«Поезд дьявола»: что случилось на Октябрьской железной дороге 11 января 2004 года

За 11 лет до трагедии с немецким самолетом A-320, который пилот направил в альпийские скалы, в России едва не произошла аналогичная катастрофа. В январе 2004 года машинист грузового поезда в состоянии острого психоза предпринял попытку устроить крушение, которое могло бы унести сотни жизней.

В рейс при галстуке-бабочке

В ночь на 11 января 2004 года в депо Волховстрой сложилась тревожная ситуация. Машинист Эдуард Горчаков явился на работу с серьезным опозданием, объяснив, что проспал. Но больше всего должно было насторожить его появление — вместо рабочей формы он был одет в парадный костюм с галстуком-бабочкой.

Из-за спешки с отправкой состава медицинский осмотр провели формально, а начальство предпочло не докладывать о происшествии. Эти роковые ошибки едва не привели к масштабной трагедии.

47 минут безумия

Локомотив ВЛ15-018 подцепили к грузовому составу из 58 вагонов, общим весом 5070 тонн. Поезду присвоили номер 1908.

Рейс начался с того, что Горчаков отказался заправить в скоростемер ленту. Помощник указал ему на это, но Горчаков только отмахнулся. В 0.42 состав проследовал к станции Мурманские ворота. Там было допущено еще несколько нарушений инструкции: опробование тормозов прошло формально, кроме того, сам Горчаков уже в пути не стал проводить проверку эффективности тормозов.

Тем не менее рейс начался. Все шло более или менее нормально до того момента, когда бригаду вызвала по радио дежурная со станции Куколь, и сообщила, что светофор на станцию закрыт. В это самое время на Куколь со станции Пороги следовал грузовой состав, который нужно было пропустить вперед.

С дежурной разговаривал Абдурахманов. Он доложил машинисту и тот сперва и в самом деле сбросил скорость. Однако, через некоторое время Горчаков увеличил тягу и электровоз помчался с нарастающей скоростью. А затем Горчаков отключил радиостанцию. Связь с номером 1908 прервалась.

Абдурахманов потом показал, что он пытался остановить машиниста, но услышал в ответ угрозы. Горчаков был выше и шире в плечах своего тщедушного помощника, и старше его на 10 лет. В общем, испуганный Абдурахманов замолчал. Наверное, ему было очень страшно наблюдать за тем, как обряженный в парадный костюм машинист увеличивает тягу. В своей объяснительной Абдурахманов написал, что, когда локомотив мчался на «красный», Горчаков стоял, раскинув руки, и кричал: «Это глаза дьявола!».

Локомотив прошел на красный свет светофора на станцию Куколь, «взрезал» стрелочный перевод – то есть сам, всей многотонной массой грузового состава перевел ее – и оказался на главном пути. Скорость поезда к этому моменту приближалась к 100 километрам в час.

Промчавшись через Куколь, в 3.02 поезд №1908 так же, без остановок и не реагируя на призывы по радио, миновал следующую станцию. В 3.05 известие о том, что к ним несется «взбесившийся» грузовой состав, получила диспетчер станции под названием Валя. Она и предложила обесточить перегон.

Как остановили поезд

Связались с энергодиспетчером, и путь от Вали до Цвылево был «отключен». Состав болидом пролетел через станцию, и его скорость, несмотря на отсутствие тока, вначале даже несколько увеличилась, поскольку пути в этом месте идут под уклон. Но когда рельсы пошли в горку, скорость локомотива, наконец, начала падать.

Остановился состав в 3 часа 45 минут. До Петербурга оставалось немногим более 170 километров.

Как только поезд остановился, помощник Абдурахманов выскочил из кабины и помчался к станции Цвылево, до которой оставалось около 10 километров. Тем временем, к локомотиву на встречном поезде прибыл наряд полиции. Войдя в кабину, они увидели, что Горчаков лежит на полу в состоянии совершенной невменяемости. В больнице, куда машиниста доставили в ту же ночь, ему был поставлен диагноз «острый бредовый психоз с агрессивными тенденциями».

Надо сказать, что Горчаков до этого случая считался у себя в депо вполне дисциплинированным и добросовестным работником. Правда, все, кто с ним работал, отмечали его замкнутость и неразговорчивость.

Все надлежащие комиссии он проходил вполне благополучно: в 2002 году – психофизиологическое обследование, а в 2003 – врачебно-экспертную комиссию. Никаких психических расстройств у Горчакова выявлено не было.

Вот уж действительно, как говорил доктор из «Формулы любви»: «Голова предмет темный и исследованию не подлежит». Остается только радоваться тому, что на пути «взбесившегося состава» не оказалось ни одного пассажирского поезда. Жертв было бы значительно больше, чем в случае с самолетом А-320.