«Вы что творите?»: Госдума одобрила переименование старинных казачьих станиц в Чечне

«Вы что творите, я вас спрашиваю?!», – такой вопрос задал с трибуны Государственной Думы всем собравшимся депутат от «Единой России», генерал Владимир Шаманов при обсуждении инициативы парламента Чечни о переименовании трех населенных пунктов на территории Республики ­– Серноводское, Наурская и Шелковская – соответственно, в Серноводск, Невре и Терек.

В пояснительной записке акцент прежде всего делался на том, что эти населенные пункты имеют статус городов, а их текущие названия не сочетаются с этим словом. «Нормы русского литературного языка регламентируют склонение географических названий. Так, название, употребленное с родовыми наименованиями «город», «поселок», «станица» и др., выступающее в функции приложения, согласуется с определяемым словом, то есть склоняется», ­– в частности, говорилось в ней (здесь и далее цитата по РБК – авт.).

Кроме того, подчеркивалось, что топоним «наур» ­– «болотистое место» в переводе с монгольского и татарского языков – «по смысловой нагрузке не сочетается с населенным пунктом городского типа», тогда как «невре» на чеченском означает «север», «что отражает наиболее характерные признаки данного географического объекта», расположенного на севере Республики. Шелковскую же предложили переименовать в Терек, поскольку в настоящее время населенный пункт, расположенный на берегу одноименной реки, «никак не связан ни с производством, ни с реализацией шелковой продукции».

Владимир Шаманов, под чьим командованием в 1999 году части Западной группировки российских войск в рамках контртеррористической операции, известной в народе как «вторая чеченская компания», освобождали Ачхой-Мартановский и Урус-Мартановский районы Чеченской Республики и выходили к Грозному, напомнил, что речь идет о старинных казачьих станицах.

«В Чеченской Республике предлагают [переименовать] казачьи станицы, которые имеют свои исторические названия. Мало того, что сначала русскоязычное население вышвырнули оттуда, теперь и названия стираете. Эта история нашего государства», – заявил он.

Однако Госдума уже в первом чтении одобрила эту инициативу чеченского парламента, проголосовав за нее большинством голосов, включая, по некоторым сведениям, даже представителей самого казачества в лице Виктора Водолацкого и Николая Долуды.

Оставим за скобками пресловутые «нормы русского литературного языка», которые не так уж и редко вступают в противоречие с русскими же традициями топонимики, благодаря чему в России давно и вполне спокойно существуют, например, города Узловая (Тульская область), Видное (Московская область) или Усолье-Сибирское (Иркутская область). Не будем заострять внимание на немаленьких затратах и без того дефицитного российского бюджета, которые тот понесет в связи с этим решением (в отличие от недавнего решения переименовать Ростов в Ярославской области в Ростов Великий).

Вместо этого попробуем поискать ответ на так и оставшийся без ответа вопрос легендарного генерала Шаманова («Что вы творите?») на фоне невнятных, но упорно гуляющих по Сети слухов о серьезных проблемах со здоровьем главы Чечни Рамзана Кадырова и намеков на то, что одобрение Госдумой переименования старинных казачьих станиц аккурат в день рождения депутата Адама Делимханова, которого Кадыров еще в 2009 году лично называл свои преемником, вряд ли может быть случайным совпадением.

- Вопрос этот на мой взгляд гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд, – поделился с «СП» своей личной точкой зрения на произошедшее независимый эксперт по информационной безопасности и информационным войнам Игорь Николайчук.

- Здесь есть как некий историко-культурный политический пласт, так и актуальные тактические сиюминутные соображения. И если начинать как раз с последнего, то я, пожалуй, соглашусь с генералом Шамановым и отмечу, что произошедшее – не случайность, а, скорее, закономерный итог.

Вполне вероятно, что в предвыборный год у федерального центра возникла некая необходимость таким образом «погладить по шерсти» всем известные элитные тейпы, влияющие на внутриполитические процессы в истерзавшей саму себя Чечне. Предположим, чтобы показать, что Москва по-прежнему остается другом Грозного и принимает во внимание определенные его интересы. Это во-первых.

Во-вторых же это одобрение переименование отражает общую тенденцию изменения топонимического поля Российской Федерации, да и всего постсоветского пространства в целом в сторону ублажения даже не национальных, а я бы сказал, националистически настроенных элит, которым нуждаются в модификации старых или создании совершенно новых мифов в процессе из транзитов власти.

Начал его, кстати, еще последний российский император Николай II «Кровавый», переименовав в начале ХХ века сначала Фергану в Скобелев, а потом Петербург в Петроград. Советская власть в 1925 году Новониколаевск переименовала в Новосибирск, в 1929 – Гатчину в Троцк, и пошло-поехало.

А в конце ХХ века известный российский демократ Анатолий Собчак приложил усилия для переименования уже окруженного героическими революционными мифами Ленинграда обратно в Санкт-Петербург.

«СП»: Это, без сомнения, интересно, но при чем же тут Чеченская Республика?

- По моим личным ощущениям, в нынешних границах нашей страны фактически существуют три разных России. Первая – это, условно говоря, наши мегаполисы-миллионники, где никакого политического дискурса на возрождение, образно говоря, Святой Руси массово не наблюдается, там все живут по законам общества потребления. Вторая Россия – это, условно говоря, наша в целом малообеспеченная провинциальная глубинка, на плечи которой в основном ложится вся тяжесть СВО с вытекающим отсюда мировоззрением.

А третья Россия – это Северный Кавказ со случайно затесавшимся туда Ставропольским краем. Ее в массе своей не волнуют героические для всех остальных условных Россий фигуры уровня Александра Невского или Александра Матросова, потому что это очень сильно исламизированная территория, благосклонно смотрящая на законы шариата, по которым живет арабский мир. Поэтому логично, что наблюдается определенная сложность с ее интеграцией в традиционную для России ментальность.

Ее активная кристаллизация происходила в том числе и в период первой и второй чеченских кампаний. Тогда, например, один из идеологов чеченских сепаратистов утверждал, что ни в коем случае не нужно восстанавливать Грозный, потому что в будущем чеченцы станут жить в горах, а на развалинах этого города, который «русские варвары» сначала сами построили, а потом сами же и стерли в пыль, будут внушать своим детям, чем чревато «предательство заветов предков».

А корни этого процесса, на мой взгляд, следует искать в развале СССР, вернее, новой исторической общности – советского народа, о формировании которой было объявлено на очередном Съезде КПСС еще в 70-х годах прошлого века. Потому развалить ее можно было исключительно по национальным трещинам, во всем остальном она была монолитна. Чем и воспользовались инициаторы «конца СССР» в лице Горбачева сотоварищи, допустив человеческие жертвы в Нагорном Карабахе и исказив информацию о них для каждой из заинтересованных сторон, чтобы «запустить процесс» по всей стране.

В результате к настоящему времени славян вообще и русских в частности в той же Чечне практически нет, включая казаков, чьи предки действительно заплатили громадную кровавую цену за вхождение этой территории в состав Российской империи.

А раз так, то какой смысл за сохранение топонимики-то держаться? Поезд-то уже ушел, как говорится, и дело сделано. За что боролись, на то и напоролись, так что чего уж теперь рассуждать.