Павел I: безумец на троне или реформатор, не вписавшийся в систему
Павла I называли деспотом, фанатиком, психически нестабильным человеком. Писали, что он боялся зеркал, срывался на крик, устраивал парады среди ночи, менял указы по несколько раз в день. Однако если убрать эмоциональный налет и вчитаться в документы, становится ясно: миф о «сумасшедшем императоре» удобен, но не всегда справедлив. «Рамблер» поведает, кем он был на самом деле — человеком с расстроенной психикой или правителем, который угрожал интересам элиты.
Семейная тень
Павел родился в 1754 году — спустя год после того, как императрица Елизавета провозгласила своего племянника Петра Федоровича наследником. Его мать, будущая Екатерина II, воспринимала сына скорее как формального наследника, чем как живого человека. Павел с детства рос в тени — его отдаляли от двора, он не участвовал в политической жизни. Даже после смерти Петра III Екатерина так и не допустила сына к управлению. Это создало устойчивое чувство тревоги и изоляции, на фоне которого формировался его характер.
«Павел с юности был воспитан в строгости, без материнской ласки. Он мечтал о справедливом порядке, но сам вырос в страхе и подозрениях. Это породило черты, которые впоследствии трактовали как паранойю», — отмечал историк Александр Каменский.
Что именно считалось безумием?
Поведение Павла часто оценивали через призму эксцентричности:
- он ввел жесткий дворцовый дресс-код и лично проверял пуговицы на мундирах;
- запрещал дамам носить платья по французской моде;
- проводил ночные ревизии казарм;
- сажал за грубость к солдатам и даже за насмешки над формой.
Вся правда о Распутине — русском мистике, которого боялся сам император
Современники, особенно дворяне, воспринимали считали это бредом. Но если посмотреть объективно, большая часть этих действий — попытка навести порядок в армии и пресечь распущенность, которую культивировало высшее общество. В его действиях было больше театральности, чем безумия. Он был авторитарным, но вовсе не сумасшедшим.
Психиатрическая трактовка
Сегодня некоторые специалисты пытаются поставить Павлу диагноз ретроспективно. Возможно, речь могла идти о пограничном расстройстве личности, сопровождаемом высокой тревожностью, вспышками гнева, нестабильным самоощущением. Однако ни одно поведение Павла не выходило за рамки, при которых человек теряет связь с реальностью. Он был способен анализировать, принимать решения, реформировать систему.
Скорее, его состояние можно описать как эмоциональную неустойчивость на фоне хронического стресса и изоляции. Он не доверял придворным, знал, что его мать его презирала, и видел, как открыто на него плевали вельможи. Его раздражительность и резкость — реакция на постоянное давление.
Политические реформы
Сразу после восшествия на престол в 1796 году Павел отменил многие положения, введенные Екатериной II:
- восстановил привилегии крестьян в ряде регионов, запретив работать по воскресеньям и ограничив барщину;
- пересмотрел дворянские вольности, что вызвало их бешенство;
- резко изменил внешнюю политику, сблизившись с Пруссией, а позже — с Наполеоном.
Все эти действия были крайне неудобны старой элите. Павел покусился на главное — стабильную систему привилегий и коррупции. Этим он сам подписал себе приговор.
«Его убили не за безумие — его убили за то, что он нарушил неписанную договоренность между монархом и элитой», — заявлял советский историк Натан Эйдельман.
После убийства Павла в 1801 году новый император Александр I и его окружение были заинтересованы в том, чтобы представить предшественника как безумца. Это оправдывало переворот, легализовало новую власть. В архивах начали появляться «воспоминания», где Павел выглядел одержимым. Подобные описания активно публиковались в мемуарах и позднее проникли в школьные учебники.
Например, генерал Кутайсов писал, что Павел якобы мог часами смотреть на одну точку и разговаривать с зеркалом. Эти истории трудно подтвердить, но они прочно вошли в обиход.
Подводя итог: Павел был человеком своего времени — резким, тревожным, возможно, недоверчивым, но не безумцем. Он мечтал о справедливом порядке, но не знал, как его выстроить. Его авторитарные меры были следствием попыткой управлять страной через дисциплину и регламент.
Он не отличался гуманизмом, но и не был тираном в буквальном смысле. В конечном счете, Павел стал жертвой собственного одиночества и сломанной системы престолонаследия, которая не давала наследнику обучаться управлению.
Ранее мы писали, правда ли, что Иван Грозный убил сына.