«Вишнёвый сон»: Юлия Пересильд исполняет оперу и рейв в вольной версии пьесы Чехова
Театр «а39» по-новому интерпретировал знаменитую пьесу Антона Чехова. В двухчастном спектакле «Вишнёвый сон» заняты звёздные актрисы Юлия Пересильд и Александра Бортич и начинающие театральные артисты — комик Илья Озолин и Сергей Кирпиченок. В версии режиссёра и хореографа Олега Глушкова герои отплясывают на рейве под мощные биты дабстепа, философствуют о мире без границ и поют оперные партии. «Рамблер» рассказывает о специфике постановки, необычных сценических решениях и том, кому понравится такая подача классической истории.
Независимый театр «а39» был создан актёром и режиссёром Григорием Добрыгиным в 2023 году. Творческим ядром проекта стали выпускники мастерской Олега Кудряшова ГИТИСа и резиденты театра «Практика». Название было выбрано неслучайно: именно в 39-й аудитории ГИТИСа показываются курсовые работы режиссёрского факультета института.
Несмотря на относительно устоявшийся костяк, у «а39» нет постоянной труппы: актёры подбираются и собираются специально под конкретные постановки. Отличительная черта составов — микс именитых звёзд и интересных начинающих артистов. Такой необычный подход продиктовал и выбор особенного пространства: спектакли театра проходят в музее — а точнее, в камерной аудитории Музея Москвы. А своей целью площадка видит поиск новых имён театральной сцены и трансформацию черновых студенческих эскизов в полноформатные спектакли.
Основой «Вишнёвого сна» (первой постановки театра по произведению классической русской литературы) стала знаменитая пьеса Антона Чехова. От неё в спектакле по большому счёту остались только персонажи и фабула. Любовь Андреевна Раневская (Юлия Пересильд или, в зависимости от состава, Серафима Гощанская) приезжает в родную усадьбу из Парижа, в котором она растратила все свои деньги на пару с возлюбленным. Вместе с ней приезжает её дочь Аня (Саша Бортич, Александра Нестерова), их встречают брат Раневской Леонид Гаев (Витя Стрельченко, Олег Савцов, Лев Зулькарнаев), приёмная дочь Варя (Оля Балацкая, Ирина Соколова) и внук бывшего крепостного Гаевых, разбогатевший предприниматель Ермолай Лопахин (театральный дебют комика Ильи Озолина). Эта роль разительно отличается от героя Лермонтова в его исполнении в одноимённом фильме Бакура Бакурадзе, который сейчас идёт в прокате. Разношёрстная компания на сцене выглядит ярко, необычно и на удивление современно.
Имение, где родилась и выросла Раневская, в августе должны продать на аукционе за долги. Любовь Андреевна витает в облаках, мечтая, чтобы проблемы решились сами собой, и не слушает советов Лопахина вырубить вишнёвый сад и сдавать землю в аренду дачникам. Не обращая внимания на цинично-деловую жилку мужчины, Раневская цепляется за прошлое, игнорирует влюблённого в неё Ермолая, предаётся приторно-горькому веселью и продолжает кутить.
В постановке режиссёра и хореографа Олега Глушкова знаменитая история превращается в музыкальную сатиру над классическими нормами и установками в обществе, в том числе современными. В работах Глушкова мелодии играют особую роль: это было заметно ещё в «сибирском нуаре» «Ледяная синева» — его предыдущей постановки для «а39», в которой режиссёр размышлял об особенностях русского шансона. Открывающая сцена «Вишневого сна» оправдывает название спектакля — он начинается с танца Лопахина, который ждет прибытия поезда Раневской, под задорные электронные биты. Одетый в джинсы, кожаную куртку, герой рьяно отплясывает, словно находясь в своих вымышленных грёзах. Потом к нему присоединяется Дуняша, будто древнегреческая менада в трансе, обвитая вишнёвыми ветвями.
Ещё одно нововведение — отсылки к 1990-м, времени перемен, возможностей и утраченных иллюзий (практически как эпоха начала XX века, когда происходило действие пьесы Чехова), они считываются повсеместно на протяжении всего спектакля. Это касается и костюмов, и аксессуаров: Раневская не расстаётся с шапкой из песца, Лопахин не выпускает из рук пластиковый чёрно-белый пакет Marianna с узнаваемым изображением профиля женщины в шляпе, вечный студент Петя Трофимов философствует в спортивных ретроштанах.
Не меньшее значение играют декорации, за которые отвечала художница Маша Левина. Волнообразный «вздутый» паркет выглядит футуристично и становится причиной, по которой героям приходится постоянно балансировать — физически в сценическом пространстве и заодно вербально, подбирая слова для словесных баталий с оппонентами. А таковых на протяжении почти двух часов действия предостаточно. Когда крики и ругань не действуют, персонажи (снова) обращаются к музыке как главному средству выражения мыслей. Впечатляют оперные арии в исполнении Юлии Пересильд. Её Раневская умудряется спорить, убеждать и уходить от ответа при помощи реплик, которые она гармонично пропевает под симфонические мелодии.
В какой-то момент странных и несочетаемых элементов на сцене становится так много (фиолетовый парик Гаева, солнечные очки, индейский венец из перьев, ботинки-тимберленды, накидки в ярких пайетках, массивные занавески из бусин во всю сцену, которые символизируют тот самый вишнёвый сад), что происходящее начинает казаться вычурной экспрессионистической фантазией. Лопахин, находясь в пылу эмоций, даже называет «каким-то фрик-шоу» компанию героев, которые отказываются мыслить разумно и практично.
Тем не менее всё это не умаляет степень вовлечения в историю и сопереживания героям — с их слабостями, надеждами и мечтами. На спектакль с динамичным калейдоскопом образов, типажей и событий стоит идти тем зрителям, кто готов мыслить непредвзято.
Ближайшие постановки намечены на 24 октября, 22, 23, 24 декабря.
«Обыкновенная смерть»: о чём говорит Евгений Миронов со зрителями в новом спектакле