Как весной 45-го советский офицер случайно дозвонился до Геббельса

Эта история кажется невероятной сценой из шпионского триллера: молодой советский офицер в захваченном Берлине звонит по телефону нацистскому министру пропаганды. Однако этот разговор действительно состоялся весной 1945 года, и он стал одним из самых курьезных и символичных эпизодов конца войны.

Телефонный аппарат среди руин

Апрель 1945 года. Лейтенант Виктор Боев, служивший редактором в 22-м танковом корпусе, вместе с товарищами укрывался от обстрелов в подвале одного из домов в районе Сименсштадт. Среди развалин их внимания неожиданно привлек обычный телефонный аппарат, стоявший прямо на полу. К удивлению советских бойцов, линия была исправна и даже соединяла со столичной справочной службой.

Именно здесь, в душном подвале, и родилась авантюрная идея. Два военных корреспондента — Роман Кармен (в будущем известный кинодокументалист) и его коллега — предложили Боеву, который прекрасно владел немецким, позвонить… самому Йозефу Геббельсу. Как вспоминал позже Кармен, ему в голову пришел образ писателя Михаила Кольцова, который на его месте не упустил бы такого шанса.

Разговор с «доктором»

Набрав номер Министерства пропаганды, Боев с первого раза попал на секретаря Геббельса. Спустя несколько мгновений в трубке раздался знаменитый голос рейхсминистра.

Виктор Боев представился офицером Красной Армии и спросил, сколько немцы намерены драться за Берлин. Геббельс ответил: «Несколько месяцев». Вторым вопросом о том, куда намерен бежать министр, Боев вывел Геббельса из себя. Рейхсканцлер заявил, что вопрос «дерзкий и неуместный».

Последствия разговора

Несмотря на то, что разговор оказался коротким, он грозил серьезными проблемами его участникам. По крайней мере, в этом был уверен Роман Кармен, впоследствии написавший книгу мемуаров «Но пасаран!», где также был упомянут этот случай. По словам Кармена, во избежание неприятностей сотрудник газеты «В бой за Родину» Владимир Баскаков посоветовал товарищам написать рапорт о произошедшем. Однако Виктор Боев утверждал, что новость о телефонной беседе с Геббельсом распространилась благодаря Кармену и второму корреспонденту, которые принялись строчить очерки. Новость дошла и до командира 2-й гвардейской танковой армии С.И. Богданова, который прислал в подвал курьера для доставки рапорта. Боев документ оформил, но никаких санкций не последовало. Кармен писал, что историю сочли неправдоподобной, а Боев связывал отсутствие последствий с быстрым продвижением советских войск.