Николай Ежов: как он себя вел во время казни на самом деле
В феврале 1940 года Военная коллегия Верховного Суда СССР вынесла смертный приговор Николаю Ежову, бывшему всесильному наркому внутренних дел. Приговор был приведен в исполнение почти немедленно, однако обстоятельства казни одного из главных организаторов «Большого террора» до сих пор остаются предметом споров.
Предчувствие краха
Арест Ежова в апреле 1939 года не стал для него неожиданностью. Пост наркома внутренних дел он уже покинул, и тень опалы сгущалась. Как отмечают историки, в его квартире были обнаружены красноречивые улики душевного состояния: многочисленные бутылки из-под водки и заряженный пистолет. Хотя Ежов и не был известен как трезвенник, оружие готовое к выстрелу, говорит о постоянном страхе.
По свидетельству некоторых современников, его поведение перед арестом стало откровенно странным. Так, историк Рой Медведев описывает, как на заседаниях наркомата Ежов мог молча складывать из бумаги голубей и запускать их под потолок, а затем ползал, собирая свои фигурки. Эта история, впрочем, некоторыми коллегами считается выдумкой.
Следствие и вердикт суда
Как бы то ни было, Николай Ежов оказался за решеткой. Ежов очень надеялся на то, что к смертной казни его не приговорят. По крайней мере, известно, что он передал Лаврентию Берии записку, в которой заявил о своей преданности партии и Иосифу Сталину. Кроме того, Николай Иванович объявил, что будет умирать с именем Сталина на устах. Он отверг все выдвинутые обвинения и выказал сожаление только в том, что «мало почистил» чекистов.
Примечательно, что Лаврентий Берия обещал, что Николаю Ежову сохранят жизнь, если он даст признательные показания. Берия обманул Ежова, поэтому последний не забыл упомянуть об этом в своем последнем слове, которое ему дали в суде. Николай Иванович сказал, что предпочитает смерть лжи. Также Ежов попросил позаботиться о своих матери и дочери и передать Сталину, что его заключение – это либо стечение обстоятельств, либо происки врагов.
Расстрел наркома
Но это была всего лишь бравада. В начале февраля 1940 года Военная коллегия Верховного Суда Советского Союза приговорила Николая Ежова к смертной казни. Заместитель Главного военного прокурора Николай Афанасьев в своих мемуарах «Фронт военных прокуроров» писал о том, что, услышав суровый вердикт, Ежов «обмяк и стал валиться на бок». Видимо, бывший нарком потерял сознание, так как конвоиры подхватили его под руки и вывели из зала.
Николай Афанасьев утверждал, что после оглашения приговора Ежов лежал на койке в своей камере и мычал. По совету того же Афанасьева он подал прошение о помиловании, на которое очень надеялся. Но прошение не удовлетворили. Афанасьев присутствовал и на казни Ежова, который, по его словам, плакал и визжал, поэтому к месту расстрела его тащили за руки по полу. А вот известный чекист Павел Судоплатов рассказывал, что Ежов, напротив, во время казни вел себя достойно и даже запел «Интернационал».