Открылась выставка картин разведчика-нелегала полковника Абеля

Маленькая предыстория. В США советский нелегал Вильям Фишер, взявший при аресте имя своего друга Рудольфа Абеля, работал под прикрытием художника. Для разведчика очень удобно быть вольной птицей - никаких посещений офиса, он сам хозяин своего времени, а отношение к нему как к человеку творческому всегда уважительное. Так в Нью-Йорке появился художник Эмиль Гольдфус, поселившийся в доме, где снимали удобные студии американские живописцы.

Гольдфус подружился со многими соседями. Особенно сблизился с Бертом Сильверменом, вскоре ставшим мировой знаменитостью. Был у него на свадьбе, любил поучаствовать в спорах о том, по каким путям идет развитие живописи. А оно в начале второй половины прошлого века все больше сдвигалось к абстракционизму. И тут Гольдфус-Абель, на мой взгляд, даже слегка рисковал. До последнего отстаивал принципы реализма, хорошо хоть не социалистического, господствовавшего в СССР. Это даже удивляло нью-йоркских знакомых. Откуда такая странная тяга к строгому реализму и почему спокойный, всегда уравновешенный Эмиль Гольдфус проявляет такую горячность. На суде свидетель Сильвермен ащищал Абеля, клянясь на Библии, что Эмиль Гольдфус - хороший и добрый человек, мастер на все руки.

Но однажды он невольно чуть не подвел своего друга. Втайне от соседа по мастерской рисовал портрет соседа, а когда преподнес работу Эмилю, тот расстроился и попросил никогда больше его не рисовать. Еще бы: художник изображен на фоне массивного радиоприемника. И ничего бы страшного, если бы разведчик не использовал его, специально оборудованного, для приема сообщений из московского Центра.

В США Абель много рисовал. Естественно, в сугубо реалистичной манере. На рисунках самые разные персонажи. Чистильщики ботинок, прогуливающийся по улицам простой люд, носильщики, опустившиеся пьяницы из района Бауэри... Особенно любил заглядывать на огромные базары, с их пестротой товаров и одежд. Мне довелось видеть много картин Вильяма Генриховича, написанных и в Москве, и в Штатах. Смело напишу, что живопись американского периода более красочна. Она словно раскрепощена и иногда даже не вписывается в каноны того самого реализма, страстным проповедником которого был разведчик-нелегал.

Полюбоваться тремя десятками картин Абеля-Фишера-Гольдфуса, сотворенных в США, можно на уютной выставке, открывшейся в небольшом московском особнячке. Картины наполнены жизнью, ярким цветом, юмором, симпатией, а порой и сочувствием к нещадно вкалывающим работягам - грузчикам, продавцам, разносчикам товаров. Среди главных организаторов выставки Александр Фадеев, в определенной степени соратник Абеля, отдавший много лет внешней разведке. Немало сделал для того, чтобы картины вышли на свет божий. И нынешним коллегам разведчика, пришедшим на открытие небольшого вернисажа, эта выставка не могла не понравиться.

Но откуда же взялись у нас в Москве полотна художника, арестованного в США по доносу предателя и отсидевшего долгие годы в американской тюрьме? Отвечу со 100-процентной точностью. Разбирая с Лидией Борисовной Боярской - приемной дочерью Фишера архивы полковника, мы наткнулись на любопытнейший документ. Называется он "Опись вещей, прибывших из Берлина 18 мая 1960 года на имя товарища Икс". Присланное принадлежит нашему полковнику-нелегалу, отбывающему срок в американской тюрьме. В описи 79 пунктов. Много личных вещей и против каждой - пометка б/у - бывшая в употреблении. Наиболее забавное из б/у - "21,5 пара носков разных". А вот под номером 12 значится "Ящик металлический с принадлежностями для рисования (кисти и др.)". И, что гораздо интереснее и во всех смыслах слова ценнее, пункт номер 13 - "Этюды и картины разные. На холсте и бумаге. 68 штук". Это значит, что в Штатах решили обойтись без конфискации имущества арестованного, приговоренного к 30 годам, конфисковали его долларовые накопления, а вещи направили через Берлин в Москву. Вот и разгадка появления полотен в Москве.

После смерти родной и приемной дочерей Вильяма Фишера-Абеля, по завещанию Лидии Боярской все имущество было разделено на несколько частей. Самая значительная и важная передана в Службу внешней разведки РФ. Некоторые картины, документы, письма находятся в музее в Мытищах, поблизости от дачи полковника, и у Андрея - внучатого племянника разведчика. Несколько вещей Лидия Борисовна подарила биографу Фишера - мне.