«Уплыл в чемодане»: что стало с первым советским разведчиком-предателем
Он был одним из самых успешных разведчиков ОГПУ, но вошел в историю как первый высокопоставленный чекист-невозвращенец, опубликовавший секреты советской разведки. Его побег и последующая расправа над ним стали прологом к будущим «охотам» на перебежчиков.
Служба в ОГПУ
Армянин по происхождению, Георгий Агабеков (настоящая фамилия Арутюнов) прошел путь от сына ашхабадского кузнеца до начальника ближневосточного сектора Иностранного отдела ОГПУ. Владея турецким и другими языками, он быстро сделал карьеру: участвовал в свержении эмира Бухары, руководил контрразведкой в Бухарской республике, как резидент в Афганистане и Персии успешно вербовал бывших царских офицеров.
В 1928 году Агабекова отзывают в Москву, где назначают начальником сектора Иностранного отдела по Среднему и Ближнему Востоку. Спустя полтора года разведчика (теперь по легенде он уже армянский коммерсант Нерсес Овсепян) направили в Турцию на замену Якова Блюмкина, которого к тому времени арестовали и расстреляли по обвинению в связях с Троцким.
Почему он сбежал
Известный разведчик и историк советских спецслужб Павел Судоплатов выдвигает две версии причины предательства Агабекова. Первая – страсть к 20-летней англичанке Изабел Стритер, которая оказалась дочерью британского резидента в Стамбуле. Вторая версия – Агабеков был близок к Блюмкину, и всерьез опасался, что его постигнет та же участь, что и бывшего стамбульского резидента ОГПУ.
И что делал заграницей
По информации ФССБ, Агабеков предложил свои услуги британской разведке в январе 1930 года, но заинтересовались им только в мае. Однако одержимый страстью предатель через месяц отправился вслед за своей возлюбленной Изабел Стритер во Францию, и только в Париже публично заявил в эмигрантских и французских газетах о том, что порывает с ОГПУ. Судоплатов пишет в своей книге «Спецоперации. Лубянка и Кремль 1930 –1950 годы» о прозябании невозвращенца, Агабеков был стеснен в средствах, и во многом этим обстоятельством объяснялась его тяга к писательству – предатель не столько хотел раскрыть тайны советских спецслужб, сколько стремился заработать на раскрытии секретов.
Публикация первой же книги «ОГПУ: русский секретный террор» (обе его книги выдержали несколько редакций и переизданий) нанесла колоссальный урон советской резидентуре за рубежом и спровоцировала серьезные внешнеполитические осложнения между СССР и Ираном: в этой стране арестовали свыше 400 человек, нескольких из них расстреляли, а более 20 получили различные сроки тюремного заключения. В итоге Иран временно заморозил отношения с Советским Союзом, иранскую компартию запретили и она работала в подполье до 1941 года.
В конце лета 1931 года Франция, чтобы не ссориться с СССР, выслала Агабекова из страны. Перебежчик обосновался в Брюсселе, немедленно занявшись «прощупыванием почвы» для работы на иностранные разведки (он с этой целью одновременно контактировал со спецслужбами 7 стран). В Москве приняли решение устранить потенциально опасного невозвращенца. Первая попытка, предпринятая в том же году, успехом не увенчалась. Не вышло и выкрасть его в 1934 году.
Нож – чемодан – река
Павел Судоплатов в своей книге «Спецоперации. Лубянка и Кремль 1930 –1950 годы» описывает нейтрализацию Агабекова в 1937 году. Сотрудники Иностранного отдела (тогда уже НКВД) заманили предателя на парижскую явочную квартиру. Для этого придумали легенду о вывозе драгоценностей, в этой операции якобы должен был участвовать остро нуждающийся в деньгах Агабеков.
В акции по убийству перебежчика принимал участие будущий начальник нелегальной разведки МГБ СССР Александр Коротков. Зарезал предателя турок, агент советской разведки. Труп Агабекова затолкали в чемодан и выбросили в Сену. По утверждению Судоплатова, тело потом так никто и не нашел.