От Гиляровского до наших дней: Хитровка
«Хитров рынок почему-то в моем воображении рисовался Лондоном, которого я никогда не видел. Лондон мне всегда представлялся самым туманным местом в Европе, а Хитров рынок, несомненно, самым туманным местом в Москве.
Большая площадь в центре столицы, близ реки Яузы, окруженная облупленными каменными домами, лежит в низине, в которую спускаются, как ручьи в болото, несколько переулков. Она всегда курится. Особенно к вечеру. А чуть-чуть туманно или после дождя поглядишь сверху, с высоты переулка — жуть берет свежего человека: облако село! Спускаешься по переулку в шевелящуюся гнилую яму.
В тумане двигаются толпы оборванцев, мелькают около туманных, как в бане, огоньков».
Книга «Москва и москвичи» навсегда останется самым знаменитым произведением Владимира Гиляровского (многие думают, что и единственным), а глава о Хитровке — самой известной во всем сборнике очерков. Как и положено журналисту, автор с документальной точностью описывает каждый уголок и каждый дом этого места. Вот и получилось у Гиляровского нечто вроде социальной страшилки, в которой можно найти и рассказ о жутком трактире «Каторга», и колоритные портреты жителей дома, называвшегося «Утюгом».
>> Лучшие образцы интеллектуальной прозы
В XIX — начале XX века сюда, на Хитровку, стекались нищие и убогие со всего города, здесь же в подземных тоннелях, образующих сложную систему переходов, укрывались беглые каторжники, воры и убийцы, преследуемые полицией.
>> «За пропастью во ржи»: рецензия на фильм
«В “Кулаковку” даже днем опасно ходить, — пишет Гиляровский об одном из домов, — коридоры темные, как ночью. Помню, как-то я иду подземным коридором “Сухого оврага”, чиркаю спичку и вижу — ужас! — из каменной стены, из гладкой каменной стены вылезает голова живого человека. Я остановился, а голова орет:
— Гаси, дьявол, спичку-то! Ишь шляются!»
Площадь рынка и прилегающие к нему окрестности были пристанищем и для спившихся интеллигентов, и для крестьян из ближайших деревень, приехавших на заработки, но так и не получивших место. Всех объединяли ночлежки, водка и желание пожить за чужой счет. Ведь с конца XIX века сюда привозили обеды самые разные благотворительные общества, так что вопреки различным сплетням, умереть с голоду взрослому человеку здесь было почти невозможно.
Современные историки смотрят на этот рынок иначе, чем Гиляровский. «Существование Хитровки было своеобразным “общественным договором”, — пишет Павел Гнилорыбов в книге “Москва в эпоху реформ”, — город “выделил” несколько кварталов под криминальный район, зато полиция понимала, где искать всех мало-мальски важных преступников».
Хитровка действительно оказалась удобной для городской администрации. Как относились добропорядочные граждане к такому соседству, можно себе представить, но тут стоит оговориться: хитрованцы редко обижали тех, кто жил неподалеку, если только люди сами не попадались под горячую руку. Среди воров, убийц и попрошаек существовали свои неписаные правила и понятия, которые регулировали жизнь.
Дома у разных «классов» хитровских обитателей тоже были разные. В мрачном «Утюге», например, ютились преступники, а в Ночлежном доме Елизаветы Ярошенко — переписчики театральных пьес (и занесла же их нелегкая!). Именно сюда, как в наименее опасную ночлежку, приходили артисты Художественного театра за материалом для постановки драмы Горького «На дне».
После революции дом Ярошенко из ночлежного превратился в многоквартирный, среди его жильцов был инженер Даниил Матвеев, внук этого человека живет там и по сей день. Авторам книги «Истории московских домов, рассказанные их жителями» он поведал такую историю:
«Папа мне рассказывал, что, когда дед приехал, здесь была просто дыра на стене, никаких галерей не было, и бабушка, которая с ним приехала, была вынуждена лезть по приставной лестнице на второй этаж. Даже полы пострадали — все сожгли во время гражданской войны, потому что топить было нечем. Когда делали ремонт, упала стена — и бабушка обнаружила за ней скелет.
Когда разогнали ночлежников, далеко не все уехали. Во дворе жил начальник карманников этого рынка. Он очень уважал дедушку, и несколько раз бывало, что когда у дедушки воровали кошелек, он обращался к этому человеку — и дедушке в момент все возвращали...»
В 30-е квартиры этого дома превратились в коммуналки. И даже в это время он сохранил свою репутацию «интеллигентного»: «Наш двор был более культурным и спокойным, чем остальные в округе. Матери на работе, отцы на фронте или нет их — так соседки кормили чужих детей, уроки с ними делали», — рассказывает один из бывших жителей дома Ярошенко
Долгое время Хитровка считалась не самым благополучным районом. Безопаснее не стало и тогда, когда в самом центре площади построили техникум. Правда, простоял он всего полвека: в конце нулевых здание снесли. Автор этого текста застала те времена, когда на месте исчезнувшего техникум собирались строить многоэтажный бизнес-центр с большой подземной парковкой. Центр так и не построили, зато зловонный котлован продержался здесь удивительно долго. Лишь несколько лет назад Хитровка стала хоть немного напоминать одну из центральных московских улиц со скамейками и кафе. Но кто знает, не прячутся ли за их стенами какие-нибудь другие (пока не обнаруженные) скелеты?