и ~ 65 зимой. Но, в общем, все требования опеки вроде бы соблюдены.

Отнимали однокомнатную квартиру

Но уехать в свою двухкомнатную в Светлый Валентина с детьми не могла. Здесь рядом были больницы, а из Светлого к врачам не наездишься.

Ведь в 2020 они узнали, что у 27-летнего Давыда онкология… «Выявили сразу четвёртую стадию со множественными метастазами, — вздыхает женщина. — Нам давали направление в Москву. Но он до этого не дожил».

Давыд лежал в местной больнице, дети спали, Валентина выпила ещё раз. Как об этом узнали в КДН - Комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав, женщина опять объяснить не может.

Тогда у нее пытались отобрать Милену, а ее саму направили в наркологию.

Дочку вернули, но это была единственная хорошая новость. Так как Давыд в 2022-м умер… Ему было всего 29. «Похоронили его в Ленске, рядом с матерью, как он сам просил», – продолжает Валентина.

После смерти мужа чиновники решили забрать его квартиру, которая находилась не в собственности. И это несмотря на то, что дети имели право в ней жить. Все они имели отца, вписанного в их свидетельство о рождении. Через суд удалось чудом ее отстоять. Но с этих пор, как считает Валентина, чиновники затаили на нее зло.

Смерть же родного брата, ушедшего по контракту на СВО, добила ее совсем. Поминали его с подругой, когда кто-то позвонил в дверь. Оказалось, сосед, который с кем-то подрался и был весь в крови. Валентина дала ему полотенце и вызвала скорую. Но приехала ещё и полиция. Соседа, конечно, забрали, но одновременно отобрали и детей. Дескать, что там с дракой - непонятно, может, Валентина тоже к ней как-то причастна.

Мальчик записал душераздирающее видео

«Два горя подряд без права на расслабление было у Валентины Аржаковой. Опека не приняла ничего во внимание, ни смерть мужа, ни гибель брата и подала сразу на лишение матери родительских прав, суд принял постановление об ограничении 10 июля 2025 года, — рассказывает правозащитница Элина Жгутова. — Формально пока оно не вступило в силу, мать не была ни лишена, ни ограничена в родительских правах, однако дети без оснований удерживались в специальном учреждении с 23 февраля 2025-го года».

Валентина, как это положено, не составляла заявление ни о передаче, ни о возвращении детей (стандартная история для наших людей, которые не знают своих прав - писать кому угодно, хоть президенту, но не в опеку). При этом мальчик смог записать душераздирающее видео, которое разошлось по многим каналам, в нем он умолял, чтобы всех троих детей, его и двух сестренок, вернули матери. И ничего в ответ.

Жгутова объясняет, что включилась в этот процесс, как только увидела видео с Кюндулем. Она немедленно позвонила в Мирный, но даже не смогла до конца поговорить с Валентиной, так как та сильно плакала, а связь была никакая.

Опека обзванивала родственников Давыда

«Любой родитель имеет право полноценно общаться с ребенком, тем более, когда он не лишен прав. И ребенок имеет право жить дома. Но в нескольких регионах РФ региональные акты противоречат Федеральному законодательству и Семейному Кодексу. Как в той же Якутии. Если ребенок каким-то образом попал в сиротскую систему, то здесь его возвращают не через суд, а через некий консилиум. Правозащитница объясняет, что это нарушение федерального законодательства, когда региональные нормы ограничивают права родителей без судебного решения.

И что опека изначально пыталась лишить мать родительских прав без законных процедур.

Противники ювенальной юстиции неоднократно ставили на рассмотрение вопрос о несоответствии федерального законодательства, которое по идее обязано быть в приоритете, региональным нормам, но, к сожалению, на сегодняшний день проблема все ещё не решена. «Надеемся, что будет решаться в ближайшем будущем, так как мы видим, что сейчас происходят изменения в сторону защиты прав семьи и реформирования самой опеки», — заключает Жгутова.

Сама Валентина Аржакова и понятий-то таких, может, не слышала. Она знает только одно: детей отобрали, которые должны быть вместе с ней, дома.

Когда я позвонила ей в Якутию, женщина была вся на нервах. На следующий день должен был состояться тот самый консилиум, саму мать вызвали на Комиссию по делам несовершеннолетних (КДН), которая должна была решать вопрос — отдавать или нет детей. Опека, между тем, уже обзванивала родственников умершего Давыда, вдруг кто-нибудь согласится взять всех троих себе, при живой-то матери.

За что ей такое? Возможно, сама Валентина и неидеальна, но такой же неидеальной была ее жизнь, однако, вместо помощи и поддержки, она получала только тычки и слезы.

О КДН ее предупредили всего за два часа, а потом выяснилось, что ее участие в этом мероприятие и не предполагалось. «Типичное системное поражение в правах жертвы ювенальной полиции, — считает Элина Жгутова. — Отсутствие правовых знаний в субъектах профилактики приводят вот к таким нарушениям. Хотя заявление на возврат детей представитель опеки и приняла».

Собрали консилиум для возврата

Консилиум, а не суд, который должен был решить, отдавать ли детей матери, был на следующий день 28 августа. Его назначили на 9 утра, когда в Москве стоит ещё глубокая ночь. Поэтому помочь несчастной женщине даже моральной поддержкой из центра было никак нельзя, ей нужно было как-то собраться и выступить самой.

Консилиум состоял из семи человек: представители учреждения, где содержались дети, опека, психолог.

Перед началом Валентину заставили оставить телефон за дверью «в целях антитеррористической безопасности».

А накануне к ней пришли с проверкой жилищных условий. Она сфотографировала каждый угол своей квартиры, что было унизительно, но без этого не обойтись. Таковы требования опеки.

Между тем в Следственном комитете Российской Федерации узнали о происходящем в Мирном.

«Председатель СК России Бастрыкин А.И. поручил руководителю следственного управления по Республике Саха (Якутия) Кондратенко В.В. организовать проверку и представить доклад об установленных обстоятельствах», - следует из сообщения ведомства.

Сперва на консилиуме Валентине на повышенных тонах заявили, что «детей не отдадут, она может жаловаться, куда хочет».

Однако противоположное решение вынесло руководство социально-реабилитационного центра «Харыскал», где в тот момент проживали Кюндуль, Милена и Ева.

Скорее всего, именно вмешательство правозащитников из Москвы и самого Бастрыкина помогло в том, что в итоге было решено отдать всех троих детей матери.

Но это не окончательный итог истории «плачущего якутского мальчика», а лишь временный, в будущем эту семью ждет апелляционный суд по снятию ограничений и возвращению матери уже полных прав на сына и дочек. 

Главное, что все трое проведут это время дома, а не в сиротском приюте. 

Детский омбудсмен Якутии Туйаара Васильева тоже пообещала, что окажет всестороннюю помощь этой семье. «В настоящее время матерью подана апелляционная жалоба в Верховный суд. Данный вопрос находится у меня на контроле. Будем оказывать помощь семье, в том числе в прохождении реабилитации».

«Зачем столько нарожала»

Между тем из разных регионов приходят сообщения о нарушении прав семей погибших участников СВО. Особенно в этом плане достается многодетным. Видимо, как самым беззащитным, и это теперь такой новый тренд. Так, глава комитета Госдумы по защите семьи, вопросам отцовства, материнства и детства Нина Останина обнародовала информацию о матери 10 детей из Тамбовской области Натальи К.

Наталья тоже выложила пронзительное видео в Интернете (сейчас его уже нет) о том, что находится в тяжелой жизненной ситуации: муж-контрактник погиб, но положенных выплат многодетная вдова все еще не получила.

При этом женщина в своем обращении подчеркнула, что на все просьбы чиновники вроде бы ещё и насмехались над ней: зачем стольких нарожала?

Нина Останина передала все эти сведения для разбирательства Генпрокурору Игорю Краснову.

У многих подобных историй общее одно: единственное, что бедные семьи, едва держащиеся на плаву, подчас могут — взывать в интернете о справедливости. Иногда помогает, иногда нет. Такое отношение странно и недопустимо, если учесть, как пекутся сегодня высшие чиновники о демографии. Но то в Москве, а в регионах, когда речь заходит об обычных людях, об их проблемах и бедах, так тут же возникает вопрос в извечном контексте «кто виноват?» и «что делать?» – а «рожали-то зачем?»

И действительно, зачем, раз такое отношение…